Читать книгу "Человек из Вавилона - Гурам Батиашвили"

— Что будем делать? — спросил он. — Где похороним твоего брата — на Западе или на Востоке? Куда понесем — к родителям или к жене? И там — Грузия, и здесь Грузия, померкшая для Намталиа родина! Отвечай, парень, куда понесем — на Запад или Восток? — повторил свой вопрос Очиа и осенил себя крестом.

Летняя резиденция царицы

Люди, посланные разведать обстановку в Картли, встретили Абуласана и Дадиани сперва у Сурами, а потом на берегу Лиахви: никто не осуждает нас, о Тамар и не вспоминают, феодалы заперлись в своих поместьях и помалкивают. Последнее известие не очень-то обрадовало Абуласана. «Я хорошо знаю, как они умеют помалкивать, — подумал он, — набирают в рот воды, а в это время вынашивают в сердце злые замысли».

У Лиахви их встретил управитель Начармагеви и с радостью объявил обоим: летний дворец царицы в Начармагеви ждет их. Говоря это, управитель часто моргал и улыбался, всем своим видом как бы говоря, я ваш с головы до ног, забудьте о том, что я служил царице, я всегда мечтал об этом дне.

— Веди нас во дворец! — приказал Абуласан и пришпорил коня. Вардан Дадиани последовал за ним. У них была договоренность: после победы над войском Тамар в Джавахети Боголюбский, Гузан Таоскарели и спасалар Боцо должны прибыть сюда, в Начармагеви. А отсюда уже все вместе пойдут на город.

Абуласан ликовал в душе, и для этого у него была причина — он вступал в любимый дворец царицы, который отныне будет в его распоряжении. Одна мысль, впрочем, отравляла ему радость: молчание вельмож настораживало его. Никто не встретил их ни у Сурами, ни у Лиахви.

«Сидят, верно, в своих дворцах и скрипят зубами. В таком случае необходимо поставить их на место. Так и поступим… Побеседую кое с кем, и ежели они против нас, повыбиваем им зубы и повырываем сердца. Вот тогда все поумнеют, будут плясать под мою дуду!»

Абуласан так ушел в свои мысли, что не заметил, как они приблизились к Начармагевскому летнему дворцу. Недоступной его взору осталась и красота сверкавших под лучами уставшего осеннего солнца окрестностей Начармагеви.

А вот и дворец! Синий балкон с балясинами легким кушаком опоясывал здание — весь открытый солнцу. Бывший главный казначей мысленно обвел взглядом его залы: если столичный дворец был обставлен в византийском стиле, то здесь стояла мебель, безупречно выполненная грузинскими мастерами. Ее заказывал еще царь Георгий. И кресты с иконами были работы грузинских ювелиров.

Абуласан молча любовался дворцом. Он может сейчас войти и улечься в постель, в которой спал царь Георгий. И покои Тамар и Сослана — в его распоряжении!

— Почему медлишь, Абуласан, войдем, отдохнем после долгого перехода!

А Абуласан, сощурив глаза, все смотрел на дворец и никак не мог понять, любит он или ненавидит это строение. Прежде он имел право входить сюда лишь в случае, если его призывала царица, а если его никто не звал и он никому не был нужен, его и близко к нему не подпускали. Сегодня же он войдет во дворец по своей воле, по своему желанию…

— Управитель! — позвал Абуласан неожиданно так громко, что лошадь Дадиани прянула в сторону. Дадиани натянул поводья.

Управитель хоть и носил с трудом свое громоздкое тело, но возник перед Абуласаном мгновенно, едва не врезался в коня. Абуласан молча отстраненно смотрел на него.

— Слушаю, господин!

Абуласан почти прикрыл глаза.

— В Начармагеви, полагаю, быков, волов и коров предостаточно?

— Конечно, батоно, конечно, все будет готово, вы только маленько передохните!

Абуласан поднял брови.

— Все волы, лошади, коровы, свиньи, особенно свиньи…

— Да, господин, да…

Абуласан сверкнул глазами и прервал управителя.

— Всех животных и птиц, даже кур с цыплятами, индеек, уток, свиней, впрочем, о свиньях я уже говорил, всех согнать сюда!

Вардан Дадиани насторожился, с нескрываемым удивлением смотрел на Абуласана. И управитель ничего не понимал. Это читалось в его взгляде.

— Возьми с собой пятьдесят, хочешь, семьдесят воинов, и весь скот и птицу, что имеются в Начармагеви, — Абуласан помолчал, оглядел дворец, а потом, почти разделяя слова на слоги, закончил, — сгоните сюда! — Управитель растерянно смотрел на нового владетеля Грузии, ничего не понимая. — Чего уставился, дурак, шевелись, выполняй приказ! Я буду ждать здесь!

Управитель немедленно ретировался. Дадиани хотел было что-то спросить, но Абуласан опередил его:

— Не обижайся, Вардан, мы поживем в башне ее мамиды Русудан, вон там. Надеюсь, мы задержимся здесь не более чем на неделю.

И пока управитель не пригнал огромное количество скота и птицы к летнему дворцу царицы, Абуласан действительно не сдвинулся с места, несмотря на то что за это время земля, похоже, вдвое увеличила скорость вращения вокруг своей оси, и он чувствовал такую боль в затылке, что в глазах у него темнело, и он едва сдерживал стон.

Воины загнали скот и птицу во двор, и Абуласан приказал:

— Откройте все двери, все окна, пусть входят во дворец! — На лице у него играла довольная улыбка.

Измотанные, обливающиеся потом воины гонялись за обезумевшими животными и птицами, а те, словно сговорившись, не желали входить во дворец. Особенно трудно было заставить их подняться по лестнице. И только к вечеру удалось всех до единого водворить в покои дворца. И тогда раздался громовый голос Абуласана:

— А теперь принесите им корм, сено и прочее и накрепко закройте все окна и двери, — он повернулся к управителю, — ты понял, что я сказал?!

— Конечно, понял, сейчас все будет исполнено, батоно!

— Животные и птицы тоже живые существа, — сказал Абуласан Дадиани, — путь и они хотя бы несколько дней поживут по-царски, — и улыбнулся.

Скотину и птицу заперли во дворце, а недовольные хозяева толпились за оградою дворца, шумели, ругались.

— Через неделю царь Грузии Боголюбский прибудет в Начармагеви, — успокоил их Абуласан, — и вы получите назад свой домашний скот и птицу, да еще и подарки в придачу.

Абуласан не встречал такого непонятного, непостижимого человека, как Диомидэ. Никто никогда не знал, где он находится, где проводит ночи, да и спит ли вообще? Где его искать, как найти? Он появлялся тогда, когда сам считал нужным. Нет, Абуласан должен выяснить, чем занят этот человек, с кем водится… А то получается… Впрочем, нельзя отрицать одного: Диомидэ появляется именно тогда, когда в нем есть необходимость. Сам чувствует, что нужен хозяину.

Абуласан поднялся с кресла. Надо узнать, нашли ли Диомидэ, а если нашли, почему его до сих пор нет. Он сделал несколько шагов к двери и почувствовал головокружение — комната закружилась, земля, похоже, ускорила вращение. Абуласан преодолел себя, вернулся к креслу, вцепился в него и, закрыв глаза, медленно опустился на корточки. Сейчас он не упадет, и это главное. Боже, с какой скоростью вертится эта проклятая башня Русудан!