Читать книгу "Новые люди. Том 2 - Александр Воропаев"

На первой же длительной остановке Ингеборга нашла острый сосновый сучок и принялась спарывать красные узоры на своем платье. Они замысловатым рисунком охватывали ее запястья и шею. Ассандр вспомнил, что это знаки отводящей жертвы. Девушка не хотела возвращаться домой в таком виде. Он положил руку на ремень. Пропавший кинжал, который вернулся, когда его тело принадлежало двойнику, был на своем месте – в ножнах. И выглядел таким же… почти.

Он осторожно извлек оружие и недоверчиво осмотрел клинок. Блестящая некогда сталь теперь была темно-серой, почти угольной, но ничуть не утратила своей остроты.

Ассандр присел у ног девушки и принялся осторожно срезать узоры возле ее нежной шейки острым кончиком оружия. Принцесса замерла, позволяя ему сделать это. Что-то очень интимное было в трогательном жесте, которым она подставляла уязвимую плоть.

Но, кроме того давнего ночного поцелуя, у них ничего не было. Может быть, присутствие голема все же останавливало их. А может, то, что они приближались к ее отчему дому. Ночевали они в пути очень целомудренно. Принцесса только осторожно клала голову ему на грудь, когда они устраивались на ночлег.

…Верное это было решение или нет – отправиться к конунгу, но вот они у стен Роша.

Они подошли к углублению в скале. Возле первых ступенек лестницы увидели толпу нищих мужчин и женщин в грязном рванье и старых хламидах. Одинаковые взгляды и морщинистые лица скрадывали пол и возраст. Так, что у стариков был взгляд детей, а у детей – глаза все повидавших и уставших от жизни старцев. Руки нищих привычно потянулись к Биорку и Ингеборге, выдавая их профессию и способность жить только подаянием.

– В твердыне, видно, праздник нынче будет, – сказала принцесса. – Здесь наделяют нищих и убогих по дням особым, дабы умилостить богов суровых и передать с крупицей подаяния свои печали перекатным людям. Они добавят их к своим несчастьям прежним. Там колокольчик на стене висит особый, он созывает нищих тонким звуком…

У нее не было с собой монеток, и она отцепила с платья пару самоцветных бусин и сунула в грязные ладошки счастливчикам.

– Ну вот, хоть что-то вам дала. Теперь пройдем наверх мы по ступеням. Но что-то много собралось их в этот раз. Гадаю я, что за событье в городе большое.

Они поднялись по лестнице. Убогие не смели следовать за ними, только провожали их глазами.

Ступени привели их к мосту, который был переброшен от пестрой скалы к башенке на высокой стене. Здесь у ворот стояли два мрачных воина с тяжелыми мечами. Мечи были такие массивные, что походили больше на стальные палицы. У ног стражников стояли круглые дубовые щиты, обитые стальными пластинами. На щитах красовались орлы с расправленными крыльями.

Из-за толстых стен арки вышел печальный человек с худым лицом. Голова его была обнажена и коротко острижена. В опущенной руке блестел медный жезл с изваянием козьей головы на одном конце. Посверкивали вделанные в ручку разноцветные стекляшки.

Человек смотрел себе под ноги, словно боялся оступиться. И немудрено, его ступни были обуты в туфли с очень длинными и острыми носами, загнутыми кверху.

– О Флаций, – вскричала принцесса. – Это ты, мой друг!

– Кто дурака по имени зовет? – отозвался человек.

– Так посмотри скорее, милый шут.

– Принцессы Ингеборги дух средь дня явился. Зачем ты разум мой тревожишь, сомненью подвергаешь слабый ум.

Шут поднял руку робким жестом. Он словно отгораживался от страшного видения.

– Но я жива! Вот протяни навстречу руку. Ты чувствуешь тепло моей ладони? Смотри в глаза мои, не видишь разве жизнь в моем ты взоре?

– Какое чудо, милое дитя, как ты спаслась от неукротимого морского змея?

Из ворот вышел толстый господин. Массивная цепь с сияющим солнцем свисала с его короткой шеи. В руке он держал кошель из коричневой замши. Вельможа удивленно вскинул руки, увидев принцессу.

– Принцесса Ингеборга! Какое счастье! Жестокая судьба на миг ослабила свою стальную хватку. Я вновь могу увидеть твое прекрасное и милое лицо, любимую лукавую улыбку… Теперь и умереть не страшно в мрачных стенах Роша. Пусть смерть хохочет – я готов смириться, раз юности цветок останется цвести для жизни.

– Граф Коруол, мой дорогой учитель. Ты ли это? Вся голова твоя седою сделалась. Дай поскорей упасть в твои объятья. Вот спрячу голову я на твоей груди, как в детстве прятала, и все пройдут напасти…

– О Инга! Как я счастлив. Разве мог я думать, когда пошел на башню Скорбную свой долг исполнить и подаяньем сирых наделить, что вновь ко мне вернется радость жизни.

Толстяк провел широкой ладонью по золотой девичьей головке, прильнувшей к его груди. Слезы катились по его дрожащим щекам.

– А это, милый дядька, мой спаситель, – просияла принцесса.

Она отстранилась от толстяка и потянула Биорка за руку.

– Принц Биорк из дальних берегов. Его зовут Ассандр. Люби его.

Вельможа схватил ладонь Ассандра двумя руками, крепко и горячо сжал ее.

– Как сына буду я любить его. Спасибо, принц. Ты возвратил мне смысл остатка жизни. А как же змей? Он мертв?

– Он мертв, – заверила его принцесса. – Он не вернется боле. Будь спокоен, граф.

– Вот счастье… посреди несчастья. Вернемся поскорее во дворец. Пусть Качемас увидит дочери спасенье.

Граф взял за руки свою воспитанницу и Биорка и повел их в арку ворот. Голем, накинув на синюю голову капюшон, держался сзади.

Проход был неширокий. Шут побежал впереди них. Он поминутно оглядывался и, поймав взгляд принцессы, делал в воздухе забавный прыжок. Нелепо мелькали его ноги в полосатом трико. Когда принцесса обратила внимание на его выходки и засмеялась, он подкинул в воздух свой жезл, поймал в кульбите и засмеялся сам.

– Принцесса вернулась! – закричал он.

После повернулся и припустил вперед, подскакивая, как озорной козленок. В конце галереи он скрылся в арке, ведущей в массивный детинец. Пирамидальное здание четырехугольной горой поднималась им навстречу. Видимо, шут хотел предвосхитить появление принцессы Ингеборги и оказаться вестником, несущим конунгу добрую весть.

– Сейчас, сейчас, – бормотал граф. – Нет лучшего лекарства для сердца, потерявшего дитя, чем радость обретенья.

Они поднялись по ступеням и вступили в длинный зал. Стены этого величественного помещения были выполнены в виде высоких арок. Массивные колонны держали далекий закопченный потолок. В конце зала возле дальней стены распластал каменные крылья грозный орел. Крючковатый, угрожающе открытый клюв вознесся над каменным тронным креслом. Кресло было пусто.

Его обладатель в золотой короне стоял возле длинного стола, протянувшегося почти во всю длину зала. На его темном дереве посередине стоял тяжелый вишневый гроб.

Вокруг стояли мужи в суровой серьезности. На расстоянии шага друг от друга. Руки опущены и сцеплены внизу. На широких поясах – тяжелые мечи в простых ножнах.