Читать книгу "Смерш и ГРУ посвящается - Анатолий Терещенко"

И вот несмотря на преклонный возраст, ветеран содержит небольшую квартирку в идеальном состоянии. Сам себя обслуживает: он и уборщик, и повар, и заботливый отец, дед и прадед. По его словам, он мастер по приготовлению щей, его кулинарные способности высоко оценивают те, кто пробовал его блюда.

— Почему вы раньше никогда не говорили, что участвовали в Параде 1941 года? Не из-за природной ли скромности? — поинтересовался я.

— Скромность, скромность… Знаете, она — середина между бесстыдством и стеснительностью. Скромность, хвастающая своей скромностью, — это уже не скромность, а высокомерие, облаченное в одеяние скромности. Ложная скромность — самая утонченная уловка тщеславия, — отвечал чекист. — Только время способно вызвать интерес у потомков к их корням, потому что оно — мудрый учитель, но, к сожалению, и оно безжалостно убивает своих учеников. Вот и мое время пришло: болезни, боли, лекарства, госпитализации. Многих из моих сверстников время убило. Осталась только память о друзьях-товарищах. Я пока жив и хочу жить так, как хочу, как умею, быть не в тягость родным и близким.

— Прекрасно, вы остались бойцом, а потому сама смерть, наверное, испугалась оперативника, — с шуткой замечаю я.

— Нет, эта старуха не боится никого…

* * *

Родился Алексей Филимонович Бойко 1 октября 1922 года в селе Кобриново Тальновского района Черкасской области. После окончания средней школы юноша в 1940 году был призван на срочную службу в армию. Попал в 19-й горно-кавалерийский полк войск НКВД СССР, где прошел курс обучения молодого бойца, и в декабре того же года его направляют в составе молодых солдат в 10-й мотострелковый полк войск НКВД в город Ташкент. Надо отметить, что в годы становления советской власти в республиках Средней Азии полк активно участвовал в боевых действиях против вооруженных формирований басмачей. На полотнище боевого знамени части имелись следы пулевых прострелов — отблески былых сражений…

— Где и как вас застало известие о начале войны? — интересуюсь у ветерана.

— Сообщение о нападении фашистской Германии на СССР поступило ранним утром 22 июня 1941 года, когда подразделения полка с полной выкладкой на плечах совершали очередной марш-бросок. Это было незабываемое время. Дело было в Узбекистане. Мы двигались вдоль горного ручья. Вдруг резкий звук мотоцикла. Он обогнал нашу колонну и исчез вдали. А пять минут спустя раздалась команда: «Привал!» Еще не успев скинуть на землю поклажу, я услышал тихое, неизвестно кем сказанное слово — «война»…

По приказу высшего командования уже в июле полку было дано указание срочно отправиться в Москву. По железной дороге эшелонами подразделения части прибывали в столицу. Москва в то время выглядела сурово. Прифронтовой мрачный город находился практически на осадном положении. Чтобы поднять боевой дух у населения, наша рота часто использовалась для маршрутирования по Пятницкой улице, у Покровских ворот, в других местах города, чтобы показать жителям — в Москве есть защитники.

Полк сразу же вошел в состав 1-й Отдельной мотострелковой дивизии особого назначения им. Ф.Э. Дзержинского (ОМСДОН), которой командовал генерал Павел Артемьевич Артемьев, ставший с 1941 года сначала начальником Управления оперативных войск НКВД, а потом с октября 1941 по октябрь 1943 года — командующим Московской зоной обороны. В 1943 году ему было присвоено звание генерал-полковника. Он был смелый и справедливый военачальник. Так во всяком случае о нем отзывались солдаты и офицеры НКВД.

— Какие задачи были поставлены перед вашим 10-м полком?

— Во-первых, в короткие сроки обеспечить высокую боеготовность части для возможного участия в обороне на ближних подступах к столице. Во-вторых, проведение изучения местности с выездами на автотранспорте в районы Можайска, Наро-Фоминска, Серпухова, Михнева и других населенных пунктов с целью определения наиболее вероятных участков появления войск противника и организации боевых действий по ликвидации их прорыва. В-третьих, при выездах преследовалась также задача ликвидации десантов и диверсионно-террористических групп противника, организация прочесывания лесных массивов. А то, что гитлеровцы будут активно работать в этом направлении, никто не сомневался. Столица манила спецслужбы нацистской Германии — это ведь была «десятка» в мишенной системе борьбы с нашими как оборонными объектами, так и органами государственной безопасности. Я выезжал на эти мероприятия в составе пулеметной роты.

В связи с быстрым приближением немецких войск фельдмаршала Федора фон Бока, руководившего группой армий «Центр», столица готовила «достойную встречу» непрошенным гостям.

Постановлением Государственного комитета обороны (ГКО) «Об охране Московской зоны» от 12 октября 1941 года НКВД СССР предписывалось наведение «жесткого порядка» на тыловых участках фронта, прилегающих к территории Москвы с запада и юга по линии Калинин-Ржев-Можайск-Тула-Коломна-Кашира, которые разбивались на семь секторов. При НКВД СССР организовался штаб охраны Московской зоны, которому в оперативном отношении были подчинены войска НКВД, в том числе и наш 10-й полк ОМСДОНа, милиция, районные подразделения НКВД, истребительные батальоны и заградительные отряды. А уже 19 октября ГКО объявил Москву на осадном положении…

Нам нарезались также задачи по борьбе с паникерами, ворами, насильниками, грабителями, разбойниками, спекулянтами, мародерами и другой нечистью, пользующейся некоторое время неразберихой в городе, особенно в начальный период войны. Кроме того, мы отслеживали также случаи массового бегства мирного населения в сельскую местность к родственникам и в эвакуацию, а также контролировали процессы передислокации на восток некоторых крупных оборонных предприятий.

В нашем полку была команда выпускников снайперской школы. Это были лучшие стрелки нашего полка. Команде ставилась задача встретить неприятеля прицельным огнем, в случае его втягивания в Москву через западный сектор города. Охота должна была вестись на офицеров и генералов, въезжающих в столицу. Для этой цели каждый наш воин знал «свой чердак» на Кутузовском проспекте. Наши станковые пулеметчики тоже имели свой сектор обстрела с чердачных помещений относительно высоких в то время зданий. Была полная реальность того, что противник сможет появиться на этом направлении — бронированный клин танкового генерала Гудериана стремительно приближался к столице со стороны Тулы.

— Алексей Филимонович, а приходилось ли реально вам задерживать в Москве мародеров?

— Такие факты были нередки. Мерзость появляется там и тогда, где и когда она надеется что-то урвать, жируя на несчастье своих жертв. Мы жестко пресекали подобные преступления в столице. Эти наглые потрошители чужого имущества хорошо были осведомлены о конкретных брошенных квартирах. Знали они, кто выехал, а поэтому часто действовали дерзко. Мы их вылавливали, передавали в органы НКВД, где некоторых судами военных трибуналов приговаривали к высшей мере социальной защиты общества — расстрелу. И скажу честно, такие жесткие карательные меры очень скоро дали положительные результаты. От мародеров столица стала постепенно избавляться.