Читать книгу "Речной дьявол - Диана Уайтсайд"

Ему не хотелось думать, почему его родители могли свернуть с главной дороги в этом опасном районе пакгаузов.

Громко залаяв, Цицерон устремился вперед по узкой боковой улочке. Розалинда немедленно свернула за ним.

Натянув поводья, Уильям остановил коляску, и к ней аккуратно подкатил экипаж Розалинды. Сзади собралась толпа зевак, глазеющих на странное представление.

Хэл вынул пистолет и свернул в проулок. Впереди шла Розалинда, за ней – Уильям и Виола. Теперь, что бы ни случилось, с ним были трое самых близких Хэлу людей и собака.

Залившись лаем, Цицерон запрыгал перед дверью убогого склада.

– Какого черта мог он тут найти? – удивилась Розалинда.

– Посторонитесь, мисс Скайлер, и пропустите нас вперед. – Уильям встал рядом с Хэлом, и они обменялись взглядами.

«Господи, только не оба», – молил Хэл Всевышнего.

Он тронул дверь, и она распахнулась. Теперь запах стал сильнее: пахло кровью и смертью.

В маленькое темное помещение проник робкий свет раннего утра, обозначив отдельные предметы мебели – стол, стул, кровать. На полу сразу за дверью темнела какая-то неясная масса.

– Господи помилуй, – пробормотала Розалинда. Цицерон влетел в комнату и начал тыкаться носом в неподвижную груду. Следом вошел Хэл и зажег фонарь у двери.

На полу лежали два человека. На женщине был надет черный жакет матери Хэла с тройной ниткой жемчуга. В середине ее лба чернело аккуратное отверстие.

У Хэла сжалось горло. Мать. Ее застрелили в этой хибаре.

Под ней лежал мужчина, наполовину закрытый ее юбками; вокруг него растекалась лужа крови, свидетельствуя об угасании жизни.

«Господи, сделай так, чтобы Старик был жив!»

В какой-то миг Хэл вспомнил обо всех светлых моментах, которые связывали его с отцом: путешествие по реке в Луисвилл, когда он впервые правил судном; встреча в Виксберге, когда моряки обоих флотов сорвали от радости глотки…

Человек зашевелился и снова затих.

– Отец? – прошептала Виола. – Неужели он умер? Хэл поднял тело матери, перенес на кровать и быстро завернул в лежавшее там тонкое одеяло.

Залитое кровью лицо отца было почти неузнаваемым, но грудь едва заметно вздымалась.

– Слава Богу, он жив!

Виола, оставив мужа, опустилась возле отца на колени и протянула руку, чтобы проверить пульс отца.

– Ему нужен доктор, – объявила Виола, не оглядываясь назад. – Уильям, наделай бинтов. Розалинда, мы воспользуемся твоим экипажем.

– И пожалуйста, попроси Эзру пригнать повозку, чтобы забрать тело матери, Розалинда, – добавил Хэл.

Кивнув, она направилась к выходу.

– Дочь…

Чуть слышный звук заставил всех замереть.

– Я здесь, отец. Молчи, береги силы. – С щеки Виолы сорвалась слеза.

– Не стоит. – Раненый глотнул ртом воздух, прежде чем вновь заговорить. – Хэл?

– Да, сэр. – Хэл опустился рядом с отцом и впервые за многие годы взял отцовскую ладонь. – Спокойно, Старик. Мы спасем тебя.

– Леннокс. Застрелил. Ее. – Ричард говорил тяжело и отрывисто.

– Вот сукин сын! – выругался Хэл.

Отец смотрел на Хэла глазом, не заплывшим кровью.

– Ты должен… отомстить… за нее, – потребовал он. Его рука шевельнулась, сжав ладонь сына.

– Конечно. Он получит свое, не сомневайся.

– Прости, что я бил тебя. И ты прости, – обратился он к Виоле, – что отказался от тебя. – Его голос стал слабее. – Вы простите меня, дети?

– О да, конечно, – произнесли Хэл и Виола одновременно. Сердце Хэла разрывалось от горя, но он сумел повторить фразу, которую столько раз произносил на канонерской лодке: – Только останься в живых, слышишь?

Старый моряк слабо улыбнулся.

– Сначала… увижу… как… ублюдок… сдохнет.

Глава 18

С болью наблюдала Розалинда, как Хэл, Донован и Эванс под руководством Виолы несут неподвижное тело капитана Линдсея сначала на пристань, а потом на «Красотку чероки». Слезы, которые она выплакала четыре месяца назад, следуя за гробом своего отца на кладбище, вновь жгли ей веки. Она молила Бога, чтобы Хэлу довелось вновь услышать характерный рык отца. Когда она поднялась на палубу, Цицерон держался у ее ног, словно понимал необходимость соблюдения приличий.

Матросы на палубе бросились освобождать проход для носилок, тогда как пассажиры, потрясенные, не отрываясь смотрели на них и тихо перешептывались. С пристали за происходящим молча наблюдали клерки и грузчики. Один из них, О'Нил, схватился за сундук Розалинды как за спасательный плот на тонущем корабле. Проворно зарегистрировав багаж и приклеив ярлык, он, не говоря ни слова, понес его на судно.

Мужчины осторожно положили капитана Линдсея на его кровать, после чего Эванс сразу покинул каюту, а Донован опустил руку на плечо жены.

В каюту вошла горничная с подносом, уставленными всевозможными коробочками и баночками из запасов походной аптечки.

Пока капитану Линдсею оказывали необходимую медицинскую помощь, Хэл и его друзья обсуждали судьбу погибшей миссис Линдсей. Ее тело решили предать земле в Омахе в присутствии бывших рабов, ставших свободными, и местного представителя компании Донована – незавидная судьба для женщины, больше всего на свете любившей поклонение и угодничество.

Розалинда даже боялась представить, о чем думает Хэл. Когда он стоял рядом с отцом, его лицо казалось высеченным из камня, словно горе и потрясение были слишком велики для выражения.

Стюард Роланд Джонс принес охапку чистых простыней и большой кувшин с горячей водой.

– Отлично, Роланд, – похвалила Виола. – Поставь это на комод, чтобы я смогла обмыть отца. И еще – можно мне горячего чая?

Хэл глазами указал на дверь Доновану, и тот, выйдя из каюты, остановился рядом с Розалиндой.

– Чай готов, мэм, – доложил Роланд. – Еще я взял на себя смелость заказать у кока крепкий бульон, а капитан Сэмпсон послал за хорошим доктором.

Хэл поцеловал отца в лоб и тоже вышел, плотно прикрыв за собой дверь, чтобы не мешать Виоле заниматься раненым.

– Мне нужно немедленно поговорить с офицерами, – обратился он к Сэмпсону. – В вашей каюте, если не возражаете.

– Конечно, сэр.

Молча предложив руку Розалинде, Хэл повел ее наверх, в просторную каюту капитана, и, усадив в кресло, встал рядом в ожидании. Вскоре здесь собрались все: Сэмпсон, О'Брайен, Черный Джек Нортон, Белькур, Маккензи и О'Нил; Сэмпсон и Белькур сели, остальные остались стоять. В каюту втиснулись даже младший клерк О'Нила и помощник Нортона.

Цицерон с беспокойством огляделся и улегся на пол подле Хэла. Младший клерк О'Нила попробовал закрыть дверь, но не смог. Слишком много народу набилось в каюту.