Читать книгу "Упокойная служба. Седьмой отдел - Василиса Панина"

не боюсь насекомых, но когда по твоей спине кто-то бегает – ощущения самые неприятные.

   – Вытащите немедленно! – я принялась прыгать, пытаясь вытряхнуть «подарок». - Вы совсем, что ли, спятили?!

   – Ну я же обещал засунуть вам таракана за шиворот. Сами напросились. Тем более, требовали, чтобы я вернул вам Младшего, - с этими словами Светловский полез мне под куртку и рубашку вытаскивать барахтающееся насекомое. - Я его вернул.

   Таракан выпал, а теплая рука Светловского спустилась мне на талию, мягко лаская кожу. Потом медленно направилась к груди. Желание стукнуть его чем-нибудь тяжелым сменилось на совсем другое… Я откинулась назад, прижимаясь к нему спиной.

   – Нам бы побыстрее вернуться в форт, - шепнул мне Светловский на ухо. - Но придется ждать Велизара.

   От его голоса и прикосновений у меня по коже бегали мурашки и путались мысли. Страшно хотелось большего, но место здесь было совсем неподходящее. Понимая это, Светловский неохотно меня отпустил и помог поправить одежду. Вовремя. Мы даже не успели обменяться и парой слов, как из-под тени деревьев к нам вышел встревоженный Велизар.

   – Кто кричал? Вы почему до сих пор на кладбище? – напустился он на нас, едва убедившись, что все живы и относительно здоровы.

   – Да тут Дёмка в наволочке запутался, – объяснила я, показывая на виновника переполоха. – Явились местные, приняли его за привидение и устроили ор.

   – А что, простите, эти местңые делали на кладбище ночью?

   Пришлось рассказать… разумеется только про Василя и его жену.

   – Весело тут у вас, - признал Велизар.

   – Ты успел на зомби посмотреть? - спросил Светловский.

   – Успел. К счастью. Ты верно определил. Третий тип. Безобидный и даже полезный. Но кое-какие мысли у меня появились. Завтра обсудим. Сейчас успокоим Митко и вернемся в форт.

   – По дороге заглянем во «Вкусно как у бабуси», – потребoвал Светловский. - Нам нужно достать ту самую ракию.

   – Сказал бы я, что хватит с тебя подвигов на сегодня, но ты прав. Чем быстрее выясним, какой дряни ты наглотался,тем быстрее поймем, как бороться с этим состоянием. Хорошо хоть остановить удалось, - Велизар внимательно осмотрел друга и удивленно заметил. – Даже лучше стало. С чего бы? Неужели причина была в склепе?

   – Не совсем, - ответила я, стараясь не смотреть ңа Светловского. – Просто я его разозлила. Сильно так разозлила.

   – Разозлила? - переспросил Велизар, глядя то на меня, то на своего друга.

   – Она умеет, - притворно вздохнул Светловский.

   – Идеальная женщина со скверным характером и самыми красивыми в мире глазами, - понимающе кивнул Велизар, похоже, догадавшись о том, что случилось на самом деле. – Интересное решение, маэстрина. И, похоже, очень даже действенное. Был бледный как смерть, а теперь вполне на человека похож,и глаза ожили. С аурой, правда, все равно придется повозиться. Ясен, очень рекомендую после возвращения сразу же лечь спать. Спать, Ясен, - он особо подчеркнул слово «спать». – Я дам тебе снотворное. Ты закроешь глаза. И будешь отдыхать. У себя в комнате. Понимаешь, о чем я?

   Светловский только пожал плечами и усмехнулся, а потом тайком мне подмигнул, мол, ну этого зануду, сделаем по-своему. Но я не собиралась его поддерживать в таких вещах. Ясену нужно себя поберечь, а остальное успеется. Я пoтихоньку начинала пoнимать – Светловский, словно настоящий феникс, горел ярким пламенем, не щадя себя, готовый рассыпаться в пепел и не боясь этого. Он цеплялся за жизнь, пока оставались силы. И сил у него было невероятно много. Но тем страшнее выглядело выгорание. Словно задули свечу. Раз и все. Сейчас он нашел новый источник и вновь пылал, позабыв о том, что случилось недавно. Но надолго ли хватит запала? На день или два? Чем я отличaюсь от Веснянки? Получит свое и забудет. Он ведь всегда так поступает, наскoлько можно судить. Α после мне останется лишь наблюдать, как он пoгаснет. И нечего будет ему предложить.

   Так что никаких подмигиваний и строгий режим. Потерпит. И я потерплю. И чтоб никаких иллюзий. Иңаче обожгусь ещё хуже, чем с Марком. Марк был слизняк, а Светлoвский – феникс. Большая разница, если разобраться.

   Мы втроем двинулись навстречу Митко. Далеко идти не пришлось. Сторож, как мог, спешил к нам. Увидев живого и невредимого Светловского, он остановился, прижимая руку к груди.

   – Заставили вы меня поволноваться, – признался Митко. – Что у вас случилось?

   Мы объяснили. Сторож неодобрительно нахмурился и проворчал:

   – Вот выпивохи! Никакого удержа не ведают. Весь Трын знает, что мы пока по ночам не собираемся, а они все равно идут и идут! Ну и люди. Ровно медом им здесь намазано. А тебе, разбойник, должно быть стыдно! – пожурил он Дёмку и пояснил для нас: – Я только сегодня белье сменил, оставил на лавке, а на столе забыл колбасу – отвлекся – память нынче не та. Ну, видно, этот озорник в дом пробрался, полез за колбасой, а белье соскользнуло на пол вместе с ним. Вот и запутался.

   Проводив Митко, помогли навести порядок в доме, вернули ему наволочку и, пообещав компенсировать похищенную колбасу, направились в трактир. Светловский казался куда более оживленным, чем обычно. Непрерывно подшучивал то надо мной,то над Велизаром. Даже пересадил на плечо тараканьего тезку, которого почему-то теперь называл Младшим. Со стороны посмотреть – ни за что не поверишь, что совсем недавно Светловский напоминал живого мертвеца. Оставалось лишь удивляться и радоваться такому неслыханному умению исцеляться. Может, причиной тому был солнечный дар?

   Мы заказали вина, громко смеялись, веселились. Светловский притащил за наш стол своих недавних собутыльников и заказал им ракию, правда, к ней так и не притронулся.

   Все шло точно по плану.

   Я даже почти успокоилась на счет Ясена… пока случайно не посмотрела на негo, когда все развлекались, слушая рассказ Велизара. В тот миг его улыбка казалась приклеенной к лицу, а глаза были пусты и безжизненны. И я поняла – он играл на публику, скрывая ото всех свое состояние. Талантливо играл, ведь даже Велизар ему поверил. И я поверила.

   Стоило ему поймать мой взгляд, как улыбка вновь стала искренней, глаза заблестели. Но было поздно. Я все поняла. Ненадолго же хватило моей помощи. Плохо. Очень плохо. Значит