Читать книгу "Шаман 2. Чёртов чай - Клименко Тимофей"

грациозно, смягчив удар выставленными вниз кулаками. Он сразу помог Денису подняться и теперь с интересом рассматривал сидящего перед ним человека. Это был полный мужчина средних лет с густой рыжей бородой, что лежала у него на груди, словно ржавая лопата. Иссохшее, обтянутое серой кожей лицо с запавшими глазницами и посмертным оскалом выглядело пугающе, как и стоящий на краю ямы его мерцающий призрак. Александр наклонился к покойному, прикрыл ему глаза и провёл рукой перед лицом.

– Наш новый знакомый мёртв, как минимум, месяц. Но до сих пор жив. Ситуация довольно редкая, но не уникальная. Лично я два раза встречал такое сам и раз десять слышал об этом от шаманов и колдунов.

– Это что, колдовство? Чёрное? — Денис обескураженно переводил взгляд с призрака на тело и обратно на шамана, ожидая от него внятного объяснения всему происходящему вокруг.

– Нет, скорее всего, просто глупое стечение обстоятельств. Колдовство пахнет Силой и болью. Колдовство пахнет надеждой и отчаяньем. Потому что любое колдовство – это желание схитрить, получить то, что не положено. А здесь, я полагаю, в момент смерти был мощный выброс жизненной энергии. И какое-то сильное желание, которое не противоречило основным законам мироздания. Я думаю, наш знакомый переживал, что останется непогребённым. Так? — Александр поднял глаза на призрака, и тот принялся кивать, беззвучно открывая рот.

– Как ты догадался? – Денис смотрел на Александра с нескрываемым удивлением. Шаман пожал плечами и пояснил, как само собой разумеющееся:

– Если бы человек просто захотел остаться жить, энергия бы ушла мимо, такое неисполнимо в принципе. И да, мы с тобой не в счёт, это было не наше желание, а воля Высших. Теперь наш грибник. Он захотел быть похороненным и потому остался призраком, чтобы смочь приманить кого-нибудь к своему телу. Но дальше вмешалась наука ботаника, — Александр взял мертвеца за плечи и аккуратно наклонил вперёд. Из спины покойного в стену ямы уходило множество белых нитей. – Влажность и тепло сделали труп приютом для мицелия, то есть грибницы. Потому он и мерцает, что стал частью живого организма. Всё так?

Александр отпустил тело, и оно безвольной куклой упало на своё прежнее место, только голова ещё сильнее завалилась вниз. Шаман посмотрел на призрака, тот молитвенно сложил руки на груди и снова начал кивать.

– Саша, кажется, он хочет ещё что-то сказать! — Денис тронул шамана за плечо и кивнул на призрака, который в это время беззвучно открывал рот и тыкал пальцем в сторону своего тела.

– Я попробую поговорить с ним через Междумирье, хотя вряд ли это удастся. Скорее всего, он нас просто уговаривает. Подстрахуй отсюда! Если я не смогу выйти, ударь в меня легонько Силой.

– Хорошо, а что такое Междумирье?

– Это прослойка между миром живых и миром мёртвых.

Александр сел на корточки, прислонился спиной к растущей в уголке ямы пихте и закрыл глаза, а Денис встал в полный рост и осмотрелся. Ловушка была явно рукотворной и имела почти идеально прямоугольную форму. Конечно, поросшие травой стены выше человеческого роста не были для бывшего солдата серьёзной преградой, но их предназначение вызывало уйму вопросов. И ещё больше вопросов появилось у Дениса, когда он обнаружил под многолетним слоем травы добротную каменную кладку. Толща земли под ногами не дала определить состояние пола, но сомнений у Дионисия уже не было. В это время шаман открыл глаза и встал.

– Как я и думал, всё зря, поговорить с ним не удалось. Для мира людей он покойник, для Междумирья живой. Словом, везде чужой, и связи с ним нет. Но вряд ли он просил что-то другое, кроме погребения. Предлагаю его упокоить и продолжить путь в город.

– Подожди, но как же мы его упокоим, если он гриб?

– Он не гриб, а призрак. А то, что мерцает, проявляясь в местах выхода грибницы наружу, ещё не делает его fungi. Грибы проросли в нём потому, что тело даёт влажность, вот её мы и уничтожим. Этим разорвём связь оболочки и души, а когда закопаем тело, исполним последнюю волю, ради которой он и остался в этом мире. Потом я уведу душу в мир мёртвых. Всё.

– Допустим, — не сдавался Денис. – Но где мы возьмём лопаты?

– Сейчас! — коротко пожал плечами Александр и одним взмахом руки создал в воздухе портал. Потом растянул его в пространстве и ушёл, оставив священника наедине с двумя сущностями покойного. Менее чем через минуту Александр вернулся с двумя штыковыми лопатами в руках.

– Саша, вся яма выложена камнями.

– Ну и отлично. Сделаем из них ему надгробие.

Александр прислонил лопаты к стене, сложил руки рупором, поднёс их к губам и что есть силы подул на труп. В яме моментально стало жарко, от тела повалил смрад и белый, как погребальный саван, пар. Призрак перестал мерцать и обрёл тяжёлую серость духа. Дионисий покосился на Александра и поманил рукой грибника, а когда тот медленно приплыл в яму, стал ему что-то воодушевлённо рассказывать. Когда пар иссяк, Александр перестал дуть, аккуратно взял окончательно иссохшее тело под руки и бережно положил на пол. Грибница осыпалась белой пылью, а шаман повернулся к призраку и медленно, с расстановкой проговорил:

– Я помогу тебе найти дорогу в мир мёртвых, я – шаман Александр, Страж миров. Но и когда мне понадобится твоя помощь, ты придёшь. Договорились?

Грибник кивнул и нерешительно протянул руку. Александр пожал её, и ладони обоих собеседников на пару секунд засветились зелёным огнём заключённой сделки. Призрак поднялся по воздуху наверх и встал у края ямы, наблюдая, как его тело покрывается горой земли. Денис изо всех сил старался не отставать, но шаман так же мастерски орудовал лопатой, как и мечом. Камни со стен мужчины откидывали в дальний угол, осыпая стенку ямы вниз и делая из неё пологий подъём. Когда тело было закопано, а надгробие сложено, Александр устало сел на него и обратился к Денису:

– Я в Междумирье, если не вернусь через пять минут, вытаскивай меня оттуда ударами Силы в грудь. Здесь чувствуется чьё-то присутствие, и вряд ли этот кто-то нам друг.

Призрак подплыл к Дионисию, поклонился ему и вопросительно поглядел на шамана. Александр закрыл глаза и перешёл в Междумирье. Грибник грустно осмотрел свою могилу, задержал взгляд