Читать книгу "Homeland. Игра Саула - Эндрю Каплан"

– А если соскочу?

Саул не ответил.

– Господи, Саул, – пристально глядя на него, сказала Кэрри, – ты порой такая сволочь. Теперь понятно, за что тебя Мира бросила.

Как и тогда, когда она прощалась с Уарзером, Кэрри пожалела о сказанном. Лицо у Саула сделалось такое… Он вдруг напомнил Кэрри мальчика, что потерялся и не может найти маму.

– Прости, я не хотела…

– Ты права, – тихо ответил Саул. – Не стоило мне просить. Возвращайся в Лэнгли, Кэрри. Тебя ждет повышение, с семьей повидаешься. Ты заслужила.

– Пока нельзя, – шепотом ответила Кэрри.

– Знаю, – сказал Саул, поднимаясь и кладя руку ей на плечо.

У себя дома Кэрри ела лапшу рамэн и смотрела в окно на улицу Эн-Насир, позолоченную заходящим солнцем. В этот момент позвонил де Брюйн.

* * *

Де Брюйн прислал за ней машину. Сам он дожидался Кэрри у себя на вилле в районе Эль-Хафат. Маленькая перуанка Эстрелла открыла дверь и одарила Кэрри непроницаемым взглядом темных глаз. Как обычно, Кэрри не знала, что делать и как вести себя с де Брюйном, однако в ту секунду, когда он встретил ее в гостиной – такой крупный и несокрушимый, точно вавилонская статуя – их притянуло друг к другу, словно плюс и минус магнита. «Потом, все потом», – говорила она себе, целуя де Брюйна.

Так или иначе, сегодня все и решится. Поговорить с ним можно и после, в постели, когда он наиболее уязвим… Впрочем, кого она обманывает?

Кэрри взасос целовала де Брюйна, вжимаясь в него всем телом. Она хотела этого не меньше, чем он. Де Брюйн прижал Кэрри к себе еще плотней, оторвал от пола и отнес на кровать. Раздел, не переставая покрывать ее поцелуями.

Потом, когда они лежали в постели, опустошенные и вялые, как выброшенные на берег медузы, де Брюйн закурил.

– Где Даша? – спросила наконец Кэрри.

– Ее нет, а что? – ехидно улыбнулся де Брюйн. – Соскучилась?

– Что случилось?

– Случилась ты, – ответил де Брюйн, затянувшись и выдохнув дым. – Дашу я отослал прочь, но ты о ней не переживай: я дал девочке кучу денег, так что она сейчас, наверное, захватывает Киев и соблазняет президента страны.

– Нет.

– Что – нет?

Кэрри положила руку ему на грудь, и де Брюйн поерзал. Она подумала: «Кто я сейчас? В кого играю?»

– Нет, я по ней не скучаю, – вслух сказала Кэрри.

Вошла Эстрелла – она принесла напитки в бокалах для мартини, увенчанные шапками белой пены. Глянув на обнаженные тела хозяина и его гостьи, перуанка просто, с невыразительным лицом, подала напитки и удалилась.

– Что это? – спросила Кэрри.

– «Писко сауэр». У Эстреллы он хорош получается.

– Спорю, мне она подсыпала яд.

– Очень даже может быть. Ну, вздрогнем, – сказал де Брюйн и выпил.

Подумав немного, Кэрри тоже выпила. После секса этот сауэр освежал лучше всего, что она прежде пробовала.

– Твое здоровье, – ответила Кэрри. – Если не сдохну от него, то, наверное, даже подсяду.

– Я который день пытаюсь дозвониться до тебя. Почему не отвечаешь? Где тебя носило?

– А тебя?

– Туше, – улыбнулся де Брюйн. – Похоже, никто из нас не хочет говорить о своих делах. Я думал о тебе.

– И я о тебе. Что делать собираешься?

– Мы можем куда-нибудь смотаться. Туда, где под пальмами нет самодельных мин. Майорка? Бали? Почему нет? Денег у меня хватает.

– Бали, говоришь? Прямо не верится. – Кэрри уже запуталась, во что они играют. Что если бы они занимались чем-то другим? Какой тогда была бы их жизнь? Может, де Брюйн еще раскроет нечто полезное?

– Есть на Бали одно местечко, пляж, Менгиат. Вода там голубее голубого и чище чистого. Белый песок, зеленые деревья. Кроме местных, никого, ни души. Тебе бы понравилось, bokkie. – Допив сауэр, он утер пену с губ. – Мы ведь никогда никуда не поедем, да?

Кэрри покачала головой. Время игр закончилось.

– Кто слил тебе инфу о рейде в Эль-Атибе? – спросила она. В голове у нее пронеслось воспоминание о вечеринке здесь, на вилле, когда они с де Брюйном еще только познакомились. Гости, поразительные люди: художники, археологи… И тут до нее дошло. Твою же мать, ответ все время был под носом! На вечеринку пришли не только иракцы: был там американский дипломат, прикормленный де Брюйном. – Сандерсон? – Эрик Сандерсон, заместитель американского посла. Так это он «крот»? Вы с ним встречались в посольстве, отходили в сторонку поговорить, покурить. Может, даже ты приглашал его на вечеринки, где подкладывал под него украинок и китаянок, а заодно пополнял и без того внушительный счет в швейцарском банке? Я права, bokkie?

– Да пошла ты, леди Энн. Ничего у нас с тобой не получится. Одевайся, идем, – зло проговорил он, вставая с кровати и бросая Кэрри ее вещи. Одеваясь, де Брюйн задержался ненадолго, чтобы достать из тайника в основании кровати «зиг-зауэр».

Кэрри так и вытаращилась на пистолет. Они трахались на кровати, а под ними лежало оружие. Когда она одевалась, в комнату вошла Эстрелла. Потом де Брюйн схватил Кэрри за руку и потащил во двор к машине; мелкая гнида перуанка вроде даже слегка ухмыльнулась. У «мерседеса» с пистолетом наготове их ждал перуанец – тот, которого Кэрри видела в первую ночь и который держал ее на мушке, когда Кэрри похитили прямо у Дворца Республики.

Кэрри с де Брюйном устроились на заднем сиденье «мерседеса», перуанец с пистолетом – на переднем пассажирском. Эстрелла с еще одним перуанцем сели в компактный седан позади «мерседеса». Понятно, куда бы они ни направились – пускай даже на Бали, – Эстрелла и перуанские телохранители не отстанут от де Брюйна ни на шаг.

– Ну и куда мы сейчас? – спросила Кэрри.

– На ипподром. Здесь недалеко, на улице Басры.

– Будем играть на тотализаторе?

– Лошади там уже не бегают, bokkie. Там просто огромная пустая площадка, для вертолета. Я улетаю.

– А как же я?

Он покачал головой.

– Прости, не в этот раз. Как говорится, поздно, доктор.

– Не надо, – попросила Кэрри, стараясь растянуть время. – Только не так. Мне понравится на Бали. Честно.

– Не могу, bokkie, – ответил де Брюйн, жестом веля водителю трогаться. – Фишка в том, что мы с тобой одного поля ягоды. Дела превыше удовольствия, правда?

Машина проехала по короткой подъездной дорожке до металлических ворот во взрывозащитной стене. Когда те открылись, дорогу «мерседесу» преградил большой черный внедорожник. Водитель, ругаясь себе под нос по-арабски, принялся жать на клаксон, а в следующий момент им в глаза ударил яркий свет.

Машину окружили с дюжину американских солдат в кевларовых бронежилетах.