Читать книгу "Только когда мы вдвоем - Хлоя Лиезе"

запросто отняло у меня пять лет жизни.

Он кивает.

— Да, как я и сказал, я позволил всему этому выйти из-под контроля. Я увлёкся тем, что видел между вами двоими. Я видел ваш потенциал… ну, я слегка заигрался в Бога, а не должен был. Я приношу свои извинения. Если ты решишь донести это до моего начальства, я целиком и полностью пойму.

— Мак, — мои губы изгибаются в улыбке. — Как бы я ни фантазировала о множественных способах убить тебя во сне, я благодарна. В конечном счёте я хорошо справилась с курсом, во многом благодаря Райдеру и тому факту, что работа с ним потребовала от меня взять себя в руки. Да, ты не всегда был приятным, здравомыслящим или профессионалом, но ты дал мне то, в чём я нуждалась.

Мой взгляд скользит к Райдеру. Он стоит со скрещенными руками и говорит с погодками, Вигго и Оливером. Моё сердце совершает кульбит, пока я смотрю, как они трое взрываются хохотом, и он с улыбкой запрокидывает голову.

— Я бы ни за что не изменила это, — говорю я Маку.

Как только Мак возвращается к Фрейе на диване, она поднимает бокал в мою сторону. Я делаю ответный жест тоста в воздухе и впитываю этот момент, обдумывая вечер. Всё было поразительно приятным. Семья Райдера чрезвычайно тёплая. Его сестры разговорчивые и добрые, Фрейя поболтала со мной о программе женского футбола в КУЛА (она тоже играла, «целую вечность назад», как она выразилась), а Зигги фанатела по мне, потому что хочет пойти по следам её сестры и меня.

Братья… они все представились. Но от каждого из них я уловила отчётливое ощущение осторожной вежливости, будто они не ведут себя естественно, а придерживаются лучшего и самого пристойного поведения. Как будто Райдер приструнил их, иначе…

— Потому что он так и сделал.

Голос весьма похож на голос Райдера, но не такой грубый, не баритон. Он перебивает мои мысли, и я вздыхаю.

— У меня есть печальная неспособность не думать вслух.

Рен улыбается.

— А, никаких проблем. И поверь мне, радуйся, что Райдер с ними поговорил. В противном случае Акс весьма колючий мудак, а этих щенков едва приучили к лотку.

— Но ведь в итоге они перестанут так себя вести? Они начнут разговаривать со мной, не выглядя так, будто боятся, что Рай переломает им большие пальцы на руках?

Рен мягко похлопывает меня по плечу.

— Поверь мне, скоро тебя начнут донимать. Пока что ты под защитой Райдера, — его серо-голубые глаза мерцают. — Он с ума по тебе сходит. Он сломает мне коленные чашечки, если узнает, что я тебе сказал, но это же очевидно. И ты тоже явно сходишь с ума по нему. Так в чём затык?

Я скрещиваю руки на груди.

— Так, Ренни Ру, мы не должны совать нос в чужие дела.

Он морщит нос.

— Ренни Ру? Меня зовут Сорен, Уинифред.

— Прекрати. Это ни капельки не похоже на Уилла.

— Это была импровизация. Я не такой сообразительный, как Райдер. Сжалься надо мной.

— Не могу. Я антагонист в сердце, — я пожимаю плечами и усмехаюсь, когда он раздражённо щурится. — Именно поэтому я должна была подколоть тебя твоим именем. Сорен звучит круто, а Райдер говорит, что тебе оно не нравится. Почему?

Выражение лица Рена делается слегка отгороженным, затем он быстро оправляется широкой улыбкой и лукавым весельем.

— Я буду отзываться только на Рена, коротышка, — он свирепо уворачивается от моих подколок. — Ты бы побаивалась меня донимать. Я гигантский рыжий викинг, который зарабатывает себе на жизнь, катаясь на лезвиях…

— Эй, — перебивает Райдер и крестится. — Мы не говорим о падении блудного сына, — его голос всё ещё нов, но каким-то образом знаком. Моё нутро сжимается при его низких, хриплых звуках.

Рен устало вздыхает.

— Хоккей не так ужасен. Гарантирую вам, что Бергманы катались на коньках намного дольше, чем гонялись за мячиком по полю травы, выглядя как рехнувшиеся овцы.

Райдер пихает его.

— В футболе ты тоже был хорош. Вот это-то и ранит.

— Погоди, ты выбрал хоккей вместо футбола? — я подаюсь вперёд и встречаюсь взглядом с Реном. — И они до сих пор признают тебя как члена семьи?

Рен взмахивает руками.

— Чёрт возьми, я профессиональный хоккеист, а вы ведёте себя так, будто я продаю органы на чёрном рынке. Иисусе. Он тебе даже не сказал?

— Неа, — Райдер обнимает меня одной рукой и притягивает меня к себе прежде, чем я успеваю его оттолкнуть. — Я пытаюсь её защитить. Ей не нужно знать о гнусном мире вонючих хоккейных перчаток, бород плей-оффа и хоккейных заек7.

Доктор Би зовёт Рена по имени, и тот смеётся.

— Спасён Большим Би. Я не могу терпеть такую травлю, — сухо язвит Рен. — Увидимся, мини Мия.

— Это был комплимент! — кричу я ему. Часть про Мию Хэмм. А не про мини. Я никакая не мини. Во мне 167 см роста, благодарю покорно.

Мой взгляд скользит от Рена через всю комнату и останавливается на маме. Она устроилась на диване и играет в карточную игру с родителями Райдера и Акселем.

— Эй, — зовёт Райдер. Я смотрю на него, и моё сердце бьётся вдвое чаще.

Когда он делает шаг ближе, я едва не налетаю на ёлку.

— Полегче, — его взгляд оценивающе скользит по мне. — Ты за ужином налегала на глинтвейн?

Я пихаю его.

— Я трезвая, Сасквоч.

— Не похоже, — выносить его взгляд слишком сложно, так что я поворачиваюсь и смотрю на ёлку.

— Немного национальной гордости? — ветки усеяны сотней крохотных флагов Швеции. Гномы, твёрдые имбирные прянички разных форм и плетёные игрушки из соломы. Это выглядит идеально.

Райдер улыбается, потягивая горячее пряное вино из кружки, и ничего не говорит. Я привыкла к его молчанию, но сейчас оно ощущается иначе. У этого молчания есть некий вес, от которого мне становится нервно.

— Ваш дом — это дитя любви Вест-Элма и Икеи8, — выпаливаю я. — Твои братья и сестры — забавные, умные и гостеприимные. Твоя семья выглядит как шведская рождественская открытка. Твоя мама приготовила лучшую еду, что я ела в своей жизни. Она кулинарный гений и супермодель. Прямо Джулия Чайлд, помноженная на Клаудию Шифер. Да её скулами можно сыр нарезать.

Райдер едва не давится напитком, затем поднимает руку и вытирает губы.

— Иисусе, Уилла. Как тебе вообще приходит в голову половина того дерьма, что слетает с твоего языка?

— Выпаливать бред — это мой духовный дар, так говорит мама, — мой взгляд находит ёлку, восхищаясь ей, как бы это меня ни терзало. У