Читать книгу "Королева вампиров - Джой У. Хилл"

— Скажи мне, — голос ее понизился. Она знала, что глаза у нее горят, жесткое требовательное желание отразились в голосе, принуждая его отвечать.

— Да, миледи. Я хочу, чтобы мой член был у вас во рту. Я хочу ощущать ваши губы и даже зубы на мне. Я хочу, чтобы вы проглотили мою сперму. Хочу держать вас сверху, сжав в кулаке ваши волосы, глядя, как мой член растягивает ваш прекрасный совершенный рот. Но кое-чего я бы хотел еще больше.

Он показал ей это мысленно, очень подробно, так что она задрожала и между ног у нее увлажнилось, она ощутила эти образы так, будто он уже делал это.

— Ты приспосабливаешься к преимуществам этой формы общения куда быстрее, чем Томас.

— Ну, у меня и мысли куда грязнее.

Она потянула его за волосы, и его голова услужливо опустилась.

— Томас был не только монахом, но и мужчиной. У него тоже были подобные мысли.

— Вам нравилось его дразнить.

— Иногда, — подтвердила она без сожаления. Джейкоб заметил, что это был едва ли не первый раз, когда она говорила об этом человеке без печали. Он явно пробудил в ней воспоминание, которое не перекрыла трагедия, отнявшая у нее Томаса. Несмотря на то, что его тело желало немедленного действия, он принудил себя к терпению, чтобы получить ответ на вопрос, который давно мучил его. Он полагал, что она может быть в настроении и ответить.

— Когда Томас стал моим слугой, я на самом деле потребовала, чтобы он лег со мной хотя бы раз, — призналась она в ответ на то, что он мысленно спросил. — Мне требовались доказательства того, что его преданность мне превзойдет его клятву Богу.

— Вы забрели в опасные воды, миледи. Даже вампиры в ответе перед высшими силами.

Она кивнула.

— Есть такие, кто верит народным сказкам, что мы-де уже прокляты. Но я не из их числа. Вампир — это часть творения, как и человек, собака или комар, деревья или реки, и наши души может получить любой. Но люди создали религию, а не богов. Я лично верю, что Божеству наплевать на то, что мы не отказываем себе в плотском познании друг друга.

На самом деле в этом была заключена такая мощь, что Лисса подумала, что религии, которые используют секс как форму служения, более правы, чем те, которые называют его грехом.

— Цельность личности мужчины, его совестливость, его чувство правильного и неправильного — это и есть его связь с Богом. Я уважаю эту связь, как уважала Томаса. Признаюсь, иногда я дразнила его, — в ее взгляде вспыхнули лукавые огоньки, — я посылала ему дразнящие и провоцирующие образы, чтобы отвлечь его от дела. Но что до Томаса, его веру было не сломить. Он никогда не делал ничего, чтобы посрамить себя перед своим Богом.

Она разглядывала медные пряди его волос, намотанные на ее пальцы.

— Одно я действительно поняла — силу преданности и верности. Любое божество, любой король — в данном случае королева — высоко ценили бы слугу, который отказался бы от сильного естественного желания, чтобы доказать свою любовь и преданность. Я могла бы заставить кое-кого выбирать между совестью и моими желаниями, но, как ты уже заметил, сэр Бродяга, выбор принадлежит этой личности. Если его душа достаточно сильна, я могу лишить ее выбора, только если применю принуждение. Что ж, оно ляжет проклятием на меня, а не на него, а я и так проклята.

Наконец-то она дала ему ответ, которого он давно ждал. Лисса внимательно смотрела в его глаза, подчеркивая, что понимает значение сказанного.

— Если я прошу тебя сделать выбор, значит, на то есть серьезная причина. Не потому, что я просто люблю тебя помучить. Не потому, что я хочу разбить твою душу вдребезги, кусочек за кусочком. Клянусь тебе.

Джейкоб кивнул, его рука сжала ее тонкие пальцы.

— Тогда я буду вам доверять, миледи, даже если я не всегда с вами согласен. А он угодил вам?

Она вскинула голову. В ее взгляде плескалось изумление.

— Да. Он был ласковым и старательным любовником, который заставил меня сожалеть о решении потребовать от него секса только однажды.

— В самом деле?..

Лисса рассмеялась. Она понимала, что это нельзя сравнивать с отношениями, которые были у нее с Джейкобом. Они охватывали полный спектр реакций и действий. Джейкоб был нежным и чутким любовником. А еще — страстным и требовательным, и никогда не забывал о ее сердце и душе, ублажая ее тело. С ним секс был настоящим мистическим соединением.

— А ты, Джейкоб? Ты так свободно обращаешься с женским телом, что я думаю, ты должен нежно вспоминать одну-другую… дюжину.

Он усмехнулся. Одним из тех неожиданных движений — неожиданных даже при том, что она читала его мысли, — он поднял ее легко, как ребенка, и посадил себе на колени так, что она обхватила его ногами и скрестила лодыжки у него за спиной. Лисса тихо вдохнула, почувствовав давление его восставшей плоти на своем клиторе; его ладони гладили ее ягодицы.

— Вы их всех прогнали из моих мыслей, миледи. И прежде чем попытаетесь сделать из меня лжеца… — Она поймала обрывок мысли, ринувшись в его сознание, пытаясь сделать именно это, но тут притянул ее к себе за шею и поцеловал.

Дерзкий, импульсивный… Ей вспомнились слова Тары, и все, что смогла подумать Лисса, было «Слава Богу». Он знал ее силу, но это все же не удерживало его от таких невозможно опережающих мгновений, которых она ждала, как наркоман — дозу. Каким-то образом они освобождали ее от необходимости контролировать все, беспокоиться о его и своем положении…

Он долго целовал ее, ласкал ее шею, распаляя в ней желание. Джейкоб стянул с нее юбку, вытащил шпильки из тяжелого узла ее черных, как ночь, волос, намотал их на руку и властным жестом притянул ее к себе.

— Трахай меня, — скомандовал он. — Трахай!

Боже… да. Это было то, чего ей хотелось. Именно этого. Забыть обо всем, отдавать себя ему, чувствовать эту силу, пульсирующую под ней, дикую и необузданную, как сама жизнь.

— Я заставлю тебя кончить, моя леди, — прорычал он, его руки сжали ее бедра, с силой опуская ее на себя, каждый удар отдавался дрожью в ее животе, а он брал ее глубже, раздвинул ее ноги, приводя половые губы и клитор в более тесный контакт со своей горячей кожей.

— Буду трахать, пока ты не начнешь кричать мое имя, пока все это не потеряет значение. Пока не будешь знать, что ты моя. Что ты можешь доверять мне во всем и всегда.

Это было сумасшествие. Но она чувствовала себя такой… цельной, такой счастливой, что у нее не было сил спорить, она могла только скакать на нем, все ускоряя и ускоряя темп. Оргазм настиг ее, завертел, словно смерч, и, извиваясь, вцепившись ему в волосы и, теряя рассудок, она закричала — как он и обещал.

Она кусала губы, хрипло выкрикивала его имя, шептала его, пока крики не стали всхлипываниями, а ее сжатые руки не расслабились.

28

Джейкоб не видел Лиссу уже несколько дней, но пытался принять это, понимая, что она борется с собственными чувствами к нему. Поэтому даже ее отсутствие приносило ему радость, хотя, конечно, ему чертовски ее не хватало.