Читать книгу "Как женить маркиза - Сара Блейн"

Довольно много времени спустя, когда уже ушел доктор, заново перевязавший рану, Констанс сидела и смотрела на Вира. Одетый в роскошный халат, перетянутый в поясе, широкоплечий, узкобедрый, он угрюмо смотрел на пламя, плясавшее в камине. Она догадывалась, что он винит себя в происшедшем. Ведь они чудом избежали смерти от руки убийцы. Хотя, честно говоря, виновата была она, поскольку из-за своего эгоистичного желания вырваться ненадолго из дома подвергла их всех опасности. Но ей и в голову не приходило, что Синклер зайдет настолько далеко, что попытается подкараулить и убить ее! Одно дело устраивать брак своего сына с богатой наследницей против ее воли. Но стрелять в эту богатую наследницу только потому, что она вышла за другого! А все же, по мнению Вира, именно так Синклер и намеревался поступить, пока не увидел, что может сделать ее вдовой.

И все-таки у нее было такое чувство, что есть еще что-то связанное с событиями сегодняшнего дня, во что ее не посвящают. И тут она вспомнила слова Вира, сказанные им в карете. Эти слова и тогда показались ей странными.

–Дражайший мой повелитель, – заговорила она вдруг. – Думаю, пора нам поговорить. – И, решительно подойдя к нему, она положила ладони ему на грудь. – Расскажи-ка мне про Синклера. Ты сказал, что он «вылез из своего укрытия». Что, собственно, ты имел в виду?

Вир не стал уходить от ответа. Он уселся в мягкое кресло возле камина и усадил ее себе на колени.

– Синклер, – начал он, – сейчас в отчаянном положении. Не сомневаюсь, ты давно догадалась, что он нуждался в твоем состоянии гораздо больше, чем ты думала.

– Вообще-то не скажу, что я очень удивлена. Моя мать порой роняла кое-какие замечания, из которых можно было понять, что Синклер всегда норовил откусить больше, чем мог проглотить, – ответила Констанс, недоумевая, к чему клонит Вир. – Блейдсдейл только и делал, что вносил за зятя залог.

– Похоже, с этим покончено. Блейдсдейл не станет больше развязывать ради него кошелек. – И, думая снова о непостижимой игре случая, который забросил в его жизнь Констанс, он принялся гладить шелковую гриву ее волос. – А известно ли тебе, что поместье Синклера заложено-перезаложено? Я об этом давно знаю, и рассчитывал, что это обстоятельство подтолкнет Синклера к участию в задуманной мною операции с «контрабандой». Собственно, я эту операцию потому и задумал.

– Вряд ли что-нибудь способно удивить меня, когда речь о тебе, Гидеон, – сказала Констанс, кладя голову ему на плечо.

Легкая улыбка появилась на губах Вира.

– Надо полагать, это следует считать комплиментом.

– Ну, я говорила это как комплимент, – сладко сказала Констанс. – Однако ты рассказывал мне о Синклере.

– Неужели ты не хочешь заняться чем-нибудь поинтереснее, чем разговоры об этом трусливом негодяе? – задумчиво проговорил Вир, чувствующий, как в его теле пробуждаются примитивные мужские инстинкты. – Нет, думаю, не хочешь, – ответил он сам себе со вздохом, который был лишь отчасти притворным. – Ну хорошо. Синклер не смог раздобыть денег и теперь на мели. Мне известно из надежных источников, что леди Кларисса переехала в Лэндфорд-Парк, а имение Синклера вот-вот пойдет с молотка. Что до самого Синклера, то он, как говорят, забрал потихоньку все украшения жены и просто скрылся в тот самый день, когда объявление о нашем браке появилось в «Газетт». С тех пор его никто ни разу не видел, до сегодняшнего дня. Теперь ты понимаешь, почему я так настаивал на том, чтобы ты не выходила из дома.

Но если он надеялся, что такое краткое изложение событий удовлетворит Констанс и мысли ее обратятся к более приятным занятиям, то он очень ошибался.

– Черт возьми, Вир! – так и подскочила Констанс и уставилась на мужа глазами, в которых сияло понимание. – Так вот чем ты занимался все эти две недели! – воскликнула она, думая, что и правда многое теперь стало ясно. – Ты пытался разыскать Синклера. – Она уперлась ладонями ему в грудь. – Так почему же ты не сказал мне об этом?

«Что за дьявольщина, – думал Вир, – что ей еще не так?»

– Я не видел смысла тревожить тебя такими пустяками, – сказал он, надменно вскидывая одну бровь. В общем-то это было правдой: усвоив урок, некогда преподанный ему Шилдсом, он с радостью позволил своей своевольной жене с головой уйти в обустройство дома, пока сам занимается делами. – Мы с Калебом вполне способны были справиться с этой задачей вдвоем.

– В самом деле? – Констанс соскочила с его колен и встала перед своим надменным супругом, уперев руки в бока и гневно сверля его взглядом.

Он тоже не сводил с нее взгляда прищуренных глаз.

– Надеюсь, ты извинишь меня, если я осмелюсь кое-что на это возразить, – сказала Констанс, еще не остывшая после событий сегодняшнего дня. Она вдруг почувствовала, что не может остановиться и должна высказать все, что у нее накипело. – Ты не нашел Синклера, зато оставил меня дома одну изнывать от тревоги и неизвестности почти целых две недели. И как будто одного этого было мало, мне пришлось выслушивать намеки и домыслы всех сплетников и сплетниц города каждый день за полуденным чаем! – Она принялась вышагивать по комнате. – Я вынуждена была выслушивать миссис Смайз и леди Фортескью, которые для моего же блага считали нужным мне сообщить о распутности моего мужа. Он наверняка заведет себе несколько одалисок, а может, целый гарем, дабы было с кем отдыхать от семейной жизни. Однако следует поздравить меня с тем, что я сумела женить на себе такого мужчину. Особенно учитывая, что я так долго не могла поймать себе мужа и едва не осталась в старых девах, несомненно, по причине моей невзрачной наружности и отсутствия у меня светского лоска – факт, который его светлость герцог, разумеется, расценит как недвусмысленное свидетельство того, что в душе я хладнокровная и расчетливая авантюристка. И все это время ты прочесывал улицы Лондона в поисках Синклера, а я места себе не находила, не зная, где ты и почему вдруг стал сторониться меня!

Вир, который поднялся на ноги еще в самом начале этой речи, превратившейся под конец в полновесную тираду, воспользовался паузой, чтобы встать как раз перед своей обезумевшей от гнева женой, положив конец ее беготне по комнате. Она остановилась перед ним, прямая, как палка, с побелевшим лицом и глазами, в которых было какое-то болезненное выражение. Вир без лишних слов привлек ее к себе здоровой рукой и крепко прижал к груди.

– Кажется, – заговорил он после продолжительного молчания, – мы оба совершили серьезную ошибку, решив, что хранить тайны друг от друга лучше, чем обсудить все в открытую. Я искренне сожалею об этом, Констанс, и прошу у тебя прощения за то, что по недомыслию заставил тебя одну противостоять натиску светских сплетников. Если моему поведению есть оправдание, так это то, что я хотел избавить тебя от лишних тревог. Но, как выяснилось, волнений у тебя в результате только прибавилось, извини меня, пожалуйста.

За это прямодушное – и непривычное для него – извинение он был вознагражден робким смешком жены.

– Боже, какой же глупой гусыней я себя показала. – Констанс покаянно смотрела на мужа. – Ты представить себе не можешь, какие дикие мысли приходили мне в голову. Слова этих ужасных женщин заронили мне в душу семена сомнения. Честно говоря, я даже не знаю, что это на меня нашло. Обыкновенно все сходятся на том, что я особа очень здравомыслящая.