Читать книгу "Последний бросок - Вячеслав Кумин"

Открытые окна были опасны, казалось, оттуда за тобой кто-то наблюдает. А когда дорогу несколькими улицами дальше стали пересекать быстрые тени, солдаты не выдерживали и начинали стрельбу по окнам, даже если они были застекленными и закрытыми.

Лейтенант Ленцге пытался остановить стрельбу приказами по радио, но солдаты не слушали его до тех пор, пока не происходила естественная разрядка организма, и обстрелянное здание не казалось больше враждебным.

– Слишком тихо, – напряженно сказал Фловер Макклай. – Даже непонятные субъекты перестали дорогу перебегать.

– Не каркай, – только и ответил Виктор.

– Капралы Виктор и Фловер, ваша очередь проверять здание, – сказал лейтенант Ленцге.

– Слушаюсь, мой лейтенант, – ответили хором капралы и пошли в огромный дом.

– Как обычно, – сказал Крамер, войдя в холл. Внутренняя архитектура дома была стандартной – два подъемных лифта и две лестницы.

В этот раз, проверив работоспособность лифтов – а они работали, – стал подниматься Крамер, разместив свой взвод в двух кабинках и нажав кнопку верхнего этажа, куда они довольно быстро попали.

Виктор, выбив дверь, осторожно выглянул и, уже не скрываясь, вышел на крышу. Там никого не было. Убедившись в этом, взвод стал планомерно проверять квартиры верхних этажей, двигаясь навстречу взводу капрала Фловера Макклая, двигавшегося наверх снизу.

Один солдат увесистым молотом выбивал замок, и спустя мгновение в квартиру врывались несколько человек, страхуя друг друга, рассредоточиваясь по комнатам.

Все было, как обычно – ни души. Крамер, оглядев все закоулки и шкафы, продолжил движение.

В одной из комнат, из которой уже вышли солдаты, раздался шорох. Виктор оглянулся.

– Шего, за мной…

Виктор, прикрываемый солдатом, взяв наперехват разрядник, вошел в комнату. Шорох повторился.

– Выходи, или сейчас все к чертям разнесу, – предупредил Крамер.

Из-под кровати вылез ребенок-весдок, обеими руками он, словно священный сосуд с драгоценной амброзией, держал гранату. Крамер обомлел: ее мощности, учитывая замкнутое пространство, хватало, чтобы напрочь разнести эту квартиру и разрушить соседние, уничтожив все живое.

– Эй, какого хрена?! – спросил Виктор, от волнения перейдя на родной земной язык, поняв это, поправился: – Это самое… дай ее мне, малыш…

«Малыш» не отвечал, держа палец на кнопке активирования. Со своего места Виктор видел, что время срабатывания поставлено всего на две секунды, от чего Крамер сильно вспотел, так как времени, чтобы выбраться из квартиры, нужно было гораздо больше.

– Малыш, – повторял Крамер, подходя к ребенку все ближе, – отдай мне эту хреновину…

Ответа не было. Молчание сильно раздражало Крамера. Подойдя достаточно близко, он потянул руку, чтобы забрать опасную вещицу из рук малолетнего весдока, но что-то пошло не так. «Малыш», сверкнув глазами, посмотрел за спину Виктора и нажал на кнопку активации.

Крамер зажмурился, ожидая взрыва, ноги будто приросли к полу, став одновременно и ватными и деревянными. Время будто остановилось. Виктор всегда считал рассказы о том, что перед смертью человек видит всю свою жизнь – байками, но теперь он понял, он был не прав. Поскольку именно сейчас увидел всю свою жизнь, не от рождения и по сей день, как в кино, конечно, а отрывки – самые яркие, значимые и запомнившиеся события.

Вот он катается на подаренной на день рождения машинке с электродвигателем, вот первый поцелуй с девчонкой из соседнего двора. Первый самостоятельный полет, эта буря восторга… И еще множество приятных и не очень ощущений.

Крамер открыл глаза, еще не понимая, жив он или нет, так как две секунды замедления уже давно прошли. Но если он жив, то почему не произошел взрыв? По глазам весдока он понял, тот тоже не понимает, почему граната не взорвалась.

Весдок нажал на кнопку еще раз.

«Недостаточно сильно нажимает», – отстраненно подумал Крамер, догадавшись о причине отсутствия взрыва. Но вместо того чтобы выбить гранату из рук «малыша», он рванул назад и, скользя на гладком полу, закричал:

– Наза-а-д!!! Всем назад!

Виктор выскочил из квартиры вместе с толпой своих солдат, когда раздался оглушающий взрыв. По просторному коридору прошлась жесткая ударная волна, а вслед за ней покатилась лавина огня, это несмотря на то, что ее основная масса вышла наружу через выбитые окна дома.

По коридору полетели куски разрушенных стен, сбивая с ног и засыпая обломками недостаточно резвых солдат.

Виктор медленно приходил в себя. По радио кричал лейтенант, видевший столб огня, вырвавшийся из окон, пытаясь узнать, что произошло.

– Все нормально, – ответил Крамер, почти не слыша своего голоса.

– Что произошло, капрал? Почему взрыв?

– Да ребенок тут с гранатой играл… вот и доигрался…

Крамер засмеялся как сумасшедший и смеялся до тех пор, пока его не начал бить по щекам прибежавший Фловер Макклай.

– Прекратить истерику!

– Представляешь, малыш с гранатой, жмет и жмет на кнопку! Жмет и жмет, жмет и жмет, а она не взрывается… А он жмет и жмет…

Еще один сильный удар Макклая прекратил словесный понос Крамера.

– Не бей меня, я уже в норме… – сказал Виктор, защищаясь руками от Фловера и вставая. – Что там с моими людьми?

– Трое контужены, но все целы.

– Ладно. Пошли проверять дальше…

– Пошли.

– У тебя-то как дела? – окончательно придя в себя, спросил Виктор, объяснившись с лейтенантом, который хотел заменить его взвод, но Крамер отказался, сказав, дескать, все в норме.

– Да нормально. Пару гражданских нашли и, как положено, спустили вниз.

71

Но проверку пришлось отложить на неопределенный срок. За окном что-то взорвалось и послышался специфический треск стреляющих длинными очередями разрядников. Забили станковые разрядники с башен бронемашин и, заглушая звуки боя, бил по своей дальней цели танк.

Виктор Крамер осторожно выглянул в окно. Солдаты отражали вылазку сепаратистов, бивших из окон соседних домов. Несколько солдат лежало на дороге, не успев забежать в дом, чтобы оттуда ответить атакующим. Завязалась перестрелка, к которой подключились и Виктор с Фловером со своими взводами.

Боевики исчезли так же внезапно, как и появились. Лейтенант приказал проверить соседние здания, из которых велся огонь, но там уже никого не было, ни живых, ни мертвых. Только несколько ловушек, на которых по неосторожности подорвались еще три солдата, доведя общие потери роты до семи человек.

Точно такие же вылазки были совершены по всей длине фронта. Весь оставшийся день командование потратило на выравнивание линии «выдавливания», не допуская ее существенных изгибов и выпячивания.