Читать книгу "Поговори со своей тенью - Наталья Андреева"

Я молча поднялась и вышла из приемной. Купюры пересчитала в лифте. Пятьсот долларов. На аборт под общим наркозом хватит. Стоило ехать к нему в офис!

Фиалка ничего не сказала. Хотя я ждала нечто вроде: «Ну я же тебе говорила!»

В понедельник я проводила ее в клинику. Она меня не отпускала ни на шаг. И в тот самый кабинет мы вошли вместе. И к самому страшному в мире креслу подошли вместе.

— Раздевайтесь, ложитесь, — равнодушно сказала Усатая, собираясь добросовестно выполнить свою работу. И не подвела.

Потом я помню только глубокий обморок. И себя на кушетке.

— Ну все? Очнулась? — ласково спросил кто-то.

Видимо, сказалось нервное напряжение последних дней. Глупая Пучеглазая Лягушка отключилась полностью. В целом я себя чувствовала сносно. Оставалось дождаться, когда очухается лучшая подруга.

Через пару часов мы с Виолой покинули клинику. Она молчала, у меня тоже не было слов. И тут я заметила «Мерседес» своего брата. На противоположной стороне улицы. Что здесь делает Игорь? Я разглядела его в машине. Кажется, и он меня заметил.

Я тут же подняла руку и проголосовала. Рядом притормозили «Жигули». Я нырнула на переднее сиденье, Фиалка — следом.

— Куда? — спросил водитель.

— Вперед. Только быстрее.

Игорь, стоя на середине дороги, отчаянно махал мне рукой. Непрерывный поток машин мешал ему перейти, а зеленый свет на пешеходном переходе все не загорался.

— Вот все такие они, крутые, — покачал головой водитель, надавив на газ.

— Что? — не поняла я.

— Все им дозволено. Знаю я, чем бабы в этой больнице занимаются. Жену сюда как-то возил. Но то жену. И сам в коридорчике сидел, трясся. А этот даже из машины не вылез, гад. И обручального кольца, я смотрю, у тебя нету. Ведь нету? А теперь ручкой машет. Правильно сделала, что не поехала с ним. На… тебе такой мужик?

Я ничего не ответила. А вечером позвонил Смеляков…»

ЗАПИСЬ НА ВЛОЖЕННОМ В ДНЕВНИК ЛИСТКЕ

«Вспоминая тот день, я так и не смогла понять, почему шарахнулась от родного брата, словно от зачумленного. Ну чем, подумайте, мне мог угрожать Великий Будда? И как он вообще оказался у дверей клиники? И только потом сообразила, что проболталась Леночка. Но Игорь? Ему-то зачем все это нужно? Ведь он заявил потом:

— Ну, ничего! Я с ним разберусь! Ведет себя с тобой так, будто ты — уличная девка! Ведь вы оба должны разделить ответственность, ты понимаешь? Оба!

— Не со мной, — поправила я. — Не со мной он так себя ведет.

— Да ведь это ты делала от него аборт!

— Не я. Моя подруга.

— Какая еще подруга?! Я тебя видел с ним! Я тебя видел у клиники! Я твое имя прочитал в медицинской карте!

— Ты и в регистратуре всех подкупил, — усмехнулась я.

— Мало того: я говорил с врачом. И с санитаркой. Чтобы развеять твои иллюзии, Саша! Ведь ты черт знает что вбила себе в голову!

— Замолчи! — испугалась я. И твердо сказала: — Аборт делала Виола.

— Ну тогда представь мне ее, — напряженно сказал Игорь. — Где она? Ну где? Почему никто, кроме тебя, с ней не общается?

Разговор происходил у меня дома. Когда он это спросил, я насторожилась:

— Ты слышишь? Хлопнула входная дверь!

— Нет. Я ничего не слышу.

— Слышишь! И все ты знаешь! Про нее знаешь! Ты видел ее, причем не раз! Игорь, почему же ты молчишь?! Почему ты про нее молчишь?! Почему ты хочешь, чтобы я была такой плохой?! Неужели вы с ней заодно?! Игорь!

Он испугался. Да-да, он испугался! Я прекрасно помню, как изменилось его лицо! Сижу теперь и вспоминаю, потому что о том эпизоде не упомянула в своем дневнике. Я сейчас хочу это вспомнить. Потому что до меня начинает доходить: он скрывает от меня Виолу! Значит… Значит, она ему ближе, чем я, вот в чем дело! Но что между ними происходит?!

Мне осталось совсем немного. Перейти к одному из самых мрачных эпизодов своей жизни. Ибо к тому все и шло».

ИСТОРИЯ НОМЕР ДЕСЯТЬ

Под знаком Близнецов

«На этот раз я ничего не буду комментировать, потому что и так понятно: Близнецы — это мы с Виолой. Ибо с некоторых пор я говорю «нас». Он нас не понял. Он нас обидел. Он нас обманул. Ну и так далее. Это был краткий период полного единения, хотя, как и в случае с любыми близнецами, характеры у них (то есть у нас) сформировались разные. Но они — дети одной матери и одного отца, рождены в один день и потому похожи как две капли воды.

Нас объединила ненависть. И не только с Виолой. Я уже давно не упоминала имени Большой Махи, но это не значит, что та исчезла с горизонта. Просто не было повода. Но когда мы с Фиалкой с неделю не появлялись на тренировках, она не могла не забеспокоиться. А не появлялись мы по причине вполне понятной: по состоянию здоровья.

Большая Маха позвонила во вторник и спросила:

— Что случилось? Почему прогуливаем? Александра Белова решила бросить тренироваться?

— Нет. У нас… небольшая проблема. То есть большая, конечно, — замялась я и отчаянно сказала: — Я даже не знаю, как начать…

— Ну понятно. Для него — небольшая проблемка, а для тебя — конец света. Выводим среднее арифметическое, и получается неприятность, которую мы как-нибудь переживем. Ну и дура же ты!

— Не я. — Хотела сказать, что аборт сделала Виола, но не стала пускаться в объяснения. Большая Маха тяжело вздохнула:

— Ну и когда же вас ждать?

В ее словах чувствовалась ирония, подтекст которой был мне понятен: она нас осуждала. Но что поделаешь? Дело уже сделано. Игорь сказал, что можно было бы привлечь Смелякова к ответственности и доставить ему кучу неприятностей. Можно было бы провести тест на установление отцовства, позвонить его жене, его влиятельному тестю, вчинить иск за моральный ущерб, родить ребенка наконец и потребовать алиментов. Можно было бы сделать с ним все что угодно, но мне это и в голову не пришло! А Виоле — тем более. Ведь она — это она. Всего лишь птица на ветвях того дерева, которое называется мужчиной. А брат уверен, что это я делала аборт, потому и возмущается.

— Так когда? — повторила свой вопрос Большая Маха, поскольку я молчала.

— Я думаю, что в понедельник.

— Тогда до встречи, — довольно сухо сказала наша тренерша и положила трубку.

— Вот видишь, — пожаловалась я Виоле. — Она нас осуждает!

— Подумаешь! — фыркнула Фиалка. — А судьи кто?

Дело не в этом. Большая Маха не хотела, чтобы близкие ей люди повторяли ее ошибки. Если бы она знала, что мы собираемся продолжать серию неправильных решений элементарной задачи!