Читать книгу "Сбежавшие сестры - Сэнди Тейлор"

– Ты не виноват.

– Я просто не подумал.

– Тебе было всего одиннадцать – совсем мальчишка.

– Я бы поехала в Уэльс раньше, если бы знала, как вам плохо. Почему ты мне об этом не написала, Нелл? – спросила мама.

– Потому что не хотела, чтобы ты беспокоилась, да и поначалу все было не так плохо.

– Мы ведь были на той ферме, Нелл, – добавила мама.

– Вы ездили к Хэкерам?

Мама кивнула:

– Мы так долго не получали от тебя писем, и я начала подозревать, что с вами что-то случилось, так что, когда наш дом разбомбили, мы прямиком направились туда – в последнее место, откуда к нам доходили твои письма. Так мы попали на эту ужасную ферму.

– Вы видели миссис Хэкер?

– В конце подъездной дорожки висела табличка «Продается», и на всей ферме ни души.

– Вы совсем никого не видели? Может, там был мальчик?

– Никого.

– А что вы сделали дальше? Как попали в дом священника?

– Мы пошли в соседнюю деревню спросить, не слышал ли кто о вас.

– Они слышали?

– Нет, но начальница почты рассказала, что вскоре после смерти сына миссис Хэкер выставила ферму на продажу и с тех пор о ней никто не слышал.

– А вам не говорили, как он умер?

– Нет, по крайней мере я не припоминаю. Ты не помнишь, Тони, она что-нибудь говорила?

Брат покачал головой:

– Я был такой голодный, что половину пропускал мимо ушей, думая о еде.

– Мы были в ужасном положении, Нелл. Мы уехали из Бермондси, не взяв ничего, – в том, в чем были.

– Как же вы добрались в Уэльс без денег?

– На попутках. В основном нас подбрасывали водители грузовиков, они же делились едой.

– Ох, мама! – покачала головой я. – Похоже, вам было еще хуже, чем нам.

– Это было глупо с моей стороны, но я думала лишь о том, как найти вас с Олив.

– И ты нашла.

– А я все это время лежал на удобной койке в госпитале и понятия не имел, что творится с моей семьей, – вздохнул папа.

Мама лишь улыбнулась:

– Ну и хорошо, что не знал, милый.

За окном стемнело, а мама продолжила свой рассказ:

– Миссис Купер с почты пожалела нас и впустила к себе, покормила и дала чистую одежду. Я помнила, как ты говорила, что священник был методистом. Миссис Купер отправила телеграмму в церковь в Кардиффе на случай, если пастор что-то знает о вашем местонахождении.

– Он не знал?

– Нет, но выслал нам денег на автобус и велел ехать в Гленгарит, где о нас позаботятся. Так мы и сделали.

– Но они ведь уехали оттуда, – не поняла я.

– Бет вернулась, потому что забеременела, а оставаться в городе было небезопасно. Она встретила нас с распростертыми объятиями.

– У тети Бет родился ребенок? – обрадовалась я.

– Да, девочка. Бет была очень рада моей помощи. Я приносила пользу и не чувствовала себя нахлебницей. Мы оставались там, пока ее муж сам не приехал к ней, и уже тогда снова отправились в Бермондси искать вас.

– Я так рада, что тетя Бет родила! Она так хотела ребенка.

– Знаешь, как она назвала малышку? Оливия Нелл, в честь вас с Олив. Правда, мило?

– Очень мило. – Мои глаза наполнились слезами. Этот жест очень много для меня значил. Он говорил о том, что нас не забыли.

– И девочка просто чудо.

– Она ничего. Для младенца, – усмехнулся Тони.

– А тебе понравилось в Гленгарите, Тони?

– Поначалу совсем не понравилось. Кругом эти чертовы овцы, я думал, свихнусь. Даже готов был сбежать обратно в Лондон, но, боюсь, маму бы это не обрадовало.

– Ты прав, совсем не обрадовало бы, – нахмурилась мама.

– Так что я остался, научился готовить и со временем смог полюбить деревню. И, что бы ни случилось дальше, я знал, что уже никогда не захочу жить в Бермондси.

– Как ты нас нашла, мама?

– Мне помогла миссис Райан. Миссис Бэкстер поступила очень мудро, сообщив ей, куда вы отправляетесь. Если бы она этого не сделала, мы бы так и не узнали, что вы здесь. Это стало для меня огромным облегчением. Мы остановились у миссис Райан и написали миссис Бэкстер, чтобы сообщить, что с нами все в порядке, а затем я обратилась в администрацию и попросила выделить нам жилье в Сассексе.

– А как ты нашла папу?

– Я отправилась в социальную службу. Потребовалось несколько недель, прежде чем его отыскали в госпитале в Кенте. Я была очень рада, что все это время верила и не теряла надежды. В тот день я поняла, что наша семья вновь воссоединится. Пусть мы и лишились дома, зато сумели найти друг друга.

– Мне так жаль, что Рэннли-Корта больше нет, мам. И что ты потеряла все.

– Самое важное мне удалось сохранить, Нелл, – ответила мама, с улыбкой глядя на нас.

Глава сорок третья

Новый дом оказался чудесным. Нам выделили государственное жилье в Хоуве, который находился на побережье чуть дальше Брайтона. Мы с Олив поехали туда на автобусе. Некоторые дома в округе были повреждены бомбежками и стояли заколоченные, но улица, изогнутая в форме подковы, все равно выглядела очень мило. Мама вышла к нам в сад, и мы вместе окинули взглядом дом.

– Теперь у меня есть собственная входная дверь, – вздохнула мама. – Красиво, правда?

– Это самая красивая входная дверь на свете, – согласилась Олив.

– Да, вот и я говорю, – улыбнулась мама. – За домом тоже есть сад и огород, так что вашему папе будет чем заняться. И еще сарай. Представляете? Наш собственный сарай.

Мама так радовалась, что я почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Она заслужила все это: и красивую входную дверь, и сад за домом, и сарай.

– О, мама, я так за тебя рада, – сказала я, обнимая ее.

– Ну что, хотите посмотреть весь дом?

– Конечно, хотим, – ответила Олив, обегая его сбоку.

Дом оказался намного больше, чем наша квартира в Бермондси. Здесь была чудесная кухня со столом, за которым можно было есть. Сбоку находилась ванная с настоящей ванной. Когда мы жили в Рэннли-Корте, нам приходилось каждую пятницу набирать воды в корыто и мыться по очереди. Если ты шел последним, вода к этому времени совсем остывала.

Олив побежала наверх, а за ней и я. Пока я любовалась тремя уютными спальнями, у меня возникло странное чувство, как будто я здесь уже бывала. Я вернулась вниз, увидела диван и только тогда поняла, в чем дело: вся мебель переехала сюда из «Вида на море». Судя по всему, мисс Тимони закупила новую мебель в гостиницу, чтобы мама с папой смогли забрать старую себе. Сколько же доброты мы встретили на своем пути за эти годы!