Читать книгу "Проект "Сколково. Хронотуризм". Сталинский сокол - Татьяна Михайлова"

– Нет, не только. Пойдем погуляем, – предложила она.

– Пойдем, если ты не торопишься, – легко согласился он.

«Не тороплюсь. До завтрашнего дня я совершенно свободна», – Марина взяла своего спутника под руку. Они пересекли Манежную площадь, обогнули здание музея, миновали проход на месте снесенных Иверских ворот и оказались на Красной площади. Позади мигнул яркий свет фар, Алексей поспешно отступил в сторону и потянул за собой Марину. Мимо проехал грузовик, водитель выкрикнул что-то зазевавшимся пешеходам из кабины и покатил дальше, грохоча по брусчатке. Впереди на фоне темного неба показались купола собора, справа тянулась стена из красного кирпича. Они дошли до угла большого темного здания и остановились у фасада бывших торговых рядов. Огромный магазин пустовал, окна и двери первого этажа оказались заколочены, длинное приземистое сооружение напоминало гигантский склеп.

– Сносить будут, – негромко произнес Алексей, – чтобы наркомат построить.

«Не снесут, а отреставрируют и сделают государственным универсальным магазином», – Марине надоело стоять в темноте и она потянула Алексея дальше, вниз по площади к собору. Их обогнали еще две машины – то ли «эмки», то ли «ЗИСы», Марина толком рассмотреть не успела. Оба автомобиля свернули к Спасской башне и исчезли в воротах. Идти по брусчатке было неудобно, Марина смотрела под ноги, но в полумраке и скудном свете фонарей почти ничего не видела. Поэтому постоянно оступалась, хваталась за Алексея обеими руками, но мужественно брела вперед. Громада храма Покрова-на-Рву проплыла слева и осталась позади, брусчатка закончилась и перешла в асфальт проезжей части. В лицо пахнуло сырой свежестью: впереди была река. Марина высвободила руку, первой выбежала на мост и остановилась. Внизу – набережная у кремлевской стены, а сразу за ней слышится плеск воды, бьющейся в каменные берега. Марина перегнулась через гранитные «перила» и посмотрела вниз.

– Как ты думаешь, здесь очень высоко? – спросила она у догнавшего ее Алексея. Он посмотрел на воду, потом на Марину:

– Не знаю. Метров пятнадцать, не меньше. А что? Искупаться хочешь?

– Ничего. Дай руку, – потребовала она, подобрала подол и по выступам взобралась на парапет. Ветер сразу задул сильнее, разметал волосы и поднял над плечами залитую вином накидку. Марина почти ничего не видела перед собой, но по гранитным мосткам шла уверенно, ощущая рукой надежную опору.

– А тебе только песня понравилась? – Она посмотрела на отблески воды далеко под ногами, потом на яркие алые точки – звезды над кремлевскими башнями.

– Не только, – Алексей сжал ее пальцы и потянул на себя, – хватит, слезай. Тут высоко.

– Не хочу, мне здесь хорошо, – Марина вырвала руку и, не оглядываясь, зашагала по парапету вперед. По мосту проехала машина, яркий свет фар ударил по глазам, Марина отвернулась и покачнулась под ветром, но равновесие не потеряла.

– Иди сюда, – крикнул ей Алексей, – хватит, пошли назад.

– Не пойду, – Марина вытянул руки в стороны, и пошла дальше. – Я кошка, хожу где вздумается и гуляю сама по себе… – вниз она больше не смотрела, от высоты захватывало дух.

– Марина, хватит, – просил ее Алексей, – это глупо… Вернись сейчас же!

– А ты поймай меня, – Марина больше не слышала за спиной звуки его шагов, она была уже на середине моста. Башни и звезды остались позади, впереди темнела громада многоэтажного дома, в нем светились несколько окон. Марина остановилась и прислушалась к звукам: вокруг никого, нет ни машин, ни людей, только плещется внизу вода и на ней играют мутные отблески фонарей с набережной. Вернее не фонарей – луны, она выходила из-за крыш. Откушенный с одного бока диск повис над рекой, его свет отражался в волнах реки, и Марина засмотрелась на блики. Они дробились, переливались и снова сливались в неяркие лужицы расплавленного серебра и разбивались принесенной ветром рябью. «Красиво как», – Марина повернула голову и замерла на месте, не в силах отвести взгляд от воды. С реки поднялся порыв ветра, взлетел снизу, подтолкнул ее, Марина покачнулась и поняла, что падает. Только не вниз, а назад…

Алексей сгреб ее в охапку и отбежал от парапета почти на середину моста. На его лицо упал свет дальнего фонаря, Марина видела, как сошлись к переносице его брови, а губы дрогнули, но слова потонули в низком звоне и громе. Под бой часов Спасской башни Алексей нес ее обратно по мосту, он почти бежал вниз под горку, и за медным звоном и гулом Марина смогла разобрать лишь несколько его слов: «Тебе что, жить надоело… куда тебя несет, по земле сначала ходить научись».

– Я умею, – попыталась высвободиться она, – отпусти.

– Я тебя поймал и больше не отпущу. Ты опять под колеса кинешься или топиться побежишь, – ответил он и крепче прижал ее к себе.

– Не побегу, – на ухо ему прошептала Марина, – отпусти, пожалуйста.

– Я тебе не верю, – Алексей уже шел мимо кремлевской стены. Он пересек улицу и остановился у стены собора. Над головой шуршала ветками огромная старая липа, на брусчатку площади с нее тихо падали первые желтые листья.

– Ты что, испугался? – Марина смотрела на переплетение черных шевелящихся теней на фоне неба.

– Да, очень. Я же знаю, что ты летать не умеешь, – отозвался Алексей.

– Зато ты умеешь. Отпусти меня, я не убегу, – Марина прижалась лбом к его виску и закрыла глаза. Не упасть бы, голова все еще кружится… нет, совсем не от шампанского, но гораздо сильнее.

– Ну, смотри. Ты обещала.

Каблуки негромко стукнули по камню, Марина выпрямилась и закрыла ладонями лицо. Еще не хватало разреветься прямо здесь, чтобы испортить своими слезами вечер.

– Посмотри на меня, – Алексей заставил ее опустить руки, – царевна-лягушка.

– Почему это лягушка? – Марина улыбнулась сквозь слезы.

– Потому что мокрая, как из болота, и сейчас заквакаешь, – Алексей едва успел отстраниться, перехватил занесенную для удара женскую руку, притянул Марину к себе и поцеловал ее в губы…

Время остановилось, свернулось и легло у ног большим пушистым котом. Исчезли звуки и образы, пропала липа и древний собор, ночь заволокло искрящимся туманом. И в нем Марина слышала лишь стук сердца – звонкий и гулкий. Этот звук и вернул ее в реальность, он оказался звоном часов со Спасской башни, они как раз отбивали четверть.

– Где ты живешь? – Алексей все еще продолжал обнимать ее. – Я тебя провожу. Уже поздно.

– Далеко, – голос был чужим, словно за Марину сейчас говорил кто-то другой, – очень далеко.

«В другой стране».

– Подумаешь, далеко. Говори, – но ответить она не успела, Алексей поцеловал ее еще раз, и ответа ему пришлось ждать несколько минут.

– Нет, это очень далеко, не в Москве. Я собиралась переночевать в гостинице, – призналась она, – а завтра я уезжаю.

– Отлично. Пошли, тут есть одна неподалеку, – Алексей взял ее за руку, и повел за собой, как непослушного ребенка. – Только разговаривать буду я, а ты молчи и улыбайся.