Читать книгу "Курганник - Николай Немытов"

А вот интересная задача. Дано: туман отсек жилые комнаты дома от крыши. Найти: в каком мире находится жилая часть дома, а в каком крыша? Неизвестно. Понятно одно: крыша дома съехала.

Виктор прыснул: действительно ведь съехала! Смешно. Если туман развеять — дом на месте. А так — крыша тю-тю!

Он вздрогнул: в туманной мгле проступила тень всадника. Ковалев присел, прячась за оградками, метнулся, не разгибаясь, прочь — в степь, к кургану. Туман не преследовал его. И слава богу. Но надо быть настороже: вон как быстро прибоем накрыло. Не отвертишься.

Овраг возник у ног. Виктор уже был готов к неожиданностям, остановился, вглядываясь во тьму, скрывающую дно. Обойти бы надо, да можно заплутать, если свернуть в сторону. А идти напролом рискованно. Он хорошо помнил, как летел с каменного выступа в первую ночь. Тогда ему повезло. Новичкам всегда везет. Почти.

Обойти — не проблема, да с какой стороны быстрее? Слева — трасса. Машин не видно, но дорога точно там. Справа, вдоль старого русла Салгира, ныне Шпаревой балки, роща серебристого лоха и поросшее камышом Балкино озеро, где они с Макаром прошли днем. Какую дорогу курганник выбрал в этот раз?

С одной стороны, Макар хочет увидеть открывшуюся гробницу, ее клад, который якобы должен подняться из-под земли. С другой — ищет Лизу, а где искать — сам не знает.

Ковалев прокрался к обрыву. Темно. Где дно, где кусты — ничего не разобрать. Он сел на край и попробовал осторожно спуститься, вцепившись руками в пучки травы. Неплохо получалось. Ноги скользили по уклону, упирались в камни — хоть какая-то опора.

Перехватился руками, стараясь удержаться, неудачно — куст травы легко выдернулся. Виктор лег на живот — тут спуститься не получится, но и назад уже никак не вылезти. Завис на грани, пока ноги не соскользнули, и съехал на брюхе во тьму. Потеряв опору, полетел спиной вниз. Упругий удар, треск веток. Виктор вскрикнул — сучки расцарапали бедро левой ноги, впились в бок.

— Гребана кнехтовина, — ругался Ковалев, пытаясь выбраться из зарослей.

Что оказалось не так-то просто. Опереться практически было не на что, ветви пружинили, прогибались, хлестали по лицу, освобождаясь от веса человека. Сколько до земли? А вот в кино показывают, как герои лихо прыгают в кроны деревьев и хоть бы хны. Здесь же…

— Ай! Мать! Епсель-топсель!

Толстая ветвь упруго вырвалась из-под руки — Виктора перевернуло вверх тормашками, спиной припечатало к теплой земле. Слегка забился при ударе — воздух со свистом вылетел из легких, — но лежать на склоне даже с задранными выше головы ногами гораздо приятнее, чем кувыркаться в кустах.

Отдышался, прислушался к ноющему телу: все печет, свербит, липко от пота, но кости вроде целы, суставы не вывихнуты. Справа зашуршало. Память нарисовала картинку: большая змея, и вокруг нее клубится мелочь. Змеи! Оказалось, легче всего встать на ноги, кувыркнувшись через голову. Ветви цепкого кустарника вновь уперлись в спину. Виктор бросился влево, прочь от страшного шуршания.

Кромка оврага хорошо просматривалась на фоне звездного неба. Со дна оно выглядело еще краше — Млечный Путь гулял поземкой по темно-синему бархату. Несколько раз ярким росчерком над головой проносились метеоры. У Ковалева было единственное желание к падающим звездам — выбраться на поверхность. Пока желание не сбывалось. Склоны крутые, а к пологому подъему не пускала поросль ежевики.

Притомившись, Виктор сел на землю. Закурил бы, так потерял сигареты! Пот залил ссадины и царапины — щипало просто нестерпимо. Если и дальше не будет хорошего подъема, придется топать до самого Балкина озера. Сразу следовало идти туда, не пытаясь срезать дорогу. Поверху двигаться значительно легче. Если бы появились всадники, тогда бы Ковалев спрятался на дне балки. Теперь приходилось ковылять по склону оврага.

Слева хрустнула ветка — сердце ухнуло в пятки, кровь острыми иголочками ударила в голову. С перепугу Виктор громко крикнул:

— Кто там?

— Я, — ответили ему.

Ковалев даже не думал, что это может быть не курганник.

— Макар! — Виктор вскочил на ноги, завидев сквозь ветви темный силуэт. — Зот! Как я рад тебя…

Слова застряли в горле. Не Макар — за плечом не видно рукояти ятагана, двигается рывками, будто суставы клинит, голова склонена на грудь, ломится сквозь кустарник напрямик.

Ковалев отступил на пару шагов, вглядываясь в тощий силуэт незнакомца. Волосы на загривке зашевелились, но закричать не смог — горло сдавил спазм. Шагающий мертвяк сгнил наполовину: кости таза торчат в стороны, ребра выпирают вперед, на месте живота что-то шевелится, сразу не поймешь — пучок травы? ком земли? На костях болтаются не то обрывки одежды, не то остатки плоти. Мертвяк глянул на Виктора — в глубине облезлого черепа сверкнули красные глаза. Чужие глаза, словно какое-то существо поселилось в костяке и таращилось на Виктора через пустые глазницы.

— Привет. — Мертвец говорил глухим голосом, словно из бочки.

Впрочем, говорил не он. Мертвяк только разевал пасть, клацая зубами, но то, что сидело в его животе…

Ковалев обезьяной выскочил из оврага и помчал по краю, слыша за собой хруст ссохшихся суставов. Он даже не обратил внимания, что по другому берегу оврага бежит в обратную сторону.

Очень скоро начал задыхаться, однако упрямо старался прибавить ходу. В конце концов дышать стало невыносимо тяжело, и страх отступил. Виктор остановился, обернулся, желая встретить преследователя лицом к лицу. Никого. Хруст суставов мертвяка был хрустом сухой травы под ногами.

— Вот черт, вот черт, — повторял он, хватая ртом горячий воздух. В горле словно песок застрял и мешал надышаться. Виктор сел на обрывистый край оврага, свесив ноги. — Вот черт, — вытер потное лицо порванной футболкой. — Чё ж дальше-то?

Он тихонько заскулил, разглядывая порезы на руках и драные коленки. Ушибы ныли, раны пекли огнем, бронхи скрипели сломанной губной гармошкой, и Ковалев не сразу различил осторожные шаги — кто-то подкрадывался справа. Виктор выпрямился, насторожился. Да что же за дела такие: стоит остановиться, сразу находится охотник. Загнать решили к чертовой матери?

Нет, не показалось. Догнал мертвяк проклятый. Виктор быстро вскочил, готовясь к драке. В этот раз он не уступит…

Виктор Сергеевич Ковалев, еще в более-менее чистой светлой рубашке с короткими рукавами и летних брюках, ошарашенно смотрел на грязного оборванца — Виктора Сергеевича Ковалева. На щеке чистого Ковалева сочился сукровицей свежий порез.

Обман! Видение! Витек вцепился в горло наваждению. Если мертвяк его дурачит, значит, под пальцами Ковалев почувствует кости позвоночника. Чистюля испугался, ударил по рукам снизу вверх, разрывая захват, толкнул в грудь. Грязный Ковалев отшатнулся, устоял на кромке обрыва, и это спасло его от тумана, который белесой массой упал на плечи чистюли, накрыл с головой. Недолго думая, Виктор бросился в сторону — прочь от врат иного мира, прочь от оврага.