Читать книгу "Хранитель забытых тайн - Кристи Филипс"

— О ты, кто ныне осужден на смерть, покайся, дай нам увидеть твои слезы скорби и проси у Господа милости о спасении грешной души твоей!

Священник делает шаг в сторону, чтобы дать место палачу, который со своей веревкой выходит вперед, но этот законный убийца так же пьян, как и его жертва, он промахивается, и петля оказывается на шее священника. Толпа взрывается криками, хохотом и свистом. Священник в бешенстве, лицо его багровеет, он яростно бранит палача, а тот со слюнявой ухмылкой наконец водружает петлю туда, где ей и надлежит быть.

Наступает момент, когда все смолкают и ждут последнего слова Мёрфи. Если он понимает, в чем его благо, то не обманет чаяний зрителей и устроит перед ними настоящее представление, которого они жаждут и в котором преступник полностью признает всю глубину своего злодеяния: перед лицом смерти это должно быть исполнено с самой отчаянной и бесшабашной бравадой. В противном случае ни один человек не окажет ему милости и не дернет за ноги, сократив тем самым его страдания, все будут злорадно смотреть, как он болтается в петле и мучается от удушья, пока не отправится в мир иной, который представляется — по крайней мере, таким людям, как он, — вечностью.

Поначалу говорить он отказывается: тяжело дышит, словно только что пробежал несколько миль, облизывает сухие губы и изо всех сил старается оттянуть экзекуцию. Священник ударяет Мёрфи Библией по голове и обзывает его грязной скотиной. Тогда он несколько приободряется и наконец открывает рот.

— Всю свою жизнь я предавался разврату, — начинает он, дурным глазом уставясь на священника, и тот одобрительно кивает, приглашая его продолжать.

Нет сомнения, отрепетировали эту речь вместе, ведь попы неплохо зарабатывают на том, что продают дешевые книги, где напечатаны признания и последнее слово осужденных на смерть в Ньюгейтской тюрьме.

— В грешной жизни своей я не совершил ни одного доброго поступка. Я занимался только тем, что у других отнимал все, что мне хотелось, и тратил это на выпивку. Я мошенничал и грабил ни в чем не повинных людей, а однажды я избил человека так сильно, что он помер.

Дикие глазки Мёрфи вдруг яростно сверкают.

— Но сегодня на этом месте должен быть не я! — бросает он в толпу. — Я не убивал этого господина!

Толпа в ответ разражается диким ревом, и волна людей подкатывает к виселице. Что он несет? Разве за этим они сюда пришли?

— Люди добрые, жители Лондона! — кричит священник, но на этот раз его крик не приносит пользы.

Тогда он машет рукой палачу, чтобы тот продолжил свою работу: народ больше не станет ждать. Он явно разочарован: Мёрфи не продемонстрировал перед публикой своего красноречия. Палач перекидывает веревку через перекладину виселицы, вздергивает Мёрфи в воздух и закрепляет веревку, намотав ее на балку. Тело Мёрфи бьется и дергается, будто рыба на крючке, ноги его молотят пустоту. Потрясенная этим неожиданным зрелищем, толпа подается назад, как одно гигантское тело, и внезапно воцаряется полная, мертвая тишина, словно кто- то накрывает толпу колпаком.

— Смотрите, а парню понравилось! — через минуту орет какой-то умник.

— Шея набок, штаны намокли!

Это замечание вызывает мрачный гул, в котором с трудом распознается смех: толпа, похоже, довольна. В последующие примерно двадцать минут все наблюдают, как осужденный умирает медленной смертью от удушения — только тогда народ почувствует полное удовлетворение. Тупой, невежественный сброд, где им знать, что Божий ангел мщения — никакой не Мёрфи, что на этого негодяя никогда не могла быть возложена задача, которой я столь дорожу. Задача, которая поглощает все мое существо без остатка, которой я посвятил и разум, и душу, и всю свою жизнь.

Letum non omnia finit.

ГЛАВА 29

Четвертая неделя осеннего триместра

— Советую вам обоим, а особенно тебе, Ходди, быть осторожней, — сердито сказал Эндрю Кент — Какого черта вы сюда забрались?

Разговор происходил в большой комнате квартиры Дерека Гудмена. Когда Ходди и Клер увидели, кто входит в квартиру, у них отлегло от сердца и они вышли из спальни поздороваться, хотя понимали, что тут же получат нагоняй.

— Мы ищем дневник, который Клер обнаружила в библиотеке. Энди, она тут ни при чем. Это была моя идея.

— А почему бы не проверить библиотечные полки?

— Уже проверяли, — сказала Клер, — Там его нет.

— А ты как сюда попал? — спросил в свою очередь Ходди.

Из внутреннего кармана пиджака Эндрю вынул сложенный лист бумаги. Клер увидела, что это точно такой же, какой Порция дала ему накануне: ксерокс страницы из дневника с припиской рукой Дерека внизу.

— Я тоже ищу этот дневник.

— А сам почему не отправился в библиотеку? — съязвил Ходди.

— Изучил привычки Дерека. Подозреваю, что он должен быть здесь. Вы, значит, тоже пришли к этому выводу?

Клер и Ходди дружно закивали.

— Мы как раз собирались посмотреть в коробках с бумагами, вон тех, возле письменного стола, — сказала Клер.

— И если ты нам поможешь, мы возражать не станем, — прибавил Ходди.

Эндрю неохотно кивнул, ладно, мол, что с вами поделаешь. Они очистили обеденный стол и принесли коробки из кабинета. Поставили их на пол возле ножек стола и принялись вынимать и раскладывать на столе все, что там было.

Странно, похоже, он складывал в эти коробки что под руку попало: книги, бумаги, диссертации, научные журналы — все это в них лежало вперемешку. Третий номер «Исторического журнала» за 1998 год. «Повешенные в Тибурне». Протоколы заседаний Королевского общества за 1672 год. «Старый и новый Лондон». Чертеж водяного насоса примерно того же времени и письмо его изобретателя с просьбой к членам Королевского общества о выдаче патента. Диссертация, посвященная «Опиумным войнам» первой половины девятнадцатого века[34], написанная в тридцатые годы двадцатого. «Кабальный совет»[35]— книга о пяти министрах, которые были советниками Карла II в конце шестидесятых и в начале семидесятых годов семнадцатого века, сразу после отставки лорда Кларендона. Несколько докладов Корпорации врачей. Покрытое пылью лондонское издание «Фармакопеи». «Микрография» Роберта Гука. Клер попыталась расположить все это в каком-нибудь порядке, но так и не поняла, какая связь может быть между этими столь разнородными и пестрыми материалами. Эндрю и Ходди пытались решить ту же задачу, но, похоже, и у них в головах все путалось.