Читать книгу "Проводник - Вячеслав Варин"

— Спасибо, старина, я уже выпил целую пригоршню, — я махнул рукой. — Как-нибудь отойду.

— Смотри… Куда сегодня едем?

День обещал кучу неожиданностей, и первой из них стал Ночник Бад. С одной стороны, аномалия в его ауре позволяла ожидать чего угодно, с другой — мне предоставлялся случай вникнуть в ее суть. Я мог отказаться от поездки с ним, но мог и прояснить, что же делала с людьми Жатва. В ходе ее расследования мною были пролиты ручьи крови — и это следовало довести до конца. Но недобрые предсказания, крутящиеся вокруг этого… Фатум?

— Мне надо в сектор 134-42, — сказал я, решившись. — Назначил там встречу с одной девицей. Давай-ка сюда свой ящичек.

Я отсыпал в выдвинувшийся лоток серебра, и мы тронулись.

Мой излучатель был нацелен в спину Бада, и стоило чему-то пойти не по плану, я был готов надавить на триггер — лазерный луч в одно мгновение пронзил бы бронированную перегородку, прожег бы Ночника насквозь…

Но его лицо выглядело вполне благодушным и доброжелательным — то и дело косясь в зеркало, он демонстрировал мне свою улыбку. Мысли были такими же. Подкидывая сверху пару-тройку серебряных монет, я был его постоянным щедрым клиентом, и кроме того — «единомышленником».

Бад вел себя без сюрпризов вроде ненавистно оскаленного рта и рук, тянущихся к тумблеру нервно-паралитического газа. Как ни в чем не бывало, он рассказывал мне одну из своих историй, особо смачную: сегодняшней ночью он расщедрился сразу на двух девиц с развилки…

Кивая и посмеиваясь, я слушал про это и читал его мысли — Бад планировал отвезти меня и отправиться спать. Как-никак он почти сутки прокружил по городу, и стоило восстановить силы. К тому же сегодняшним утром он подвозил одну занятную дамочку — как раз из тех, которые принадлежали к его аудитории. Она вывалила в его привычные уши груду семейный проблем: давно перебродивший постылый брак, муж-коммивояжер, которого неделями не бывает дома… Старина Бад знал, где в таких случаях вставить анекдотец, где походить вокруг да около, а где и взять быка за рога. В жизни дамочки зияла пустота, в которую она хотела вставить небольшое приключеньице, а в компе Бада имелось куча свободного места — и надо было его потихоньку заполнять, добавляя туда видеозаписи… Встреча была намечена на завтрашнее утро — новая знакомая якобы отправлялась на работу, а на самом деле брала отгул.

Бад доставил меня в малонаселенный периферийный район, который я назвал, — и там мы попрощались. Отойдя в безлюдную подворотню, я присел на скамью, достал комп и открыл отчет формы «Девятьсот Один», предназначенной для отражения той информации, которая касалась особо важных дел, но была добыта косвенным путем.

Конечной целью Жатвы были обычные люди. Культисты вроде Дракона и его компании играли роль наводчиков, направляя на ни о чем не подозревающие жертвы поля Предтеч. Это было подобно проклятию… Сколько было нужно времени, чтобы оно сбылось — недели, дни? Этого я не знал, но вывод напрашивался один: в их души забрасывались темные семена. Поддерживаемые нечистым излучением Предтеч, они прорастали и пускали корни. У всякого человека найдется какой-то темный мотив — чаще всего эти вещи дремлющие, недостаточно сильные, чтобы воплотиться в жизни. Жатва заключалась в их усилении.

У Бада это был разврат. Если до прикосновения культиста это «хобби» было довольно умеренным, то теперь у Ночника появились видеокамеры, коллекция записей, постоянное петляние по городу в поисках новых «актрис»… Это завладело им едва ли не полностью.

Было это итогом или всего лишь стадией внутреннего разложения? Проклятие набирало силу, становясь беспредельным, или разрасталось, а потом постепенно сходило на нет? Сколько времени требовалось на все это?

Моя страшная гипотеза изобиловала пустыми местами.

Осознавая планетарный размах происходящего, я угрюмо доверял свои догадки и опасения отчету и старался держать свои мысли подальше от того, что должно было произойти с цивилизацией. Скольким людям предстояло перешагнуть незримую грань, отделяющую их от мошенников и негодяев, убийц и растлителей малолетних? Сколько из них должны были оказаться во власти жадности и чревоугодия, похоти и извращенности? Сколько претерпят совершенно чудовищные метаморфозы, превратившись в кровожадных маньяков, наводнив собой ночной город? Сколько будет гнусных преступлений, бессмысленных убийств, совершенных как на улицах, так и крышами домов? Во что превратится мир?

«И вкусит каждый Освобожденный крови и плоти человеческой, и возляжет отец с дочерью…» — так говорила Селеста. Предводительница ячейки Внешнего Кольца, она не могла знать о Жатве, но в своих мерзких чаяниях была недалека от того, что наметил Культ сделать с Землею. Он планировал возродить Содом и Гоморру, в ее масштабах. Пробудить всех злых духов, которые только дремлют в людях.

Выпустить Зверя из Бездны.

Я переслал эту черную весть в Орден — Магистру, Командору и Лилит. А затем поднялся и продолжил путь.

* * *

Бар «Тихая Гавань» располагался рядом с трассой. Рядом с ним был лишь пустырь, а внутри — всегда сумрачно и немноголюдно, за исключением тех редких случаев, когда рабочие металлургического завода решали отметить целым автобусом какое-нибудь эпохальное событие вроде получения заработной платы. Но даже тогда заведение соответствовало своему названию — там было достаточно просторно, чтобы найти незанятый уголок и отдохнуть себе в удовольствие.

Владел этим местом Кайл, парень широкоплечий и немногословный, в средних летах, отмеченных на висках сединой. Из его мыслей я знал, что был ветераном Сибири. Отвоевав там по контракту пятнадцать лет, отставной унтер-офицер вернулся в родные края. Он работал за стойкой, а за столами посетителей обслуживала Сьюзан — его компаньонка.

Тяжело было назвать меня завсегдатаем. Я заглядывал лишь изредка — когда в делах выдавался перерыв и хотелось разбавить одиночество каким-то обществом, а раздумья — неким ненавязчивым фоном… С Кайлом можно было обсудить всякие пустяки и городские новости, и Сьюзан — зрелая мадам в самом расцвете сил, сохранившая стройность и привлекательность и нажившая знание «о том, что почем в этой жизни», — вставляла свое слово. Ее напарница, юная Жанет, частенько строила мне глазки, не говоря уж о том, чтобы, приветствуя, не преминуть поинтересоваться моими успехами в личной жизни.

Я знал их, а они думали, что знают меня. Это было спокойное место без сюрпризов…

Но не в этот день.

Первый, кого я обнаружил, подойдя к бару и просканировав ментальное пространство, лежал на полу. Его ментальное излучение было слабым, он находился в болевом шоке, балансируя на грани, за которой проваливаются в небытие. Один его глаз был поврежден, а уцелевший бессмысленно уставился в зал…

Сьюзан лежала на столе. Ее униформа была разорвана, а лицо разбито так, что на нем не оставалось живого места. Она была без сознания, и над ней склонился какой-то волосатый тип в пятнистом распреджилете на голое тело. Его тощие руки с «дорожками» инъекций жадно мяли тело Сьюзан, а мерзкая рожа была повернута к Жанет.