Читать книгу "Театр Теней - Орсон Скотт Кард"

Пойдут ли эти люди за ним в бой? Да, конечно, поначалу, когда он может рассказать им легенды легких побед. Но потом, когда наступят трудные времена и фортуна от них отвернется, пойдут ли они за ним?

Наверное, да. Петра видела в нем не столько великого полководца – хотя можно было бы себе представить, что Александр был на него похож, или Цезарь, – сколько царя пророка. Саул или Давид. Оба они были молоды, когда пророчество призвало их вести свой народ на войну во имя Божие. Жанна д'Арк.

Хотя Жанна д'Арк погибла на костре, а Саул упал на собственный меч – нет-нет, это был Брут или Кассий, а Саул велел собственному солдату себя убить, кажется? Все равно плохой конец. А Давид умер в позоре, и Бог запретил ему построить святой храм, потому что он убил Урию, чтобы жениться на Вирсавии.

Тоже не слишком хорошие прецеденты.

Но до того как пасть, они знали славу.

18Война на Земле

Кому: Chamrajnagar%[email protected]

От: AncientFire%[email protected]

Тема: Будущее официальное заявление

Мой уважаемый друг и коллега!

Мне огорчительно, что Вы можете даже предположить, будто в такой час беды, когда Китай подвергся неспровоцированному нападению орд религиозных фанатиков, у нас нашлись бы желание или возможность провоцировать Международный Флот. К Вашей организации, которая столь недавно спасла человечество от нашествия звездных драконов, мы испытываем лишь глубочайшее уважение.

Наше официальное заявление, которое должно скоро быть обнародовано, не содержит наших умозаключений на тему о том, кто же на самом деле несет ответственность за трагическую гибель шаттла, сбитого над территорией Бразилии. Не признавая за собой какого бы то ни было участия в этом инциденте или предварительной осведомленности о нем, мы выполнили собственное предварительное расследование и обнаружили, что использованная техника действительно могла быть произведена на территории Китая.

Это причиняет нам невероятные страдания, и мы покорнейше просим Вас не обнародовать этой информации. Вместо этого мы прилагаем документацию, показывающую, что одна наша пусковая установка, оказавшаяся неучтенной и потому могшая быть использована для совершения этого преступления, была в свое время передана под контроль некоего Ахилла де Фландреса, очевидно, для военных операций, предпринятых в связи с нашей превентивной оборонительной акцией против индийского агрессора, терзающего Бирму. Мы считали, что этот материал был нам возвращен, но следствие показало, что возврат не был сделан.

Ахилл де Фландрес одно время находился под нашей защитой, когда оказал нам услугу, предупредив об угрозе, которую Индия представляет для мира в Юго-Восточной Азии. Однако нам стали известны некоторые преступления, совершенные им до того, как он поступил к нам на службу, и мы взяли его под стражу (см. документацию). При перевозке к месту перевоспитания на конвой напали неопознанные войска и освободили Ахилла де Фландреса, перебив всех сопровождающих его военнослужащих.

Поскольку почти сразу после этого Ахилл де Фландрес оказался в резиденции Гегемона в Риберао-Прето, Бразилия, и занял должность, на которой смог совершить множество злодейств после поспешного отбытия Питера Виггина, и поскольку указанная ракета была запущена с бразильской территории, и шаттл был сбит над Бразилией, мы предполагаем, что место, где следует искать виновного в нападении на МФ, это Бразилия, точнее, территория Гегемонии.

Окончательная ответственность за все действия де Фландреса после его побега из-под стражи должна быть возложена на тех, кто его освободил, а именно Гегемона Питера Виггина и его вооруженные силы, предводительствуемые Юлианом Дельфийски, а в последнее время – тайским националистом Сурьявонгом, которого китайское правительство рассматривает как террориста.

Надеюсь, что эта информация, сообщенная Вам неофициально, окажется полезной в Вашем расследовании. Если же мы можем быть полезны еще чем-нибудь, что не помешает нашей отчаянной борьбе за самую свою жизнь против варварских орд Азии, мы будем рады Вам служить.

Ваш скромный и недостойный коллега,

Древний Огонь.

От: Chamrajnagar%[email protected]

Кому: Graff%[email protected]

Тема: Кто возьмет на себя вину?

Дорогой Хирам!

Из приложенного письма почтенного главы китайского правительства Вы сами видите, что они решили отдать нам Ахилла как жертвенного агнца. Я думаю, они будут рады, если мы от него избавимся, избавив их от этой работы. Наши следователи официально объявят, что пусковая установка – китайского производства и прослежена до Ахилла де Фландреса – без упоминания, что когда-то ему ее дало китайское правительство. Если нас спросят, мы откажемся теоретизировать на эту тему. Это лучшее, на что они могут рассчитывать.

А пока что у нас есть твердые законные основания для вмешательства в дела на Земле – и по свидетельству, полученному от страны, которая более всего склонна была бы жаловаться на такую интервенцию. Мы ничего не будем делать такого, что повлияло бы на результат или ход войны в Азии. Сначала мы попросим сотрудничества от правительства Бразилии, но ясно дадим понять, что обойдемся и без него как в военном, так и в юридическом отношении. Потом мы попросим их изолировать территорию Гегемонии, никого не пропускать ни туда, ни оттуда до прибытия наших войск.

Я прошу Вас информировать Гегемона и соответственно скоординировать Ваши планы. Должен ли г-н Виггин присутствовать при взятии комплекса – вопрос, по которому у меня нет мнения.

Вирломи не входила в города – эти времена кончились. Когда она была свободна странствовать, пилигрим в стране, где люди либо проживали жизнь в родной деревне, или прерывали с ней все связи и всю жизнь жили на дорогах, ей нравилось приходить в деревни, и каждая была приключением в собственных декорациях сплетен, трагедий, юмора, романтики и иронии.

В колледже, куда она недолго ходила между возвращением из космоса и призывом в штаб индийских вооруженных сил в Хайдарабаде, быстро стало понятно, что интеллектуалы считают свою жизнь – жизнь умственную, с бесконечным самокопанием, с автобиографией, обрушиваемой на всех новых знакомых, – в чем-то выше однообразной, бессмысленной жизни простолюдинов.

Вирломи же знала, что все как раз наоборот. Интеллектуалы в университете были все на одно лицо. У них были одни и те же глубокие мысли об одних и тех же мелких эмоциях и тривиальных дилеммах. И подсознательно они сами это понимали. Когда происходило какое-нибудь реальное событие, такое, что потрясало до самого сердца, они выходили из игры университетской жизни, потому что реальность должна была разыгрываться на иной сцене.

В деревнях жизнь велась ради жизни, не ради игр в первенство и показухи. Умных людей ценили за умение решать проблемы, а не говорить о них красиво. В любой точке Индии, где ей пришлось бывать, Вирломи думала одно и то же: я могла бы здесь жить. Остаться среди этих людей, выйти замуж за одного из этих симпатичных крестьян и всю жизнь работать рядом с ним.