Читать книгу "Русская война. 1854 - Антон Дмитриевич Емельянов"

подумал. Ничего, главное, полет получился на самом деле быстрым. Я даже забеспокоился, что Степана сдует, но он опять справился. Пронесся над серой зоной под аккомпанемент десятка опоздавших выстрелов, а потом начал разворот по широкой дуге. Балка, где точно не было позиций врага, оказалась для этого самым безопасным местом, но я все равно волновался.

Скорость полета замедлилась, казалось, что похудевшая «Ласточка» висит на месте, но вот поворот закончился, и Степан заскользил в сторону позиций Ильинского. Еще один ускоритель, разворот носом к небу. Вышло высоковато — сказывалось, насколько тяжело было провести подобный полет. «Ласточка» замерла, всего на мгновение, но казак успел поймать момент и соскользнул вниз с высоты метра в два.

Внутри все сжалось — как он там, особенно с его не до конца заросшим переломом? Но через мгновение Степан уже поднялся, помахал рукой и тут же укрылся в небольшом окопе. Да, отряд Ильинского тоже не сидел без дела и, понимая, чем все это может закончиться, успел немного укрепиться.

Еще несколько мгновений томительного ожидания, и вот на краю позиций мелькнула вспышка. Пошла передача того, что казак увидел во время полета, пошла!

— Кто на связи? — я обернулся к артиллеристам.

— Мичман Прокопьев! — звонко ответил моряк еще из первого отряда Ильинского, а потом, прикрыв глаза от солнца специальным козырьком, принялся вглядываться в позиции штурмовиков.

Ответная вспышка, чтобы показать, что сообщение принимается. И снова мичман сжался, обрабатывая чужие сигналы. Хотелось что-то сказать, но я молчал, не мешая. Мичман тем временем записал первое слово, второе… Я тихо подошел, вглядываясь в сообщение. Три роты, на Зеленой горе. Вот она хитрость! Мы искали скрытые резервы французов по эту сторону балки, а они сидели с другой стороны. Могли бы уже дожать Ильинского или сбить Степана, но не стали. Затаились, рассчитывая выманить кого-то покрупнее.

Жаль, что у меня не так много людей, чтобы самому взять все эти отряды в клещи. Но для спасательной операции хватит и того, что есть. Главное, чтобы враг не сообразил, что его план уже раскрыт… Но не должен! Не воспринимают еще всерьез наших летунов!

— Лейтенант, — я позвал Лесовского, — покажите пару перестроений на первой линии. Пусть французы считают, будто мы готовимся идти на прорыв к батареям, обстреливающим отряд капитана.

— А вы?

— А я поведу остальных на их засаду. Как только завяжем бой, я запущу сигнальную ракету, чтобы вы на самом деле шли на пушки. Только никакой настоящей атаки. Как только они начнут поворачиваться в вашу сторону, отходите. Залп крылатыми и назад.

— А капитан?

— Поднимете «Карпа» и будете с ним на связи, чтобы он не пропустил момент, когда пушки будут заняты. Все понятно?

— Так точно, ваше благородие, — Лесовский козырнул.

Я махнул ефрейтору Николаеву, чтобы подтягивал людей с запасных позиций в сторону балки. За нами сейчас наблюдают, но движения за линией укреплений им не заметить. По крайней мере, без своих «Карпов», а в небе чисто… По пути я приказал технику собирать еще один шар и подошел к капитан-лейтенанту Григорьеву.

— Кто из вас готов взять пушку и прогуляться со мной? — мой взгляд столкнулся со взглядом артиллериста. Словно он ждал от меня какой-то глупости, но точно не такой.

— На плечо закинем пушку?

— На «Карпа», — я указал на почти собранную «рыбку» еще из первых модификаций с большим куполом, на дуги которой как раз можно было положить ствол одного малого орудия. Четыре фунта, триста килограмм живого веса — как раз по границе грузоподъемности! Вернее, даже перебор, но мне и не под облака их отправлять.

— Это… — артиллерист разом смутился.

— Я готов повести этот отряд, и если врагов будет много больше, чем нас, то лучше хотя бы две пушки, чтобы я взял их в мешок, — отодвинув Григорьева, вперед вышел Руднев.

С тех пор, как после госпиталя капитан-лейтенант прибился к нашему отряду, эти двое постоянно боролись за лидерство. Григорьев мечтал, что его соперника наконец-то окончательно выпишут и отправят куда подальше, а Руднев угрожал остаться с нами навсегда. Иногда я думал, что он шутит, иногда, что нет… Например, как сейчас.

— В такое опасное дело своих людей поведу только я сам! — Григорьев тут же принял стойку.

— Дмитрий Петрович, — я остановил спор. — Вы все же отвечаете за батарею целиком, и мне потребуется ваше руководство на фронте. Иван Григорьевич, а от вашей компании я не откажусь. Значит, две пушки?

Я приказал распаковать еще одного «Карпа», и через пару минут мы выдвинулись. Два тяжеленных ствола сначала пытались прибить шары к земле, потом, когда мы перекачали горячего воздуха, попытались, наоборо, улететь… Но в итоге получилось выравнять подъемную силу с помощью клапанов, и теперь всего пара техников вели под три сотни килограммов веса словно воздушные шарики на детской прогулке. Рядом с ними Руднев и еще шесть человек обслуги, которые тащили с собой ядра и лафеты. Потом я и сорок владимирцев, чтобы прикрывать нашу небольшую кампанию.

Так как приходилось идти в обход, чтобы нас не заметили, дорога заняла почти полчаса. За это время с позиций перед пятым бастионом несколько раз доносилась канонада, и мне оставалось только молиться, чтобы мы не опоздали. Руднев несколько раз уточнял, в каком именно квадрате Степан видел отряды противника, и вот он решил, что мы добрались до места, откуда сможем их накрыть даже нашей мелочью.

За минуту разложили и зарядили пушки, а я забрался в один из освободившихся «Карпов».

— Начали! — я махнул рукой и отвязал канат, удерживающий меня у земли.

Шар медленно поплыл вверх, пушки Руднева громыхнули, выпуская ядра с картечью, чтобы накрыть лесок, где должны были прятаться французы. Я увидел разрывы, но врага не было… Неужели Степан ошибся? По спине потек пот, но тут за поредевшей листвой мелькнули тени. А потом я разглядели и солдат в синих мундирах, отходящих подальше от неожиданного обстрела.

И ведь сколько они тут стояли? Могли бы уже окопаться, но даже не подумали об этом… Дернув клапан, я резко пошел вниз, уходя из-под возможного обстрела.

— Берите правее! — крикнул я Рудневу, а потом, на ходу спрыгнув с шара, запустил в ту же сторону осветительной ракетой.

Обещанный знак, что мы смогли зацепить врага. Теперь вперед мог идти отряд Лесовского: не знаю, получится ли у него подавить хотя бы одну из батарей, но в любом случае этого хватит, чтобы штурмовики смогли отступить. Я опустился на землю, где Руднев дал еще несколько залпов, а потом, споро погрузив пушки обратно на