Читать книгу "Что, если?.. - Ребекка Донован"

Она с завидным упорством повторяет этот довод каждый раз. Но я-то себя знаю и прекрасно понимаю: если мы с Кэлом и Рей останемся друзьями, я рано или поздно нарушу свою клятву. А этого допустить нельзя. Как бы я по ним ни скучала.

В ответ на мое молчание Райчел закатывает глаза. Понимает, что тема закрыта… до следующего раза.

– Ой! Знаю! – восклицает Райчел, и ее стул со стуком врезается в линолеум. Она достает из кармана толстовки наушники, вставляет их в телефон. Протягивает мне один наушник. – Я как услышала эту песню, так сразу подумала: Рей бы тут дала жару на барабанах. Мы бы это точно клево сыграли.

Я вздыхаю, втыкаю наушник в ухо и слушаю. Райчел бегает пальцами по экрану, выбирает песню. Начинает бас-гитара, а потом, через несколько секунд, вступают ударные, и Райчел, закрыв глаза, качает головой в такт.

Я невольно тоже начинаю трясти головой. Под звуки припева, похожего на церковный гимн, Райчел вдруг вскакивает и потрясает в воздухе кулаком. Я смеюсь над этой ее неожиданной выходкой. На мою подругу уже начинают оборачиваться, но ей, кажется, все равно.

В следующий раз, когда снова звучит припев, Райчел начинает подпевать. Рот у меня открывается сам собой, и из него вырывается изумленный смешок. Она хватает меня за руку, поднимает на ноги и кружит. Песня заканчивается пронзительным гитарным аккордом. Райчел, запыхавшись, падает на стул. Я вся красная: на нас уже все смотрят.

– Прошу прощения, – говорит нам какая-то полная женщина. Кажется, она здесь работает. – Тут, вообще-то, не полагается…

– Вы это серьезно? – с вызовом отвечает Райчел. – Мы просто хотели немного повеселиться.

Женщина, сидящая с сыном в другом конце зала, неодобрительно качает головой. Мальчик улыбается. Ему, как и мне, кажется, что это смешно. У женщины, которая грозно нависает над нами, глаза становятся круглыми от изумления.

– По крайней мере, имейте уважение к другим людям и не шумите. – Она поворачивается и отходит бесконечно усталой походкой.

Райчел поднимает на меня глаза и смеется:

– Ну что за люди! Им всем не помешало бы расслабиться. И попробовать немножко пожить! – вдруг рявкает она во весь голос, и мамаша возмущенно открывает рот. Мальчишка хихикает. – Правда же, Николь?

– Чистая правда, – говорю я и тоже хихикаю. – Именно такой и должна быть настоящая жизнь. Чтобы было весело.

– Ну слава богу, дошло! – восклицает Райчел, словно ей удалось наконец что-то донести до меня. – Просто будь счастливой, Николь. Что бы там ни случилось. Будь счастливой и радуйся жизни!

Глава 17

– Чем бы ты хотела заняться, ведь сегодня Новый год? – спрашиваю я Ниель, высыпая хлопья в миску.

– А ты хочешь устроить грандиозный праздник? – спрашивает Ниель, сидящая на подлокотнике дивана.

Я прислоняюсь к кухонному столу с чашкой в руках:

– Ну, грандиозный не грандиозный, но, мне кажется, что-то такое придумать надо…

– Ладно. Что-нибудь придумаем, – обещает она.

– Только предупреди меня заранее, хорошо? А то меня что-то страх берет, как представлю, что без всякой подготовки вляпаюсь в очередную твою затею. И имей в виду: на этот раз я буду в своей одежде.

– Ладно, – смеется Ниель. – Тогда спрячу тот маскарадный костюм с блестками, который специально для тебя приберегла.

– Очень смешно, но у меня почему-то такое чувство, что этот костюм с блестками существует на самом деле.

Ниель усмехается и подтягивает колени к подбородку. Ума не приложу, как она с подлокотника не падает, но вид у нее ужасно милый. Я доедаю свои хлопья, а она пока напрягает воображение.

– Придумала, – объявляет Ниель, когда я уже мою чашку. – Поехали опять в лагерь «Луч».

– В прорубь нырять не буду, – предупреждаю я.

Она делает гримасу:

– Да нет, какая там прорубь. Костер будем жечь. Зефир жарить. И на ватрушках покатаемся.

– На ватрушках?

– Ну да, купим такие надувные санки, круглые, как пончики, и будем кататься по льду.

Я задумываюсь. Кажется, не такая уж сумасшедшая идея.

– Ладно. Согласен.

* * *

Ниель держит свою ватрушку перед собой. Щеки у нее красные. Мы оба смотрим на замерзшее озеро.

– Готов? – (Я киваю.) – На старт. Внимание. Марш!

Мы бежим по снегу к берегу озера. Я отстаю на шаг: не сразу решаюсь плюхнуться на лед вместе с надувными санками. Этот краткий момент здравомыслия и дает Ниель необходимое преимущество: она бросается на лед первой и скользит футов на пять впереди по замерзшему озеру – туда, где какой-нибудь месяц с небольшим назад мы с ней чуть не утонули.

– Я победила! – объявляет она и вскидывает руки.

– Это потому, что я вдруг ясно увидел, как врубаюсь лицом в лед, – оправдываюсь я. – Ох и жуткое зрелище: кровищи полно, сломанный нос. Словом, хорошего мало.

Ниель только головой качает: мол, ну-ну, оправдывайся. А затем садится на свою ватрушку и просит:

– Попробуй меня подтолкнуть.

Я осторожно ступаю на лед. По нему вьется легкая поземка – не так уж и скользко. Но и бегать тут я бы тоже не рискнул. Берусь за ватрушку Ниель сзади, покрепче упираюсь ногами и с силой толкаю.

Ниель визжит, словно на русских горках, и скользит по льду. Откатывается на приличное расстояние.

– А теперь я тебя подтолкну, – говорит она, лежа на животе и отталкиваясь ногами, чтобы подобраться ко мне.

– У тебя сил не хватит, – отвечаю я и сажусь на ватрушку. – Не надо.

– Мне даже как-то неудобно, – оправдывается она, врезаясь в меня. – Ты нас и на качелях все время качал. До тебя самого почти никогда очередь не доходила.

Я понимаю, что она опять проговорилась – вспоминает о нашем детстве. Пока это не зашло слишком далеко, я наклоняюсь и целую ее. Мысленно уже слышу упреки Рей: ну как же, надо было, воспользовавшись возможностью, устроить Ниель настоящий допрос. Но я совсем не так хочу провести сегодняшний вечер. Новый год – это начало новой жизни, не время оглядываться на старую. Верно ведь?

– Покатаемся еще? – Я встаю и берусь за резиновую ручку надувных санок.

– Давай наперегонки? – предлагает она. – Победитель получает…

– Все, что захочет, – обещаю я.

Ниель поднимает бровь:

– Сначала скажи, чтобы я знала, чем рискую.

Мысли у меня вдруг разбегаются, а глаза слегка туманятся. Она хлопает меня по руке:

– Эй, о чем замечтался? Небось сейчас скажешь что-нибудь про раздевание!

– Конечно, – отвечаю я со смехом, даже и не думая отпираться. – Если я могу получить все, что хочу, то, разумеется, выберу тебя голую, с этим просто. Трудно решить, в каком именно виде я хочу тебя голую.