Читать книгу "Дети теней - Мария Грипе"

Как обычно, Помпе был у нее. Неожиданно она попросила Арильда взять его с собой, но, когда Арильд собрался идти, Помпе не захотел покидать комнату.

– Он должен уйти, – сказала Леони. – Я скоро умру. Он должен привыкать к тебе.

Арильд испугался и замахал руками. Зачем Леони умирать?

Она спокойно посмотрела на него.

– С Помпе все будет в порядке, Арильд. Он знает, что его настоящий хозяин скоро вернется.

Арильд понял, что она снова начала бредить. Наверняка у нее была высокая температура. Глаза опять расширились и сверкали, взгляд стал отсутствующим. Арильд еще раз попытался вывести Помпе, но тот уперся всеми лапами.

– Видишь, Леони, – сказал Арильд, – Помпе хочет остаться с тобой. Ты не можешь его бросить.

Но Леони уставилась в потолок и прошептала, что не стоит об этом беспокоиться. Помпе не будет по ней тосковать. Во всяком случае если будет, то недолго. Он будет ждать своего хозяина.

– Вы сами увидите, – сказала она. – Помпе знает больше, чем вы. И я тоже.

Она уверенно кивнула несколько раз. Арильд сделал еще одну попытку увести Помпе, но тот отчаянно сопротивлялся. Он не желал расставаться с Леони. Она заметила это и сказала, что он может остаться. Пройдет совсем немного времени, и он привыкнет.

Арильд пожелал ей доброй ночи и вышел. Когда позже к ней заглянула Каролина, Леони безмятежно спала. В этот вечер ее больше никто не навещал. Ей нужен был покой и крепкий сон.

Зайдя к ней на следующее утро, Вера обнаружила кровать пустой. Она была даже застелена и накрыта покрывалом. Но в остальном в комнате царил все тот же беспорядок. Впечатление было такое, что Леони пыталась прибрать, но ей не хватило сил. Вдруг из гардеробной комнаты показался Помпе. Он скулил и смотрел тоскливо. Вера вошла в гардеробную и увидела Леони. Мертвую. Обложившись подушками, она сидела на стуле перед туалетным столиком – очень прямо, словно окоченев, сомкнув руки перед собой, как будто для молитвы, и глядя на собственное отражение в зеркале.

На ней снова было это чудовищное черное платье и траурные украшения. Волосы были гладко причесаны и стянуты в тугой узел, а у висков она прикрепила белые розы, которые Арильд принес накануне. Глаза были огромными, и от этого ее маленькое бледное личико казалось еще меньше. Но на нем застыло детское выражение победившего упрямства, точно она хотела сказать: «У меня получилось!»

Ничто не говорило о том, что она умерла в муках. Скорее, сидя вот так перед своим отражением, она выглядела умиротворенной. Когда Вера вышла, чтобы позвать Акселя, Помпе вернулся и улегся у ног Леони, охраняя ее.

Вслед за этим вошла Каролина. Сначала она не поняла, что случилось. Затем увидела стопку прощальных писем в форме сердец и записку для меня с просьбой отправить их ее друзьям в Париж. Тут она заподозрила неладное, а когда из гардеробной вышли Вера и Аксель, узнала, что Леони умерла. Увидев се перед зеркалом в жутком платье и неподвижную, как кукла, она безудержно разрыдалась.

Повсюду пахло духами. Леони вымылась в туалетной воде и с головы до ног обрызгалась одеколоном.

Каролина выбежала из комнаты, а потом еще долго бродила по коридорам, прежде чем прийти ко мне. По ее лицу я сразу поняла: случилось что-то ужасное. Услышав, что Леони мертва, я все же не могла в это поверить. Каролина хотела, чтобы я сходила в комнату Леони, но я была не в состоянии. Я побывала там позже, вместе с Арильдом и Розильдой.

К этому времени Леони уже перенесли в постель и закрыли ей глаза.

Она выглядела совершенно чужой. Ее переодели в белое платье; она лежала со скрещенными на груди окоченевшими руками и была похожа на надгробное изваяние.

Как она и просила, я забрала ее прощальные письма. Однако среди них не было писем ко мне и Карлу. Я решила, что письмо для Карла, над которым она особенно старательно трудилась, все же должно где-то быть, и долго его искала – но тщетно. Вероятно, она его уничтожила, а может, оно существовало только в ее воображении… Впрочем, в камине действительно виднелась горстка пепла от сгоревшей бумаги.

Среди писем я нашла маленький рисунок – автопортрет, нарисованный Леони, на котором она была в своем страшном платье. Обычный, слегка неуклюжий рисунок школьницы, но было видно, что она корпела над ним долго, пока не добилась того, что хотела. Особенно удались ей глаза – как ни держать этот рисунок, они смотрели прямо на тебя. Под рисунком было написано: «Je suis en deu-il de moi-meme». Что означало: «Я ношу траур по самой себе».

Я показала рисунок Каролине. Ее глаза наполнились слезами, и она спросила, может ли взять его себе. Больше он никого не интересовал, и я разрешила. Каролина считала, что Леони изобразила себя так, чувствуя, что уходит навеки, и скорбя об этом.

Да, Леони носила траур по самой себе. Точнее нельзя было сказать.

У Каролины иногда тоже было такое чувство. Порой она оплакивала саму себя – особенно в то время, когда была Карлом. Вот почему этот рисунок так ее поразил.

Потом пришли Арильд и Розильда. Все вместе мы отправились на опушку, нарвали охапки колокольчиков и других полевых цветов и поставили их в вазы вокруг кровати Леони…

Итак, София возвращалась в замок, где был траур.

Еще издали она увидела приспущенные флаги и решила, разумеется, что домой привезли останки Максимилиама. То, чего она так долго ждала! Теперь нужно лишь как можно скорее предать их земле. А потом в Замке Роз будет свадьба! А когда свадебные торжества закончатся, можно будет…

Да, она уже почти наяву видела Эббе, своего сына, владельцем замка. А себя – его хозяйкой.

К тому же и денег теперь было достаточно. От страховой компании она получила гораздо больше, чем смела надеяться. Все складывалось как нельзя лучше, одно к одному.

И тут, выйдя из пролетки, она получает известие.

Леони мертва.

И мечта о Замке Роз рушится, как карточный домик.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Итак, в пятницу четвертого июля я должна была встретиться с Лидией Стеншерна. Она не назначила времени, я могла прийти, когда будет удобно, даже поздно вечером.

Я хотела сказать ей очень многое, вопрос был лишь в том, хватит ли у меня храбрости. Прежде всего нужно было убедить ее, что дольше ждать нельзя. Она должна была или немедленно открыться, или исчезнуть навсегда и больше не появляться в Замке Роз. Возможно, с моей стороны это было наивно. Станет ли Лидия Стеншерна считаться с тем, что я думаю? Но кто-то ведь должен был защитить интересы Арильда и Розильды, раз уж они не могли сделать это сами.

Получилось так, что встреча с Лидией была назначена на тот же день, когда приехала София. Если бы все шло как обычно, София наверняка бы мне помешала, но сейчас она была слишком потрясена, чтобы интересоваться, где я пропадаю. Но на всякий случай я решила, что лучше подождать до вечера.