Читать книгу "Прекрасные мелочи. Вдохновляющие истории для тех, кто не знает, как жить дальше - Шерил Стрэйд"

Мне не с кем было об этом поговорить. Я не могла полностью доверять подругам, а мать была слишком озабочена отцом, чтобы осознать, насколько мне было больно. Мы с матерью были единственными свидетелями этой стороны его натуры. О психологическом консультировании не могло быть и речи, а родственники навещали нас редко.

Он дважды отказывался от меня. Причиной служили сущие мелочи, небольшие разногласия, из-за которых он заявлял, что я не его дочь. Когда же он сменял гнев на милость, мне полагалось просто принять перемену его отношения: никаких извинений с его стороны, никакого упоминания о случившемся. И каждый раз мать убеждала меня дать ему еще один шанс.

Но три месяца назад он зашел слишком далеко. Он предал мою мать, а когда я пыталась поддержать ее, сама стала объектом гневной отповеди. За то, что я уличила его в неверности, он обозвал меня долбаной сукой. Я, видите ли, не имела никакого права вторгаться в его частную жизнь.

На сей раз я сама отказалась от него. Я уехала из дома (мне сейчас двадцать лет, и я приезжала домой только погостить летом). Я оборвала все контакты. И хотя моя мать теперь лучше понимает меня, чем прежде, она все равно пытается восстановить разорванные отношения. Теперь я знаю, что могла бы счастливо прожить без отца, и стала сильнее с тех пор, как он ушел из моей жизни. Однако у меня такое ощущение, что я никак не могу освободиться от него. Мать постоянно говорит о нем, о том, как он изменился. Она хочет знать, когда я буду готова снова быть рядом с ним. Как ей объяснить, что у меня на самом деле больше нет к нему никаких чувств?

Вопреки заверениям матери, отец по-прежнему пытается контролировать меня и настолько поглощен собственной персоной, что не обращает внимания на мои чувства. Он выяснил, что мой психотерапевт – понимающая, добрая и умеющая сочувствовать женщина-консультант – тот самый специалист, с которым он когда-то работал, и настоял, чтобы я перестала встречаться с ней – еще одна попытка держать меня в изоляции, лишить всякой внешней поддержки. И все равно мать понуждает меня (порой бессознательно) помириться с ним. Но я ему больше не доверяю; не могу сохранять логику, когда речь заходит об отце.

У нас никогда не будет хороших отношений, но вправе ли я полностью прерывать их, Лапочка? Многие считают, что семья слишком важна для человека. Что мой долг – простить мужчину, давшего мне жизнь. Он единственный отец, который у меня есть. Но стоит ли все это боли, сомнений в себе и депрессии?

Та, Которая Могла Стать Хуже

Дорогая Та, Которая Могла Стать Хуже!

Нет, поддержание отношений с твоим неблагополучным отцом не стоит боли, сомнений в себе и депрессии. Оборвав все связи с ним, ты поступила правильно. Действительно, он единственный отец в твоей жизни, но это не дает ему права оскорблять тебя. Стандарт, который тебе следует применять, решая, возобновить ли отношения, – это тот же стандарт, который следует применять ко всем отношениям в твоей жизни: ты не намерена становиться объектом дурного обращения, неуважения или манипуляции.

Твой отец в настоящее время не отвечает этому стандарту.

Мне жаль, что твой отец – самовлюбленный тиран. Сожалею, что мать предпочла умиротворять его безумие за твой счет. Это очень тяжело. Но еще тяжелее было бы провести всю жизнь, подчиняясь насилию. Я знаю, что освободиться от тирании твоего отца будет нелегко и непросто, но это – верный путь. И это единственный путь, который, может быть, – только может быть! – когда-нибудь приведет к здоровым отношениям между вами. Настаивая, чтобы отец обращался с тобой уважительно, ты исполняешь свой величайший долг – не только как дочь, но и как человек. То, что ты прекратила общаться с таким властным тираном, как твой отец, – свидетельство мужества и силы. Прими мое уважение!

У меня не было родителей, когда я стала взрослой. Я долго живу без них – и тем не менее не расстаюсь с ними даже на один день. Они словно две пустые чаши, которые я должна то и дело самостоятельно наполнять.

Полагаю, твой отец оказывает на тебя такое же воздействие. В некоторых отношениях ты права: вероятно, ты никогда не сможешь «полностью освободиться» от своего отца. Он будет пустой чашей, которую тебе придется наполнять снова и снова. Что ты поместишь в нее? Наши родители – это наш источник. Мы создаем собственную жизнь, но ее истоки принадлежат им. Они вместе с нами возвращаются к истокам. Их никак нельзя обойти стороной. Разорвав связи с отцом, ты породила пожар в своей жизни. И как ты теперь будешь жить?

Я назвала твой поступок – разрыв отношений с отцом – сильным и мужественным, потому что ты сделала то, что многим не под силу. Ты установила границу. Ты решила, что не потерпишь дурного обращения с собой, и сделала это. Твой выбор продиктован гневом и обидой, а территория за пределами границы будет определяться исцелением, внутренней работой и покоем – по крайней мере, если ты стремишься иметь потрясающе прекрасную жизнь.

Я хочу этим сказать, что ты покинула отца, но твои отношения с ним не окончены. Тебе потребуются годы, чтобы полностью примириться с ним (а также с матерью, кстати сказать). Тебе предстоит еще много работы, чтобы довести начатое до конца – с прощением и гневом, с принятием и освобождением, с печалью и даже, возможно, с радостью. На этом пути нет проторенных дорог. Они сплетаются и расплетаются друг с другом и изгибаются вспять, чтобы временами шлепнуть тебя по заду. На этом пути тебя будут ждать пощечины, слезы и смех. Ты думаешь, что у тебя никогда не будет хороших отношений с отцом, но на самом деле ты этого не знаешь. Ты изменишься. Может быть, он изменится тоже. Какие-то события твоего детства останутся неизменными, другие – нет. Возможно, ты никогда не постигнешь корни жестокости отца, но при условии внутренней работы и вдумчивости, понимания и души ты поймешь его самого.

Надеюсь, у тебя хватит мужества это сделать.

После смерти своей матери – мне тогда было двадцать два года – я написала письмо отцу. К тому времени я его ненавидела, но в моей ненависти была светлая брешь, созданная исключительно материнской любовью, в которую мой отец мог бы просочиться, если бы пожелал измениться. В этом письме сообщалось, что мать скоропостижно скончалась, а я по-прежнему надеюсь, что когда-нибудь наши отношения восстановятся. Я писала, что готова пойти на этот шаг, но вначале требовала объяснить причины его поступков, когда мы были вместе.

Иногда я представляю себе, как отец вскрывает это письмо. Это было двадцать лет назад, и хотя за эти два десятка лет почти все в моей жизни изменилось, мое представление о том, как отец получает письмо с известием о смерти матери, осталось неизменным. В моем воображении он тихо плачет. Он осознает, что теперь трое его детей стали сиротами и у него есть шанс все исправить. Его шанс быть нашим папой. Еще не слишком поздно. Он нужен нам сейчас.

Но он этого не осознал. Вместо этого он напился, позвонил мне и сказал, что я – лживая сука, а наша мать изгадила нам мозги и восстановила меня, брата и сестру против него. Я повесила трубку, не попрощавшись.