Читать книгу "Нежно - Ава Рид"

– Зоуи, пожалуйста, ты не обязана…

– Знаю. Но мне кажется, если уж мы это начали, то надо сделать все правильно. – Понятия не имею, как это выдержать. Чушь собачья. Она выдержала это тогда, справилась – значит, и я теперь сумею.

– Из-за паники я слышала только обрывки фраз. «Красивая», «Чем теперь займемся?» – что-то в таком духе. Затем Кит развернул меня, больно прижал к себе и начал целовать. – С каждым словом она говорит тише, пальцы затряслись. Черт, мне хочется ее обнять, но думаю, сейчас она этого не вынесет.

– Сначала я находилась в таком шоке, что даже не пошевелилась. Через несколько секунд все это уложилось у меня в подсознании, и я стала упираться, сказала «нет», хотя его это не интересовало. Он был сильнее меня, выше, крупнее. В какой-то момент мы оказались на полу. На полу со старым ковролином, запах которого тут же ударил мне в нос. От этого и улыбки Кита, от его тела на моем и пивного перегара меня затошнило и вырвало. Я зажмурилась, отбиваясь дальше, и… это ни к чему не привело. Мне стало нечем дышать. Голоса остальных слышались приглушенно, и не знаю, так ли это на самом деле, но сегодня мне кажется, что я твердила только «Нет». «Нет, нет, нет». Плевать они хотели. Это не имело значения. – Из ее глаз тихо катятся слезы, когда она поднимает взгляд и смотрит на меня. – Мои удары попадали в пустоту. Их руки были похожи на стаю муравьев, которая просто напала на меня. Я уставилась в потолок, слушала басы и считала секунды. Их прошло 119, прежде чем они меня перевернули. Больше я ничего не видела, еле дышала. Все поплыло и притупилось. Не помню, в какой момент я прекратила защищаться и двигаться. Я просто лежала, глядя в никуда, пока они меня держали. Даже когда… когда… Кит просунул подушку мне под живот и…

Я громко чертыхаюсь, запускаю руки в волосы и сам дрожу всем телом. Надеюсь, Куп тогда хорошо их избил. Если бы мог, я бы сейчас сделал это опять. Проклятье!

– Было даже не очень больно. Еще помню, как я подумала: Слава богу, все не так плохо.

Теперь Зоуи сотрясается от рыданий. Она прижимает руку ко рту и дает себе минуту, прежде чем продолжить. А я бы хотел, чтобы она этого не делала.

– Мне было так стыдно. В тот момент. За ту мысль. За каждый его толчок в меня, потому что я не сопротивлялась, пока мне прижимали руки к спине, а пальцы остальных удерживали меня за лопатки и шею. Потому что было недостаточно больно. Вместо этого я просто считала толчки, как секунды, и пыталась сдержать тошноту, чтобы меня не вырвало под себя. Вот и все.

После этого они снова меня одели, подняли, и Кит чмокнул меня в щеку. Он сказал просто: «Нам же было классно, правда? Тебе же понравилось, я видел», а я опять просто промолчала. Не знаю, как выходила из комнаты, что говорили или делали другие, помню только, что вдруг опять оказалась одна, а они ушли. В какой-то момент я поняла, что добралась до лестницы, и увидела своего брата. Мэйс стоял позади него. Я чувствовала себя опустошенной и использованной. Без слов, без эмоций. Во мне осталось только это Ничего. – Она резко смахивает слезы, но не успевает за ними, их слишком много, и они текут дальше. – Остальное ты знаешь. Куп их избил, и приехала полиция. Я ничего не сказала. Просто хотела домой. Хотела все забыть. В тот миг стыд был таким невыносимым, что подавлял меня и руководил мной. Лишь два дня спустя я сама пошла в полицию, чтобы изложить свою версию событий. Они хоть и нашли наркотики у Кита, но не очень много. Ни презерватива, ни доказательств. Для медицинского освидетельствования было слишком поздно. И все-таки родители пошли на суд – и мы проиграли.

35

Каждый шрам хранит в себе альбом, полный хороших и плохих воспоминаний
Зоуи

Мы с Диланом сидим друг напротив друга, как два утопающих в открытом море. Я устала. Делиться всем этим… до сих пор мне удавалось только с Милли. Даже на суде не получалось. Там я просто пересказывала факты, не свои эмоции. Их я сдерживала и запирала внутри себя, чтобы никто никогда о них не узнал. Пока не появилась Милли. А теперь и мужчина передо мной.

Мне неважно, что у него протез. Авария – мы все совершаем ошибки. Его прошлое – это часть его, как и мое – часть меня. Оно делает нас обоих теми людьми, которыми мы являемся сейчас. Мы исцелились уже давно и тем не менее сегодня сумели показать другому человеку свои шрамы. Те, что навсегда сделали нас уязвимыми и напоминают о ранах, которыми когда-то были.

После этого становится хорошо. Наступает облегчение. Словно еще один сброшенный с плеч груз.

Я глубоко вздыхаю, твердо отвечая на взгляд Дилана, который ясно показывает, насколько он потрясен. Насколько взбешен и расстроен.

То, что он выслушал все до конца, что дал мне выговориться, очень много для меня значит. Равно как и тот факт, что он не солгал мне, хотя имел такую возможность. Мог еще раз повторить, чтобы я уходила, что все нормально, однако он решил открыть дверь – и впустить меня. Не только в ванную, но и в свое сердце, и в свою жизнь.

– Теперь ты знаешь мою историю, – шепчу я и улыбаюсь. Это искренняя улыбка, она дается мне легко. Слезы постепенно высыхают, сердце успокаивается, а мышцы вновь расслабляются.

– Я просто хочу… Пожалуйста, не забывай, о чем я тебе говорила раньше: эта девочка живет во мне, она часть меня, но я уже не она. Эта история – всего лишь история. Шрам. Закрытая глава. Я поставила в ней точку. Она останется со мной навсегда, будет следовать за мной по пятам и иногда напоминать о себе, но больше никогда меня не уничтожит.

Дилан сидит молча, и это пугает меня сильнее, чем должно бы.

– Если для тебя это слишком, я пойму.

Вдруг он так быстро оказывается возле меня и поднимает на ноги, что от неожиданности у меня перехватывает дыхание.

– Не неси чушь, – шипит он, а я обнимаю его, кладу голову ему на грудь. Впитываю его аромат и тепло.

– Ты стоишь передо мной в трусах, – весело бормочу я, и он целует меня в макушку, прежде чем медленно отстраниться.

– Мне нужно на какое-то время снять протез. Ничего?

– Не неси чушь, – повторяю я его слова. – А можно мне посмотреть? – Долго над этим вопросом я не раздумывала и только надеюсь, что он не покажется бестактным. Мне просто любопытно, к тому же это имеет отношение к Дилану.

– Уверена? – Его голос звучит тихо и хрипло. Чуть ли не с сомнением, но я киваю и смотрю ему прямо в глаза.

– Если ты не против.

– Мои старые костыли в шкафу у меня в комнате. Тебе не будет сложно мне их принести? Потом… начнем. Или подожди, я пойду с тобой.

Мы вместе идем в другую комнату, он садится на кровать и кладет джинсы справа от себя, я прислоняю костыли сбоку на каркас кровати и присаживаюсь с другой стороны. С той, где протез.

– Готова?

– Повторюсь, но для меня это просто нога. – Я глажу его по щеке и бороде и чувствую, как он прижимается к моей ладони.

Дилан волнуется. Выражение его лица становится сосредоточенным, однако движения слишком нервные.