Читать книгу "Семья Рэдли - Мэтт Хейг"

Уилла же вопросы нравственности никогда не заботили так мало, как сейчас, при виде собственного сына, скрючившегося на земле, словно марионетка, у которой обрезали ниточки. Отвратительное, жалкое зрелище.

Он наклоняется к мальчику и выдает ему чистую правду:

— Роуэн, это была не просто кровь твоей матери. Это была мечта о том, как все могло бы сложиться, если бы не появился ты. Видишь ли, если говорить начистоту, ты мне был совершенно не нужен. У меня аллергия на ответственность. Сама идея отдает гнилью. Как чеснок. У меня от нее сыпь и чесотка, а тебе ли не знать, каково это. Хоть кожу сбрасывай. — Уилл замолкает, делает глубокий вдох и четко выговаривает самое главное: — Мне нужна была Хелен, но только не с таким довеском.

Роуэн что-то неслышно бормочет. Эта слабость у него от матери, заключает про себя Уилл. Она его таким сделала. Своей постоянной ложью. Как у мальчика могла сформироваться нормальная система ценностей, когда ему втирали такую чушь?

— Она забыла, кто она такая, — говорит ему Уилл. — Забыла, как сильно она меня хочет. Но я не такой, как она, и не такой, как ты. Я борюсь за то, чего хочу. И если мне этого не дают, я беру сам.

Уилл кивает, поддакивая самому себе. Ему сейчас все ясно, он знает: нет больше никаких моральных барьеров, никакой слабости, ничего, что могло бы его остановить. Я чистокровный. Я принадлежу к высшей расе. Я выше всех некровопьющих, воздерживающихся, всех этих жалких лживых душонок, вместе взятых.

Да, думает он со смехом.

Я — лорд Байрон.

Я — Караваджо.

Я — Джимми Хендрикс.

Я — каждый кровососущий потомок Каина, живший на этой земле.

Я — Истина.

— Да, я беру это сам.

И он оставляет сына на земле, сломленного силой притяжения и прочими сопутствующими ей силами. Сам быстро и низко летит через поле; земля проносится под ним с той же скоростью, с какой перемещается по орбите.

Вздох — и он уже у двери дома номер семнадцать по Орчард-лейн. Из внутреннего кармана плаща он достает нож. Указательный палец другой руки описывает в воздухе небольшой круг, нависая над звонком, как шпага фехтовальщика, готовая ринуться вперед. Затем опускается на кнопку, нажимая четыре раза подряд.

Я.

Беру.

Это.

Сам.

Из дождливой темноты

Клара уже несколько часов сидит в интернете. Сначала она пыталась выудить из Википедии какие-нибудь факты о культуре вампиров, но почти ничего не нашла, потому что сетевые энциклопедии составляются в основном некровопьющими.

Зато где-то на задворках Гугла обнаружился любопытный клон Фейсбука под названием Некбук. Там умные, творчески одаренные и симпатичные, несмотря на неестественную бледность, подростки общались между собой на языке, состоящем сплошь из непонятного сленга, акронимов и смайликов, которых она раньше не встречала ни в чатах, ни в эсэмэсках.

Особенно ей понравился один красавчик с озорной улыбкой, как у эльфа, и настолько темными волосами, что они почти светились. На его странице под фотографией было написано:

«Полуночник, полноцен. Пам Рив, ищет обр./насл. м/ж, не сёрк., д. любви взасос, к-охоты и мегалит. ВК».

Клара расстроилась. Хоть она и вампир, но общество себе подобных для нее как другая планета. Она решила бросить Некбук и переползти на Ютьюб, посмотреть отрывки из фильмов, о которых говорил ей Уилл. «Вампиры», «Дракула» (версия 1931 года — «единственный фильм, снятый настоящим вампиром», как сказал Уилл), «Сумрак», «Голод» и «Пропащие ребята» — этот явно самый лучший. И вдруг, прямо в тот момент, когда на экране лапша превращается в червяков, у Клары возникает ощущение, что что-то не так. Она чувствует это кожей и желудком, словно тело реагирует быстрее мозгов.

А потом начинается.

Звонят в дверь, мама открывает.

Клара слышит голос дяди, но не может разобрать слов.

Хелен кричит.

Клара бежит вниз и видит, что Уилл стоит в прихожей, прижимая к горлу ее матери нож.

— Что ты делаешь?

Он небрежно кивает на висящую на стене акварель:

— Оказывается, у яблоньки отравленные корни. Пора ее срубить.

Клара даже не испытывает страха. Совсем. Она ни о чем не думает, кроме ножа.

— Отойди от нее.

Она делает шаг вперед.

Уилл качает головой и прижимает лезвие к коже Хелен.

— Не могу.

Хелен выразительно глядит на дочь:

— Клара, не надо. Уходи.

Уилл кивает:

— Мама права. Иди. — Исступленное безумие, горящее в его глазах, не оставляет сомнений: он способен на что угодно, готов зайти как угодно далеко.

— Ничего не понимаю.

— Клара, ты ничто. Наивная маленькая девочка. Неужели ты думаешь, я прилетел, чтобы выручить тебя? Не будь дурочкой. Мне на тебя плевать. Открой. Глаза.

— Уилл, прошу тебя, — говорит Хелен, и лезвие щекочет ей подбородок. — Это полицейские. Они меня заставили…

Не слушая ее, Уилл снова обращается к Кларе тем же ядовитым тоном:

— Ты — ошибка. Жалкий плод двух людишек, у которых не хватило духу признать, что им не стоит быть вместе. Плод подавленных инстинктов твоих родителей, их ненависти к себе… Иди, девочка. Иди спасай своих китов.

Он пятится через порог на улицу, увлекая за собой Хелен. Сумасшедшим вихрем они взмывают ввысь и тотчас исчезают из виду. Клара хватает ртом воздух, осмысливая случившееся. Он улетел и унес ее маму.

Она бежит наверх, открывает окно в своей комнате и высовывается под дождь. Они летят, прямо над ее головой, все дальше и дальше, постепенно растворяясь в ночи. Клара напрягает мозги в поисках выхода. Ухватив за хвост единственную дельную мысль, она извлекает из-под кровати пустую бутылку ВК и, прижав горлышко к губам, переворачивает вверх дном. На язык падает лишь одна капля, но ей некогда гадать, хватит ли этого.

Понимая, что это последний шанс спасти маму, Клара залезает на подоконник, приседает и ныряет во тьму, под струи дождя.

— Полетели в Париж, Хелен, вернемся в сказку… или тогда уж сразу на луну.

Уилл тащит ее вверх, почти по вертикали. Она с ужасом смотрит вниз, на уменьшающийся дом. И прижимается горлом к ножу, ровно настолько, чтобы потекла кровь.

Дотрагивается до нее пальцами.

Слизывает ее. Это их общий вкус.

И она начинает сопротивляться.

Хелен борется со вкусом и с воспоминаниями, но в первую очередь она борется с самим Уиллом, отводя нож и отталкивая его.