Читать книгу "Претор - Василий Горъ"

«воздыхательниц». Дабы, выполняя боевой приказ глав рода, выяснить, буду ли я на Августовском балу или нет. Не скажу, что я забалтывался хоть с кем-то, но даже на эти двух-трехминутные разговоры ушло почти полчаса. После того, как эта говорильня осталась в прошлом, и я, наконец, отогнал «Потапыча» в свой гараж, меня набрала госпожа Лисицина и огорошила просьбой «не зацикливаться на танцах со сверстницами», а найти возможность уделить полчасика дамам постарше! Я попробовал выяснить, о каких дамах идет речь, но учительница русской словесности посоветовала не спешить и пообещала, что они — то есть, дамы постарше — подойдут ко мне сами. Затем хихикнула, напомнила пословицу о терпении и отключилась.

Пока я поднимался в свои покои, комм молчал. А в прихожей ожил снова и вывел на экран дозвона лицо Кости Задорожного, с которым мы, вроде как, все решили. Настроение тут же ухнуло в пропасть, поэтому я начал разговор… ни разу не учтиво:

— Помнится, во время нашей последней встречи я предупредил, что мы вам больше не рады, соответственно, любой ваш следующий шаг навстречу превратит нас во врагов. Вы засомневались в том, что я сдержу данное слово?

— Нет, не сомневаюсь… — угрюмо буркнул бывший друг.

— Однако мне настолько не нравятся планы моего деда и главы рода Соколовых, что такая вражда кажется меньшей из двух зол. Вот и звоню с чужого коммуникатора.

— Что ж, даю вам минуту… — через силу процедил я, замерев на пороге гостиной и жестом попросив у девчонок, встревоженных моим тоном, тишины.

Он сухо заявил, что минуты хватит за глаза, и уложился всего в четыре предложения:

— На их встрече я, конечно же, не присутствовал, так что отталкиваюсь от нескольких фраз, случайно услышанных от деда, и расплывчатых обещаний Леньки, явно знающего намного больше меня. Тем не менее, словосочетания «Августовский бал», «толковый бретер» и «пойдет навстречу, если не дурак» в комплекте с вашим именем и именем Наоки Кэйташевны, честно говоря, пугают. Разговорить Леню я, по вполне понятным причинам, даже не пытался, но могу сказать, что он вас люто ненавидит, а значит, злая радость в его глазах могла появиться только от предвкушения. И последнее: и мой дед, и его дед, и сам Леонид уже в Крыму…

— Что ж, я вас услышал. Благодарю. Всего хорошего… — отрывисто сказал я, дождался ответного кивка, оборвал вызов, врубил портативную «глушилку» и пересказал услышанное.

Реакция Онна-Бугэйси вызвала пусть злую, но улыбку:

— О-о-о, а вечер-то будет намного более томным, чем мы рассчитывали. Что ж, значит, оторвемся значительно энергичнее, чем предполагалось!

— То есть, отговаривать тебя идти на бал бесполезно, верно? — приобняв подругу, ехидно ухмыльнулась Медовая Змеюка.

Японочка дурашливо округлила узенькие глазки:

— Да ты что⁈ Я ж мечтала об этом бале с детства!!!

— Что ж, значит, расстраивать тебя я не буду… — холодно усмехнулся я, еще раз обдумал мысль, пойманную за хвост, и потянулся к комму: — Поэтому попрошу помощи у любимой прабабки…

…Любимая прабабка выкладывалась до предела аж до начала седьмого вечера, зато ее стараниями восьмидесятивосьмилетняя менталистка Агрессия, еще в полдень выглядевшая лет на двадцать пять-двадцать семь, скинула еще пяток и превратилась в премиленькую девчушечку с абсолютно безобидным личиком. Да, большая часть этих изменений была чисто косметической, но результат порадовал по полной программе. Причем не только меня и моих оторв, но и саму Рындину.

Следующие минут сорок Зинаиды и стайки ее добровольных помощниц было не видать и не слыхать, зато ровно в семь Церберши вытребовали меня в коридор и предъявили госпожу полковника ИСБ в полной готовности ко всему на свете. В смысле, с новой стрижкой, с самым минимумом косметики и в стильном белоснежном брючном костюме.

Я сделал дамочке искренний комплимент, перекинул на ее комм файл с очень подробными инструкциями, на минутку вернулся в свои покои и, забрав из ванной комнаты здоровенный букет роз, унесся благодарить Валентину Алексеевну за неоценимую помощь. Ничего особо оригинального, вроде, не сказал, но целительницу почему-то проняло. Да так, что увлажнились глаза. Мне стало не по себе, и я воспользовался первой же оказией — появлением матушки и Раисы Александровны — чтобы свалить.

Вернувшись к себе и завалившись в гардеробную, попал в цепкие ручки Церберш, уже нарядившихся в церемониальные платья кавалерственных дам ордена Асклепия и жаждавших поиграть в одну большую куклу. Не скажу, что сильно измучился, но от отдельных манипуляций типа перекладывания одной отдельно взятой пряди на моей шевелюре с места на место никакого кайфа не получил. А без четверти восемь в оперативном канале раздался командный рык моей родительницы, и весь народ, выдвигающийся на бал, в темпе вальса вынесся в фойе первого этажа.

Не знаю, как Дауд и Ларс, а я почти целую минуту усиленно тупил, любуясь умопомрачительными красотками с горящими глазами. Потом захотел понять логику, согласно которой одна часть наших дам надела строгие, но стильные брючные костюмы, а вторая — роскошные вечерние платья. Как ни смешно в этом признаваться, но тупил до тех пор, пока Галя, «почему-то» нарядившаяся в костюм, не переместилась к Ларсу скачком и не оперлась на его руку.

Тут все вопросы снялись сами собой, и я уставился на матушку, как раз начавшую заруливать:

— Палыч с Икой, Кнут с Волной, Иней с Аямэ и Пилот с Татьяной — вы выдвигаетесь в главное здание дворцового комплекса по траволатору прямо сейчас. Боевая задача — дождаться появления основной группы молодежи и взять на себя среднюю зону. Все, свободны…

Эти восемь человек в темпе двинулись к двери на лестничную клетку, а отставная Валькирия вперила тяжелый взгляд в Незаменимую:

— Церберши, как я уже говорила, вы с Валентиной Алексеевной будете изображать памятники всем трем ныне живущим кавалерственным дамам ордена Асклепия и, в то же самое время, контролировать передвижения Люта, Дауда и Ларса с Императорского возвышения. Так что падайте на хвост главе рода и выполняйте ее ценные указания…

Старшая целительница дождалась младших, величественно повернулась к лифтам и поплыла тоже исчезла из моего поля зрения. Тут моя родительница озвучила фразу, которой в изначальном плане не было:

— Мне и Рае придется охранять Мирославу Михайловну, соответственно, мы двое умотаем из домика буквально через минуту, появимся в бальном зале сразу после Императора и подключимся к вашему веселью только в самом