Читать книгу "Два лица Востока - Всеволод Овчинников"

Там порой делают остановку сибирские лебеди, улетающие зимовать в теплые страны Юго-Восточной Азии. Однажды пожилой рисовод Иосикава выходил больного лебедя, отставшего от стаи, и самку – его верную подругу. Всю зиму он наполнял для них кормушки, разбивал молодой лед на полыньях. И сказочно красивые, но недоступные птицы привязались к старику, начали брать корм из его рук.

Иосикава заботился о лебедях больше, чем о своем поле. Однажды, проработав весь день в холодной воде, он слег и больше на поднялся. Но даже смерти оказалось не под силу пресечь доброе дело, начатое у озера Хиоко. Молва о «покровителе сибирских лебедей» взволновала лирические души японцев не меньше, чем прославленная в музыке сказка.

Со всех концов страны в его усадьбу хлынули тысячи посылок с кормом для крылатых гостей из России. Число лебединых пар стало расти из года в год. Лебединое озеро близ Ниигаты было объявлено заповедником и стало достопримечательным местом для японских туристов.

Дома на Хабаровской улице

Как раз в ту же пору, в середине 60-х годов, Ниигата пострадала от сильного землетрясения. Узнав о трагедии из теленовостей, я тут же сел за руль и единственным из аккредитованных в Токио иностранных журналистов в тот же день оказался на месте катастрофы. Вместе с тогдашним мэром, господином Ватанабе, мы объехали город.

Меня поразило, что устояли наиболее ветхие на вид дома традиционной японской постройки. А вот послевоенные пятиэтажки, которым гордился муниципалитет, завалились набок вместе с вывернутыми из песчаного грунта фундаментами.

Что же касается небоскребов из монолитного железобетона, то многие из них накренились как знаменитая Пизанская башня. При крене более семи градусов человек, находящийся в здании, испытывает головокружение и тошноту, а лифты часто заклинивает.

Я остановился в таком покосившемся отеле. Из предосторожности попросил комнату не выше третьего этажа. Только собрался принять ванну, как раздался стук. Открыл дверь – никого. И тут заметил: вода в наполненной ванне ходит ходуном туда-сюда. Оказалось, что от повторных подземных толчков стала биться о стену висевшая на ней картина. Как делают опытные японцы, я водрузил на голову подушку и встал под дверной косяк. К счастью, скоро все утихло. Через пару часов меня вызвала по телефону Москва. Так что ярких личных впечатлений для репортажа с места события было достаточно.

Мой очерк в «Правде» о трагедии Ниигаты вызвал волну сочувствия у жителей Хабаровска. По инициативе местных общественных организаций прошел сбор пожертвований. На эти средства снарядили три лесовоза со стройматериалами для оставшихся без крова японцев. Из подаренных бревен и досок выросла вереница домов, образовавших Хабаровскую улицу.

Именно после этого жители Ниигаты обратились к хабаровчанам с предложением породниться с ними. Это дало мне повод вновь приехать в возрожденную Ниигату, дабы написать о первой паре породненных городов в летописи российско-японских отношений.

Горжусь, что вправе считать себя лично причастным к этому событию. Ну а мэр Ватанабе устроил мне встречу с местными гейшами. Они слывут самыми белокожими в Японии. (Будто бы потому, что в Ниигате выпадает самый пушистый снег, приносимый сибирскими метелями.)

Итак, крепнущие связи с Россией свидетельствуют: Ниигата перестала быть задней дверью Японии. Теперь это поистине дверь к соседу.

Об авторе

Всеволод Владимирович Овчинников – журналист-международник, писатель, много лет проработавший в Китае, Японии, Англии. С его именем связано новое направление в отечественной журналистике – создание психологического портрета зарубежного общества. Творческое кредо автора: «Убедить читателя, что нельзя мерить чужую жизнь на свой аршин, нельзя опираться на привычную систему ценностей и критериев, ибо они отнюдь не универсальны, как и грамматические нормы нашего родного языка».

В 1985 году за произведения «Ветка сакуры» и «Корни дуба» автор был удостоен Государственной премии СССР.

В 2010 году Президент РФ Дмитрий Медведев вручил Всеволоду Овчинникову орден «За заслуги перед Отечеством» четвертой степени.