Читать книгу "Музыка души - Даниэла Стил"

– Неплохо выглядишь, – поддразнил сын, с интересом рассматривая комбинезон, но и он признал, что мама необыкновенно хороша и совсем не похожа на ту замотанную домохозяйку в шлепанцах и джинсовой юбке, которую он помнил с детства. Образ изменился до неузнаваемости. Стефани чувствовала себя другим человеком, сумевшим сохранить все лучшее, что было прежде. Теперь она получила свободу, возможность развиваться и искать себя. Ей нравилось делить новую жизнь с Майклом. Еще недавно трудно было представить сына рядом с Сэнди Джонсон, но неожиданно они составили прекрасную пару. Если порою и случались небольшие размолвки, вызванные усталостью Сэнди от долгих репетиций, волнением перед концертом или утомлением Майкла от работы в Атланте, они неизменно заканчивались шуткой и поцелуем. Стефани обожала смотреть на красивую пару.

– Вот это настоящая жизнь. Правда, Майкл? – спросила она, стоя за кулисами. – Оба такие талантливые. Трудно даже представить, что можно так петь. Честно говоря, всегда мечтала стать певицей. Если бы еще обладать таким удивительным голосом, как у Сэнди! – Легкая зависть не мешала искреннему восхищению.

– Можно брать уроки вокала и получать удовольствие. У тебя тоже приятный голос, мама. Помню, как ты пела в хоре.

– Рядом с Чейзом петь неудобно. – Майкл понимал чувство неловкости, о котором говорила Стефани; он и сам ощущал недосягаемое превосходство Сэнди. Но, несмотря на редкий дар, девушка смотрела на Майкла с восхищением и любовью. Молодые люди сумели найти гармонию в отношениях.

Выступление закончилось поздно: публика неистово аплодировала и никак не хотела отпускать артистов. Дерек пришел на концерт с новой девушкой. Поздно ночью отправились обратно в Нэшвилл, и в автобусе все спали. Майкл вернулся в Атланту в воскресенье. Спустя неделю Стефани и Чейз полетели на частном самолете на матч «Атланта Брэйвз» и взяли с собой Сэнди. После игры Сэнди осталась на несколько дней с Майклом, а они вернулись в Нэшвилл. Чейз оказался бейсбольным страстным болельщиком. Он каждый год летал на Мировую серию и Суперкубок и даже пообещал в этот раз взять с собой Майкла.

– Спасибо за доброе отношение к моему сыну, – поблагодарила Стефани на обратном пути, когда они остались вдвоем. Сентябрь стремительно двигался к концу, она провела в Нэшвилле месяц и уже начинала чувствовать себя так, словно жила здесь всегда. О возвращении в Сан-Франциско даже не думала: делать там было нечего. Чейз умел каждый день превратить в праздник. Сам же он планировал весеннее турне по двенадцати крупным городам страны, поскольку агент считал, что пришла пора совершить полноценные гастроли. Нашелся и продюсер, предлагавший убедительный гонорар. Чейз жаловался, что долгие поездки доводят до изнеможения, но считал их необходимой частью работы.

Он рассказал о предстоящих на следующей неделе деловых встречах. Список оказался длинным, и Чейз выразил надежду, что Стефани тоже примет участие в переговорах, в шутку назвав ее новым деловым партнером. Теперь она повсюду его сопровождала.

– Боюсь, что устанешь от моего постоянного присутствия или почувствуешь обязанность повсюду таскать за собой, словно тяжелый чемодан, – возразила она.

– От тебя устать невозможно. – Стефани нежно поцеловала его за признание. Она тоже никогда не уставала от Чейза, однако к концу шестой недели осознала, что занимается исключительно его работой, его карьерой, его записями и репетициями, его фотосессиями, интервью и концертными турами. Она ничего не имела против посильного участия, тем более что Чейз посвящал ее во все свои дела, но чувствовала, что вновь теряет себя, превращаясь в его тень. Ей нечего было предложить, кроме заинтересованного присутствия и любви. Собственной жизни не существовало, как не существовало понимания, кто она такая и что делает на этом свете.

Стефани пыталась донести тревогу до сознания Чейза, но он ничего не хотел слушать и без конца повторял, как важна для него любимая, как помогает в творчестве и в бизнесе. Стефани действительно участвовала во всех делах и начинаниях, но Чейз обладал талантом и колоссальной энергией, а она оставалась рядом просто так и неизвестно зачем. Кроме любви, дать ей было нечего: маловато для полноценного обмена. Требовалось дело более серьезное, чем помощь в выборе рубашки для фотосессии, костюма для очередного концерта или эскиза для обложки нового альбома. Все это Стефани делала с радостью, но ощущение пустоты неуклонно усиливалось. К середине октября Чейз заметил, что любимая выглядит потерянной и несчастной.

– Что случилось, детка? – Он уже несколько недель ощущал ее тревогу, хотя Стефани никогда не жаловалась. Она снова начала терять себя. Двадцать шесть лет подряд прослужив скучной женой адвоката и растрепанной мамашей троих детей, неожиданно для себя превратилась в экстравагантную подругу звезды. По большому счету разве что-то изменилось? Бесчисленными способами она пыталась исправить жизнь, но ничего не получалось.

– Наверное, пора на некоторое время вернуться домой и подумать, кто я такая на самом деле, – поделилась Стефани с Джин во время одного из утренних разговоров. Вопрос мучил вот уже восемь месяцев, но ответ до сих пор не пришел. Удастся ли когда-нибудь понять себя? Главную ошибку она совершила в молодости, когда оставила работу, выйдя замуж за Билла, а сейчас уже было поздно что-то исправлять. Никакого особого таланта у нее не было. Начинать собственный бизнес на пустом месте не хотелось. Не имея опыта, нечего было предложить на профессиональном рынке. Единственное, что хорошо получалось, это повсюду следовать за Чейзом и с обожанием следить за его выступлениями. Да, любовь делала его счастливым, но самой Стефани этого уже не хватало. В очередной раз она попыталась объяснить суть проблемы, и, кажется, успешно. Чейз встревожился.

– Неужели считаешь, что я не ценю твой ум и деловые качества? – Непонимание раздосадовало, потому что он очень уважал любимую.

Стефани энергично покачала головой:

– Боже мой, конечно же нет! Просто чувствую себя пустышкой и теряюсь в твоей бурной жизни.

– Ты даришь силу и вдохновение для творчества, а это огромный вклад. Без тебя я был бы никем, Стиви, или оставался бы таким же неприкаянным бродягой, как прежде.

– Ты сам знаешь, что это неправда.

– Правда! – горячо возразил Чейз. Он уже посвятил ей полдюжины песен и считал их своими лучшими произведениями. – Творческому человеку необходима любовь, иначе он засохнет. Знаю, что ты меня любишь, и это главное. До твоего появления жил, словно во сне.

Стефани понимала, что играет в жизни любимого важную роль, но в то же время чувствовала, что обманывает и его, и себя. Для полноты существования требовалось делать что-то более существенное, чем выбирать одежду, любить и вдохновлять на новые песни. Роль музы ее не устраивала.

– Ты заслуживаешь лучшей участи, – заключила Стефани и посмотрела так, что Чейз испугался.

– О чем ты? – спросил он, похолодев от дурного предчувствия и со страхом ожидая ответа. Что, если она его бросит? Несмотря на неотразимую внешность и звездный статус, Чейз Тейлор чувствовал себя таким же уязвимым, как любой другой мужчина. Люди непредсказуемы – особенно женщины.