Читать книгу "Поцелуй смеющегося Будды - Ирина Шанина"

Во время пути инспектор наведался в буфет. Оправившийся после вчерашнего организм настоятельно требовал еды. Время прошло незаметно, паром прибыл на Лантау.

На пристани основной поток туристов устремился к кассам — покупать билеты на рейсовые автобусы, конечной остановкой которых значился монастырь. Чжу Пэнь тоже купил билет, но на остановку не пошел. Прежде чем уезжать, следовало осмотреть окрестности. Окрестностей оказалось не так уж и много: километрах в пяти от главного порта виднелась маленькая рыбацкая деревушка. Топать туда пешком по жаре не очень хотелось, поэтому инспектор поискал глазами такси. Беглый осмотр убедительно показал, что такси здесь было понятием экзотическим и встречалось не чаще летающих тарелок.

Чжу уже совсем было собрался в течение часа разминать ноги (из школьного курса физики он твердо помнил, что пешеход обычно движется с такой скоростью), как вдруг заметил около причала несколько джонок, принадлежащих, судя по всему, жителям интересующей инспектора деревушки.

Первые «два капитана» наотрез отказались предоставить свои суда в распоряжение сотрудника полиции. Напрасно инспектор размахивал у них перед носом своим удостоверением. Эффект от этой акции оказался нулевым. Владельцы плавсредств в один голос твердили, что рыба еще не распродана и в их планы на ближайшее время не входит посещение деревни, тем более что они только что оттуда прибыли. С хозяином третьего «корабля» Чжу поступил иначе. Он убрал удостоверение сотрудника полиции, а взамен достал некоторое количество бумаг с водяными знаками. Оные бумаги оказали удивительное воздействие на третьего «капитана», он позволил инспектору Пэню занять лучшее (с его точки зрения) место на палубе своей джонки — около бочек с рыбой. Чжу безропотно согласился и сел на перевернутое ведро. Как только они отошли от пристани, джонку сильно закачало на волнах, валяющиеся на палубе мелкие предметы начали перекатываться от борта к борту; ведро же, придавленное весом инспектора, прочно стояло на месте. От качки и запаха рыбы Чжу немного затошнило. Хорошо, что до деревни плыть было недолго. Джонка вошла в устье Сильвер-ривер, и через некоторое время справа по борту показалась пристань.

Здешний причал представлял собой дощатый настил с несколькими сваями. Завидев подплывающее судно, откуда-то из кустов материализовался парнишка лет пятнадцати на вид. Капитан джонки бросил ему канат, парень ловко поймал его и обвязал вокруг одной из свай. Инспектор расплатился с владельцем джонки и дал десять долларов «на чай» умелому мальцу.

Судно, на котором приплыл Чжу, было не единственным, бросившим якорь в здешних водах. К соседней свае была пришвартована посудина, на которой, похоже, рассекали по южным морям герои древности. Хотя нет, для того чтобы носить на себе героев, судно выглядело очень уж неказисто. Скорее на таких «кораблях» простой народ выходил в море в те времена, когда были живы и активно совершали свои подвиги легендарные герои. Этот «лайнер» не ремонтировался с тех самых пор, когда последний герой (или его современник) в последний раз сошел на берег.

Казалось чудом, что развалина еще держится на воде; гораздо легче было представить ее лежащей на дне морском, где-нибудь рядом с «Титаником» (если бы великие герои древности были настолько глупы, чтобы плыть навстречу айсбергам). Инспектор даже задержался на минутку, чтобы полюбоваться на сие дивное творение старых мастеров.

Спустя два часа Чжу Пэнь убедился, что местное население не страдает избытком патриотизма, если говорить о большой родине, но прекрасно умеет отстаивать интересы родины малой. Расспросы инспектора не дали никаких результатов, аборигены в один голос твердили, что никаких чужаков в последнее время здесь не было. Время уже близилось к обеду, Чжу проголодался, но в деревне не было ни постоялого двора, ни, тем более, гостиницы или кафе.

Пришлось вернуться к причалу. Рухлядь все еще была на месте. Наверное, не находилось смельчаков, которые отважились выйти на этом судне в море. Поскольку других лодок не наблюдалось, Чжу подошел к «ноеву ковчегу» и громко поинтересовался, есть ли кто живой внутри. «Ковчег» оказался обитаемым: из трюма вылез тщедушный мужчинка — хозяин удивительного плавсредства.

Купюра достоинством в пятьдесят гонконгов оказалась веским аргументом в пользу срочной поездки в город. И началось третье за этот день водное путешествие инспектора. На палубе стояли бочки с рыбой, выглядящие достаточно неопрятно. Джонку качало на волнах, Чжу Пэнь подумал было, что надо спуститься в трюм, но запах, исходящий от бочек с рыбы, убедил инспектора этого не делать. Если так пахло на улице, то от трюмного запаха должны были сбежать даже крысы.

Неожиданно из трюма донеслись голоса. «Пассажиры?» — подумал Чжу Пэнь и, заткнув нос, осторожно начал спускаться вниз.

Сделав пару шагов, Чжу на минуту оторвал руку от лица, чтобы глотнуть немного воздуха. Лучше бы он этого не делал. Здешний воздух был так сильно насыщен разнообразными и весьма специфическими ароматами, что заползал в ноздри, как ватные тампончики, создавая удивительно неприятные ощущения на слизистой. Будь у инспектора насморк или даже гайморит, данный недуг позорно бы отступил, сраженный наповал ядреным запахом.

Атмосфера оказала эффективное воздействие практически на все органы чувств: глаза защипало, органы вкуса умоляли не пробовать то, что так воняет. Что касается осязания, то осязать в данный момент инспектор мог лишь собственное тело: прислонившись к стенке, он судорожно пытался перевести дух, точнее, выдавить из легких эту гадость, мало напоминающую воздух. Единственное, что еще сохранило способность нормально функционировать, — это слух.

— А я говорю тебе, что обязательно нужен красный горох, — услышал Чжу Пэнь жаркий шепот, доносящийся из трюма.

Ступеньки под ногами инспектора жалобно заскрипели, голоса внизу испуганно затихли. «Интересно, зачем может понадобиться красный горох?» — подумал Чжу Пэнь и решительно двинулся дальше по лестнице.

В полумраке трюма просматривались две фигуры: мальчик лет двенадцати на вид и странное существо неопределенного пола. Сначала инспектору показалось, что это тоже мальчик. Когда он всмотрелся, то усомнился в собственном выводе. Если это и был мальчик, то слишком толстый и женоподобный. Под свободной майкой даже угадывалась грудь. Чжу Пэнь подумал, что повсеместное распространение фаст-фудов отрицательно сказывается на подрастающем поколении. В его время таких толстяков среди подростков не было.

Пухлый мальчик первым заметил инспектора и ткнул своего друга, чтобы тот замолчал.

Чжу Пэнь решил перехватить инициативу, но для этого ему опять пришлось оторвать руку от носа и немножко (о, совсем чуть-чуть) подышать. Воздух радостно устремился в носоглотку инспектора, в горле немедленно запершило, и столь блистательный замысел потерпел фиаско, столкнувшись, как любят писать в договорах, с «обстоятельствами непреодолимой силы».

Тощий мальчишка вскочил на ноги и немедленно наехал на инспектора:

— Ты кто такой? — Судя по всему, на парня здешние ароматы не действовали.

Чжу Пэнь обалдел от такой махровой наглости, ведь это он, инспектор Пэнь, должен был задавать вопросы. Но когда он попытался донести свою точку зрения до оппонента, парень немедленно парировал: