Читать книгу "Отягощенные злом. Огонь с небес - Александр Афанасьев"

Ее охраняли. Так, как охраняют только высших чиновников Империи, занимающихся борьбой с терроризмом. У меня не было пистолета – не успел раздобыть, выйдя из Зимнего – но все равно меня остановили и обыскали, я даже не дошел до дома. Только по звонку – разрешили подняться.

Юлия встретила меня в домашнем костюме, но отнюдь не в халате, в котором кавалеров встречают опустившиеся и не следящие за собой дамы. Удобное и современное черное платье от Демюра, придворного портного, серебряные украшения от безвестного еврейского ювелира из Краковского предместья. Неуловимо стильно, я бы так сказал.

– Привет…

Мы обменялись дружескими поцелуями…

– Я кофе сварила, будешь?

– Увы, душа моя, нет. Голова болит. И отнюдь не после вчерашнего…

– Тебе надо лечь на полное обследование. Это безумие… то, что ты сделал.

– А то, что вы сделали?

Юлия совершенно спокойно взяла чашку капучино из аппарата.

– О чем ты?

– Перестань…

Я внимательно посмотрел на нее.

– Давно подружились? Я думал, вы ненавидите друг друга…

Юлия села напротив меня, закинув ногу на ногу. Все те же движения… только усердная работа над собой, посещение фитнеса, скудное питание дает такой эффект. Рядом с Майклом она выглядит как старшая сестра, а не как мать…

– Догадался… когда?

– Сейчас. Ты сказала. Хотя… могу сказать, на чем мы ошиблись. Хотя бы это платье. Женщины, которые ненавидят друг друга, никогда не будут одеваться у одного портного, никогда не будут совершать покупки в одном и том же месте, это исключено.

Юлия допила кофе. Ее нелегко выбить из колеи, раскачать – почти невозможно. Передо мной был оперативный агент с почти двадцатью годами работы «на холоде» – причем агент, который не провалился и с блеском выполнил все поручения.

– Вообще-то, скрывать тут нечего. Мы с Ксенией Александровной действительно подруги. Устраивает?

– Вполне. Не люблю дамских склок. Они просто убивают.

Юлия улыбнулась. Я вдруг посмотрел на нее совсем другими глазами и понял, как они похожи. С Ксенией. Господи… они же почти одинаковы. Внешне… Юлия немного выше, но очень немного. Кошачьи повадки, умение держать себя. Почти одинаковый голос. Только Ксения не так устойчива психологически – но это понятно и простительно. Управление Империей подорвет нервы и железному, Николай в сорок лет имел волосы с проседью и почти полностью седые виски… шутил насчет этого, что, мол, дамы просто млеют, но за шутками скрывалась та гигантская тяжесть, которую он держал на своих плечах. Бремя имперской власти, бремя Империи. А Ксения еще и женщина, и все это на ее плечах.

Но так… они поразительно похожи. Наверное… я и обратил внимание на Юлию, сам не поняв того, что она мне показалась похожей на Ксению, с которой я тогда был вынужденно разлучен. А теперь… дочь лютого русофоба и дочь Его Величества нашли друг друга. И на месте Его Величества Эдуарда Девятого я бы сильно задумался над своим будущим, потому что если им займется Ксения, Англия – банкрот, несмотря на все ее коммерческие традиции. А если им займется Юлия… для него перевернется мир, и он закончит свои дни, как Карл I, на плахе, а его подданные потом будут долго размышлять, а зачем они это сделали? Я не знаю как, но они это точно сделают.

– Если хочешь знать, – задумчиво сказала Юлия, – все получилось случайно. Ее Высочество оставила меня после совещания – просто сказать, что на дороге у меня она стоять не будет и что она мне не соперница. Я вынуждена была сказать, что и у меня нет неких… матримониальных планов, и мне вполне комфортно одной.

– А потом вы остались во дворце и за бокалом ликера пришли к выводу, что у вас и без этого немало общего, так?

– Вообще-то это была водка с клюквенным соком. Ее Высочество любит напитки покрепче. И у нас и в самом деле немало общего, не находишь?

Да уж…

– О заговоре – давно узнали?

Юлия облизала губы… впрочем, меня это больше не привлекает. Хватит.

– Вообще-то, мы конкретно о нем не знали, пока ты не рассказал. Но знали, что он будет, и готовились к отражению атаки. Видишь ли, местная политика – она не обладает и десятой долей той изощренности, которая характерна для политики Северо-Американских Соединенных Штатов. Здесь власть происходит от Бога, в то время, как в Северо-Американских Соединенных Штатах власть нужно завоевывать. И не раз в четыре года – а постоянно, каждый день. Каждую минуту. Так что у меня были хорошие учителя.

– Северо-Американские Соединенные Штаты фактически раскололись, – напомнил я, – а весь северо-восток лежит в руинах. А на юге – действуют мексиканские повстанцы и наркомафиозные банды. Тебе не кажется, что все это прямо связано с той политикой, которую Северо-Американские Соединенные Штаты проводили?

– Здесь мы этого не допустим, – уверенно сказала Юлия.

– Почему же.

– Я закурю? – вместо ответа сказала она.

Я удивленно поднял брови.

– Не знал, что ты еще и куришь.

– Только когда нервничаю. Я контролирую себя, не переживай…

Да я и не переживаю… Это как в том анекдоте. Больной, у меня есть две новости, хорошая и плохая. Плохая в том, что у вас больше нет ног. А хорошая – я нашел покупателя на ваши ботинки…

Смешно, да?

Юлия достала черную, ароматизированную гвоздикой сигарету, прикурила.

– Так вот, дорогой, здесь этого не будет, потому что здесь есть ты. И такие, как ты. Я могу сравнивать… долго там жила. Люди, которые там правили… они называли себя неоконсерваторы… демократы… но в сущности это были так и не повзрослевшие, избалованные, невоспитанные дети. В детстве они были троцкистами, утопистами, а повзрослев – становились крайне правыми и приходили к власти. Потому что понимали: троцкизм – это кровь и это не поход на отцовской яхте по субботам со смазливыми выпускницами Вассеровского колледжа. Не будет ни яхты, ничего – а они привыкли быть нонконформистами, выбирая «Форд Мустанг» вместо папиного «Кадиллака». Да, они правили, и в чем-то даже успешно. Но ни у одного из них я не видела такой непреклонной и дисциплинированной воли и такой уверенности в собственной правоте, как у тебя. И вообще – у русских офицеров, дворян. Ни у одного. Стоило им дать по носу, как следует дать, до крови – и они начинали скулить. Были и другие… которые могли дать в ответ, но лишь по правилам, как на университетском ринге. А вы не такие…

Юлия выпустила струйку дыма. Кашлянула, потушила недокуренную сигарету.

– Если вас с чем-то можно сравнить, то это со снайперской винтовкой. Не обычной, знаешь, такой… – Она неопределенно повела руками. – Как небольшие пушки. Оптический прицел. Навел перекрестье, нажал на спуск. И пуля пробьет стену, пробьет твоего врага, пробьет еще одну стену. Пробьет двигатель машины… борт бронетранспортера… ее ничто не остановит на пути. Ничто. За то, во что вы верите, – вы деретесь всерьез, до смерти, всегда всерьез. Североамериканцы, англичане, когда дерутся – они подсознательно ждут гонга судьи. Брейк, разошлись. И все нормально, и можно даже пожать друг другу руки. А вы не такие. Если вас сшибли с ног, вы встаете, вытираете кровь, снимаете перчатки и начинаете снова. Если враг идет на вас с ножом – вы достанете пистолет. Аргентинцы оставили острова англичанам, потому что таковы аргентинцы и таковы англичане – но вы совсем другие, у вас англичане никогда бы не смогли бы ничего отнять. Потому что там – всегда считают цену, а в вашем случае цена всегда слишком дорога. Вас нельзя победить, не убив, вы не пожмете руку своему врагу, а если и протянете – то не завидую тому, кто за нее ухватится. Именно поэтому – здесь не будет такого…