Читать книгу "Наш человек в Мьянме - Петр Козьма"

Сейчас русскоязычный туристический гид получает примерно 40–50 долларов за один день работы, плюс иногда туристы дают неплохие чаевые. Эта мьянманская знакомая, если у нее были туры, за месяц зарабатывала очень неплохо. Конечно, туристы были всякие, и не всегда расставание было счастливым. Кроме того, суматошность работы и постоянное обилие впечатлений немного надоедало. Моей знакомой девушке захотелось стабильной хорошей работы в офисе, пусть даже и за меньшую зарплату. Именно поэтому, когда моя знакомая узнала, что какая-то российская компания ищет кандидата на должность персонального помощника руководителя представительства, она решила послать туда резюме и пойти на собеседование.

Российская компания, чтобы продемонстрировать свою крутость, сняла особняк в Шветанджаре — янгонской Рублевке. Именно туда и направилась мьянманская девушка.

Ее встретила распальцованная дама, вся увешанная золотом: такими в России обычно бывают провинциальные главбухи. После этого произошел обычный в таких случаях разговор. Дама долго распространялась о том, в какой крутой компании предстоит работать моей мьянманской знакомой, и какие у этой компании грандиозные планы в Мьянме. Потом была озвучена заветная цифра — размер зарплаты. 300 долларов. Для зарплаты персонального помощника в иностранной компании в современном Янгоне это довольно скромная цифра.

— Триста долларов — это же мало, — сказала моя знакомая.

Дама в золоте искренне удивилась.

— Ну ни фига себе и аппетиты у вас тут! Мы консультировались со специалистами. Три сотни баксов — это нормально. В индийских и бангладешских конторах мьянманцы рады работать и за сто.

— Вот поэтому я и не учила бенгальский язык и хинди, а учила именно русский язык, — сказала девушка. — У меня подруга работает персональным помощником в представительстве французской компании, и я знаю, что получает она совсем не триста долларов.

Дама глубоко задумалась.

— Окей, ладно, — сказала она наконец после паузы. — Я понимаю твою логику. Короче, поступим так. Зарплата так и будет триста баксов, но..!

Она подняла указательный палец с золотым перстнем.

— Но если ты будешь тут у нас драить полы, чистить унитазы и мыть грязную посуду — мы, пожалуй, накинем тебе еще баксов пятьдесят.

Мьянманская девушка в этот момент вспомнила все русские слова, которым ее учили туристы. Но вслух она их не сказала, потому что была воспитанной девушкой. Хотя очень хотела.

Сейчас она продолжает работать гидом, и работа ее более чем устраивает.

Присутствие русских в Мьянме сегодня вполне ощутимо, хотя турпоток по сравнению с другими странами достаточно скромен. Дети в туристических местах безошибочно определяют россиян и начинают по-русски орать им «Купи! Дешево!». На главном рынке страны, Боджок-маркете, кое-где встречаются надписи на русском языке.

Но местом, наиболее знакомым с русским менталитетом, все-таки является пляжная территория Нгапали. Именно тут после переговоров о нефти обычно зависали российские бизнес-делегации. Денег у людей было много, поэтому они могли позволить себе любое удовольствие. Управляющий одним из престижных отелей Нгапали, француз Бруно Шагнон как-то рассказывал мне, что после общения с русскими он забыл фразу «Это невозможно сделать», зато старался всегда быть готовым ответить на вопрос «Сколько это будет стоить?»

Сотрудники отелей могут рассказать массу историй о том, как в Нгапали гуляли русские. Обычно на второй день во всех местных отелях заканчивался запас хорошего виски, а странные европейцы бегали абсолютно голыми по пляжу, пугая других клиентов отеля и смущая местных жителей. Однажды какому-то мелкому олигарху приспичило отметить в Нгапали свой день рождения, причем по его задумке торжества предполагалось провести с истинно русским размахом. Гремящая музыка и обилие электрического света были неотъемлемой частью этой культурной программы. А поскольку в то время все отели снабжались электричеством от генераторов, которые не были рассчитаны на столь масштабные представления, мощности у генератора этого отеля было явно недостаточно. Вот тут французскому управляющему и был задан вопрос «Сколько это будет стоить?». В итоге на гостя работал не только генератор его отеля, но и привезенные на грузовиках генераторы из других отелей, постояльцы которых сидели в кромешной темноте, зато наслаждались громкой музыкой, пьяными воплями в микрофон и обилием огней по соседству.

Были и другие истории, не столь масштабные, но весьма характерные для тех русских, кто в прежние годы любил посещать Нгапали.

Однажды россиянин, не вполне трезвый к вечеру, неловким движением смахнул на пол фужер с сервированного к ужину стола в ресторане отеля. Фужер разбился. Немедленно подбежал официант и стал собирать осколки.

— Сколько это стоит? Я заплачу! — с пафосом, на который способны только очень пьяные люди, заявил русский подошедшему менеджеру.

— Ничего не надо платить. Все в порядке! — сказал менеджер.

— Нет, не в порядке! Я заплачу! — продолжал настаивать русский.

После пары минут перепалки менеджер сдался.

— Хорошо, это стоит один доллар, — наконец озвучил он цену.

— Как один доллар?! — внешний вид русского был таким, словно его оскорбили в самых лучших чувствах. Видимо, перспектива заплатить всего один доллар казалась ему неслыханным унижением.

— Всего один доллар, — словно издеваясь над ним, с улыбкой повторил менеджер.

Русский встал. Его лицо, уже до этого красное от выпивки, приобрело багровый оттенок. Он тяжело дышал и озирался по сторонам, сжимая кулаки. Менеджер испуганно отступил на пару шагов.

Русский отодвинул свой стул, и вдруг резкими рывками начал сдирать со столов скатерти. На пол, превращаясь в осколки, посыпались тарелки, стаканы и фужеры — вся сервировка ресторанных столов к ужину.

Видимо, менеджер до конца жизни будет помнить этого русского, как до конца жизни так и не сможет понять, зачем он это сделал. А русский, ошалело переводя глаза с груды битой посуды на менеджера и обратно, стоял среди учиненной им разрухи с красной рожей, на которой было выражение дурного счастья. Он продолжал свое шоу.

— А теперь сколько это стоит? — натужно орал он на весь ресторан с какой-то ошалелой радостью. — Нау!!! Хау мач???!!!

Как и в любой еще недавно закрытой стране, где властям не были присущи либеральные наклонности, плюс сильную сдерживающую роль играла религия, мьянманское общество до сих пор отличается традиционализмом и консерватизмом. Классическое «В СССР секса нет!» все еще вполне применимо к современной Мьянме. На улицах больших городов прохожие только-только перестали косо смотреть на идущих обнявшись парня и девушку, и то подобное хождение в обнимку все еще не приобрело такой массовый характер, как во многих других странах. До сих пор считается приличным разве что прилюдно взять девушку за руку, но никак не обнять, и уж тем более не целовать!