Читать книгу "Берег Скардара - Владимир Корн"

Но. Стояли они не вплотную друг к другу, чтобы при изменении направления ветра не навалиться на своего соседа. Ночь, темно, в качестве брандеров мы будем использовать небольшие корабли, кажущиеся крошечными даже по сравнению с двухмачтовыми критнерами. А если еще задует свежий попутный ветерок, черт бы его побрал, чтобы брандеры могли набрать хороший ход и прорваться к центру бухты…

Вторая волна займется стоявшими у входа кораблями. Предстоит поджечь их, чтобы запереть изнердийцев в гавани.

Будет еще десант на берег, но он высадится согласно нашему с Иджином плану уже после атаки брандеров, чтобы раньше времени не насторожить врага. И если все пойдет удачно…

Существовали и проблемы. Первая — бухта с труднопроизносимым для меня названием Итликонкигуаль является частью территории Доинстройла. Доинстройл — держава, соблюдающая нейтралитет, но развернувшееся на принадлежащей ей территории сражение вполне может подвигнуть к вступлению в войну. На стороне Изнерда конечно же, чтобы урвать потом от скардарского пирога свой кусочек. Мудрая позиция, чего уж там. Какой смысл было лезть в войну сейчас, когда ее исход еще не вполне ясен?

Но если разобраться, чего, собственно, опасаться Скардару? Если Доинстройл все же вступит в войну, это лишь ускорит проигрыш Скардара. А если атака пройдет удачно, наш новый, пока что теоретический, враг трижды подумает, прежде чем присоединяться к изнердийцам. По крайней мере, все мы надеялись именно на это.

Вторая проблема была куда большей, в том числе и для меня лично: у тех, кто должен был привести брандеры в гавань, не было практически никаких шансов выжить.

Фер Груенуа, активно принимавший участие в обсуждении плана вместе со мной и Иджином, спросил, когда мы остались вдвоем:

— И зачем мне все это нужно?

Я долго обдумывал ответ. Однажды точно такой же вопрос в примерно такой же ситуации мне задал Анри Коллайн. Тогда я честно попытался ответить, но убедительности в моих словах было мало. Наверное, я и сейчас был не слишком убедителен.

— Согласись, Фред, план не так уж и плох, — сказал я. Фер Груенуа кивнул головой, соглашаясь. — И если для нас все обернется удачно, в этой войне будет несколько иная расстановка сил, как на доске в твоей любимой игре тримсбок.

И снова он кивнул головой, лишь добавив:

— Ты начал говорить слово «мы», когда речь заходит о Скардаре.

Я только отмахнулся: не до того сейчас.

— Так вот, я предлагаю неплохой, кстати, одобренный тобой план, и, допустим, его принимают. А затем я просто наблюдаю со стороны. Если все пройдет хорошо, то с удовлетворением кивну головой: ну а я, мол, что говорил? Если же дело провалится, что ж, подумаю над этим, проанализирую, сделаю выводы, и в следующий раз придумаю что-нибудь значительно лучше. Фред, это мой план, я хочу убедить людей в том, чтобы они ему следовали, и как ты сам думаешь, где должно быть мое место?

Фер Груенуа опять кивнул, на этот раз уже ничего не сказав.

С планом ночной атаки брандерами я и выступил перед собравшимся на борту «Доблести Скардара» командованием флотилии. Нам с Фредом и Иджином казалось, что мы предусмотрели все, что только возможно. Но самое главное — мы нашли достаточное количество исполнителей. Возможно, проблема решилась так легко потому, что слова «патриотизм» и «долг» в этом мире не стали еще ругательными. Наверное, неплохим стимулом было и то, что все добровольцы должны были получить награды, золотом или в виде знаков отличия.

Мы с Иджином стояли на мостике «Мелиссы», моля небеса о том, чтобы ветер подул с моря на берег, а небо нахмурилось. Внезапно дир Пьетроссо улыбнулся и не смог удержать смешок. После моего вопросительного взгляда он сказал:

— Ситуация, Артуа. Мы стоим и молимся, чтобы ветер подул с моря. Тогда мы полезем в пекло, и сто к одному, что нам не удастся выбраться из него живыми. Если же ветер задует с берега, да еще станет сильным, нам придется убираться отсюда, потому что времени ждать больше нет, эскадра на подходе. Но ведь тогда мы останемся живы!

И он хохотнул снова.

Я пожал плечами:

— Знаешь, Иджин, на моей родине говорят: «Дураков не пашут и не сеют, они сами рождаются, и урожай всегда неплохой».

Невдалеке отирался Прошка, стараясь попасться на глаза. Проухв, мы это уже обсуждали, нет и еще раз нет. В любой другой ситуации, но не сейчас. Ты мне давно уже почти как брат, и мне без тебя придется тяжело, но…

Пловец я хоть и не чета топору, но все же доплыть до берега надеюсь. За то время, что мы вместе, ты научился очень многому, в чем-то и меня превзошел, но плаваешь ты… Так что будешь ждать меня на берегу.

Дир Пьетроссо в очередной раз взглянул на небо:

— Пора, Артуа, ждать больше нельзя. И хранят нас все боги!

Голос Иджина прозвучал ровно и все-таки на последнем слове чуть дрогнул. А может быть, мне просто показалось.

Я занял место за румпелем утлого суденышка, всего-то пару десятков шагов в длину. Его основательно разгрузили, убрав все лишнее, чтобы быстро пройти четыре морские лиги. Затем уложили на палубу груз, от которого сильно воняло дегтем, смолой и скипидаром. Когда брандер вспыхнет, огонь мигом перекинется на изнердийский корабль. Правда, до него еще предстояло добраться.

Моя цель — флагман. Но это в случае удачи, а так сойдет любой из изнердийцев, которые находятся в глубине бухты. Всего мы подготовили пять брандеров, и задача трех из них — прорваться в гавань, остальные два должны поджечь корабли, охраняющие вход в нее. На одном из двух последних, критнере, которым пришлось пожертвовать, — Иджин.

Его задача самая трудная, ведь первых непременно заметят и, когда его критнер будет подходить к своей цели, уже объявят тревогу. Хотя и в центре гавани тоже будет далеко не сахар.

Экипаж у Иджина самый большой, на буксире болтается шлюпка. На моем кораблике всего четыре человека: я, Бронс с Трендиром да Оливер. Шлюпки у нас нет, до берега придется добираться вплавь. Вдоль бортов приготовлены абордажные крючья, потом заниматься ими будет некогда.

Ветер все же переменился, и хотя он подул не на берег, но сильно посвежел, что очень даже хорошо. Мы шли первыми, а по корме, почти вплотную за нами, следовал точно такой же кораблик, как и наш. Чуть левее и дальше виднелся еще один.

Брандер набрал неплохой ход, пока все шло хорошо, и лишь ветер иногда срывал с гребней невысоких волн россыпь крупных капель и швырял их на палубу. Я опасался за жаровню с углями. Зальет ее — чем тогда груз поджигать? Кремнями и кресалами нас снабдили, хоть лавку открывай, но попробуй под вражеским огнем искру высечь. Орудийного огня противника в тесноте бухты опасаться нечего, легко и в своих угодить, но ружейного избежать не удастся.

Скорость была приличной, и берег рос прямо на глазах. Проскочить вход в бухту я не боялся, слишком много огней светилось на стоящих там кораблях. К тому же на берегу в глубине бухты находилось селение, где, несмотря на глубокую ночь, продолжали гореть огоньки.