Читать книгу "Несбывшаяся весна - Елена Арсеньева"

«Вообще» означало, что история могла иметь совсем другие,куда более тяжелые последствия для майора Полякова и подполковника Храмова.Сотрудники, спугнувшие Рыболова и, по сути, погубившие Проводника, былипонижены в званиях и отстранены от оперативной работы. Пестряков в том числе.Его жизнь, а также служебную карьеру Храмова и Полякова спасло только то, чтооперация «Проводник» уже считалась вполне завершенной. Каменев-Проводникотработал свое с блеском – останься он жив, его ждал бы даже не фильтрационныйлагерь, а, вполне возможно, освобождение и реабилитация – с учетом боевыхзаслуг.

Жаль, что он погиб. Жаль, что так и не удалось получить отРыболова новых сведений о варшавской разведшколе, о ее шифрах. Но, возможно, они не имел таких сведений. Это так и осталось тайной.

Так же, как и смысл последних слов Проводника.

Поляков и Храмов пытались понять, о чем хотел сказатьПроводник перед смертью, что имел в виду.

Счетчик… Кто такой Счетчик?

Проще всего было предположить, что имелся в виду ФедорФедорович Пантюхин. Бухгалтер райсовета. Бухгалтерия предполагает счет –смысловая связь двух слов казалась очевидной. Однако не все так просто, каккажется!

Почему? Прежде всего потому, что арестованный Пантюхинклялся: он в жизни не видел Рыболова и представления не имеет, кто он такой.Жена Пантюхина тоже не встречала этого человека раньше, до того дня, как онпостучал в дверь ее квартиры на улице Первой Пятилетки и спросил ФедораФедоровича. Почему Пантюхин интересовался судьбой некоего Босякова в больниценомер пять? Ответ имелся – совершенно неожиданный. Незадолго до этого ФедорПантюхин получил письмо из города Большака, находившегося в полусотнекилометров от Энска. Письмо Федору Федоровичу прислал его дядька, ПорфирийНикитович Пантюхин. Он был уже очень немолод, страдал ревматизмом, охромел сгодами, однако продолжал трудиться в небольшой слесарной мастерской, гдеработали в основном инвалиды. Делали скрепки, зажимы, застежки на сумки,замки-молнии, замки на чемоданы, пряжки для мужских ремней, иногда «пажики» дляподдержки женских чулок и застежки для подтяжек и прочую вполне мирную иобыденную мелочь. Дядя писал, что какой-то его приятель, работавший в той жемастерской, по фамилии Босяков, поехал в Энск да и пропал. Прошел слух, будтоон угодил под грузовик и умер в больнице. Человек он одинокий, родни никакой,вот Пантюхин-старший, изложив в письме эту историю, и просил племянникапоинтересоваться, что там приключилось с Босяковым.

Дозвониться до приемного покоя Пантюхин не смог, поэтомупопросил своего соседа по дому, Василия Васильевича Коноплева, который как разехал по делам в верхнюю часть города, заглянуть в пятую больницу ипоинтересоваться Босяковым. Узнав от Коноплева, что Босяков умер, Пантюхин таки написал дядьке в Большак.

При обыске у Федора Федоровича Пантюхина было найдено письмоПантюхина-старшего. Поляков видел его своими глазами и держал в руках. Ничегоособенного в нем не было… кроме того, что, как удалось выяснить в Большаке,старший Пантюхин его в жизни не писал. И почерк был не его – довольно похожий,но не его. Федор Федорович Пантюхин ничего не заподозрил, потому что в первыхже строках дядька пояснял, что у него ревматизмом пальцы свело, оттого он ипишет так коряво – «будто курица лапой». Однако письмо и в самом деле былоотправлено из Большака, на конверте значился дядькин обратный адрес, начиналосьписьмо с обращения: «Здорово, дорогой племянничек!» – поэтому никакихподозрений у Федора Федоровича не появилось.

– Хитро проделано, – с отвращением сказал Храмов, получивпротокол допроса Пантюхина-старшего: тот клялся, что в жизни не слышал ни окаком Босякове, и был немало поражен, получив вдруг от племянника письмо, вкотором тот сообщал о смерти этого самого Босякова. На вопрос, почему он несвязался с племянником и не спросил, кто такой Босяков, Пантюхин ответил, чтосначала хотел Федору написать, а потом просто забыл. Подумал, что Федька отбольшого ума что-нибудь намудрил. – Ловко запутано. Кому и зачем в Большакепонадобился Бродяга?

– А по-моему, – пожал плечами Поляков, – ответ очевиден. Мыпочему-то думали, что никто из посланцев варшавской разведшколы мимо нас непроскользнул. Проводник и его двое спутников сдались сами, Бродягу убили вперестрелке, Рыболова засекли… Но тем временем в Большаке работал еще кто-то.То, что тот человек был связан со «штабом Вали», понятно прежде всего потому,что он знал Босякова и интересовался его судьбой. Видимо, на Босякова у этогонеизвестного была большая надежда, раз он так упорно старался выяснить, что сним и как. И он явно не хотел открываться Проводнику. То ли не доверял, то лиопасался его провалить. А может быть, не знал, как с ним связаться. Может быть,в разведшколе считали, что оба эти агента – Проводник и неизвестный из Большака(предположим, что он и есть неведомый Счетчик) – должны работать отдельно. Нопри чем тут Большак? Почему он обосновался в Большаке?

– Возможно, потому, что в Энске у него не было надежнойявки, а в Большаке была, – предположил Храмов. – Не исключено, что Счетчикустроился там еще до войны.

– Но в маленьком городке все люди на виду, – возразилПоляков. – Там агенту трудно работать. В Энске легче затеряться. И если Счетчиксидел именно в Большаке, который на самом деле довольно небольшой городишко,значит, там у него была не только надежная явка, но и связь.

– Мы ни разу не засекали ни одной передачи из районаБольшака, – задумчиво сказал Храмов. – Думаю, именно потому, что таких передачне было. Все ближайшие к Энску окрестности просто напичканы пеленгаторами.Пожалуй, Бродягу изначально готовили именно для работы с большаковскимсотрудником. Вот тот и забеспокоился о его судьбе.

– Вот именно – забеспокоился! – кивнул Поляков. И, видя, чтоХрамов не понимает, повторил раздельно: – За -беспокоился!

Храмов пожал плечами, глядел вопросительно.

– Ну слушайте, Иван Сергеевич! – почти возмущенно воскликнулПоляков. – Как же вы не понимаете? О Бродяге никто вообще не вспоминал до техпор, пока мы с вами его не угробили и Проводник не сообщил о происшествии вразведшколу. Неужели вас это не удивляет?

– Да что такого? – никак не понимал Храмов. – Элементарнаяпроверка правдивости сведений, переданных Проводником.