Читать книгу "Изгнанник - Жюльетта Бенцони"

Неожиданно туман прекрасных чувств, который окутал молодую женщину, рассеялся. Снова ревность проснулась в ней, и она бросила раздраженно:

– Терпением? Нежностью? Какой пылкий брак мы собираемся воссоздать?.. У вас короткая память, Гийом, или же слово «любовь» вас пугает, когда речь идет обо мне?

– Верите вы или нет, но я никогда не переставал любить вас, – тихо ответил помрачневший Гийом. – Вы и дети уже давно стали частью меня.

– Но ведь это другой вы отдали то, что, я полагала, должно принадлежать только мне. Теперь не говорите, что вы любите меня!

Устало вздохнув, Тремэн отпустил ее руку и отвернулся:

– Вы можете верить или не верить в это, но у меня нет другого средства убедить вас. Я только добавлю, что дама, о которой вы говорите, уехала…

– Я знаю!

– Вам в самом деле многое известно! Как бы то ни было, я не буду пытаться ее разыскать! Даю вам слово!

– А если она захочет вас разыскать? Вы забыли, что у нее от вас ребенок?

– Я не отрекаюсь от него. Если ему нужна будет моя помощь, я сделаю все, что могу. И не требуйте от меня большего! – вздохнул Гийом, терпение которого начинало таять. – Вы должны удовлетвориться моим обещанием больше никогда не встречаться с его матерью…

Увидев недовольное лицо своей жены, он сделал усилие над собой, чтобы сдержать гнев:

– Все это, право, смешно, Агнес! Хотите вы спрятать саблю в ножны – да или нет? Хотите ли оказать мне хоть немного доверия, которое я всегда питал к вам?

– А если я не захочу?

– В таком случае вы будете все-таки вынуждены терпеть мое присутствие. Тринадцать Ветров – мой дом! Я хочу ту-

да вернуться. В письме я просил у вас прощения, но не позволения. От вас зависит, будем ли мы жить там как супруги, почитающие друг друга. И отныне я буду верен вам так же, как и вы мне… Вам решать!

Яркий румянец медленно покрыл щеки Агнес. Под повелительным взглядом своего супруга, отведя глаза, трясущимися губами она пролепетала:

– Возвращайтесь, когда хотите!.. Вы будете желанны!..

Сказав это, Агнес неожиданно разрыдалась и выбежала из комнаты, чуть не сбив с ног Пьера Аннеброна, который, не в силах дольше противиться любопытству, собирался как раз постучать в дверь. Он хотел пойти вслед за ней, но она уже вскочила в свою коляску, едва только Потантен успел опустить ей ступеньку. Именно он и услышал ее последние слова:

– Завтра принесете мне распоряжения от своего хозяина, Потантен! А в четверг я пришлю карету, чтобы забрать его отсюда…

Сказать, что данное слово ничего не стоило Гийому, – значит допустить серьезную ошибку. Может быть, он никогда так сильно не любил Мари-Дус, как в тот момент, когда отказывался от нее. Но прошло уже то время, когда он мог позволить себе не слушать никого, кроме своей эгоистической страсти. Всю оставшуюся в нем энергию и силы он должен был сосредоточить теперь на тех трех существах, из которых состояла его семья, а также на милом доме, построенном для них. Этот дом был похож на плывущий корабль, сопротивляющийся черным тучам и суровым ветрам в грозную непогоду, а он, его капитан, должен быть на капитанском мостике, даже если до конца своих дней ему придется страдать и сожалеть о любви, которая больше не имеет права на существование.

Похороны ее были мучительны! Тем не менее печаль его рассеялась, когда карета, на которой он возвращался, остановилась у парадного крыльца Тринадцати Ветров и он услыхал детский возглас:

– Папа!.. Мой папа!

Перепрыгивая через ступеньки, малышка Элизабет – нежный комочек из белого шелка и пышных локонов – ринулась в приоткрывшуюся дверцу кареты и бросилась к Гийому, которого еще не успели опустить на носилки. Она обняла его голову своими ручками и прижалась к его лицу своим личиком, мокрым, как цветок от росы:

– Мой дорогой папа!.. Я прекрасно знала, что ты обязательно к нам вернешься!.. Теперь мы будем так счастливы!

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯРЕБЕНОК, ПРИШЕДШИЙ ИЗДАЛЕКАс конца 1791 по 1794

Глава XТАЙНЫЕ МЫСЛИ ЖОЗЕФА ЭНГУЛЯ

Для Тринадцати Ветров наконец наступили времена, когда вернулся хозяин, правда, искалеченный. Вопреки стараниям Потантена, Клеманс, Доге и других, которые честно старались выполнять свои обязанности, чувствовалось отсутствие единой власти, которая объединяла их всех. Агнес, охваченная безумной ревностью, и особенно под влиянием Адель, совершенно не заботилась о доме, более того, отдав бразды правления своей новоявленной фаворитке, она как бы позволила распространить повсюду атмосферу недовольства и раздражения. К тому же лишенная веселья, буйных игр и радостных забав Элизабет, эта атмосфера в доме медленно сгущалась и, наконец, стала просто невыносимой.

Устроившись в своей библиотеке, где ему, по его просьбе, поставили кровать, Гийом, первые два дня особенно серьезно ничем не занимаясь, заново привыкал к дому, ощущая постоянно его очарование. Он вновь знакомился с предметами, обстановкой, украшениями, привычками, людьми, наконец, которых он раньше любил, вдыхал полной грудью свежий воздух, наполнявший комнату через раскрытые окна из сада и приносивший аромат цветущих ирисов, лилий, роз и боярышника. Но те запахи, которые своим происхождением были обязаны конюшне, в эти первые дни он старался не замечать. Воспоминания об Али, прекрасном жеребце эбеновой масти, которого он так сильно любил, о его друге, погибшем по ошибке проклятого браконьера, пока еще были для него слишком мучительны. Только много позже он смог рассказать обо всем случившемся Доге и другим конюхам. Но пока один только вид решетчатых дубовых перегородок, отделяющих стойло каждого из прекрасных обитателей конюшни, вызывало тоску в его сердце. К тому же Гийом не хотел думать о прошлом. Впереди было много работы, ведь нужно было взять на себя, как и прежде, управление делами на ферме, которые за долгие месяцы безвластия пришли в упадок…

Уединившись в компании Потантена, своего доверенного человека еще с юношеских лет, проведенных в Индии, он проверил состояние финансовых дел. Кстати, оно оказалось гораздо плачевнее, нежели могла предположить даже Роза де Варанвиль, когда она предупреждала Агнес об опасностях, связанных с последствиями исчезновения хозяина. Обе женщины игнорировали их, но настоящая драма заключалась в том, что верный мажордом тоже пренебрег своими обязанностями. Он единственный мог разобраться в столь сложном управлении делами Тремэна: от скромных бумажных фабрик и маслобоен на берегах Сэры до известного тайника, устроенного Гийомом и им самим некоторое время спустя после того, как дом был построен. Тайник располагался за одной из деревянных панелей туалетной комнаты, примыкавшей к кабинету хозяина. Ключ от него находился в маленькой серебряной шкатулке, спрятанной под паркетной доской в этой комнате. Там находилось то, что являлось кладом Жана Валета: коллекция прекрасных самоцветов, изумруды, рубины, сапфиры и еще три восхитительных розовых алмаза, которые в большом количестве набоб Али подарил негоцианту из Порто-Ново, оказавшему ему в свое время неоценимые услуги.