Читать книгу "Фильм, книга, футболка - Мэтт Бомонт"

Ясмин Фиш: Грег был похож на самоубийцу. Что бы он там ни читал, это были плохие новости. Я вспомнила, как он ругался со своей женой, и решила, что это, наверное, бумаги на развод.

Кевин, такой же добродушный, как обычно, завопил:

— Если какие-нибудь козлы еще хоть раз сорвут мне съемку, я им головы поотрываю и в дырку нассу! И плевать мне, кем окажется эта вонючая куча лосиного дерьма!

Пришла пора подставлять Тодди.

Грег Фуллер: Отшвырнув конверт, я вышел из павильона глотнуть свежего воздуха. Это, конечно, был еще не конец света, но на несколько минут мне казалось, что я чувствую неотвратимую поступь Армагеддона. То же самое было, когда мне исполнилось девять лет. Нирвана, когда почтальон принес свертки, — и апокалипсис, когда я открыл первый из них и обнаружил, что тетя прислала мне фигурку не майора Мэтта Мэйсона, а какого-то жалкого спецназовца.

Пока я пялился в пучину, ко мне подошла дублерша Ребекки, Соня.

— Смотри веселей, не может все быть настолько плохо, — сказала она.

— Хуже уже некуда, — ответил я.

— Господи, а что такое? Расскажи. Я отличный слушатель.

— Деловой облом. Мне отправили не тот пакет.

— А разве ты не можешь получить тот, что нужен?

— Могу, но это значит, что придется ждать.

И еще это значит, что придется договариваться с женой, подумал я.

— Знаешь что, — предложила она, — давай я тебе сделаю индийский массаж головы. Я его изучала по видаку, и мне не помешала бы практика.

Кэрри Фуллер: Мои мозоли были полностью изничтожены, а ногти на ногах стали насыщенного голубого цвета (во всяком случае, так мне сказали). Мыс Кларой пошли обедать. Она все еще пребывала в шоке от открытия, что я думала, будто у нее может что-то быть с Грегом, и признала, что я и вправду могу страдать паранойей.

— Я не могу так дальше, — пробурчала я (рот был набит клубным сандвичем). — Мне надо как-то в этом разобраться. Позвоню-ка я ему.

— Только не сейчас, — взмолилась Клара. — Подожди до вечера. Сегодня у тебя день, свободный от Грега. — Она не собиралась дать ему выпутаться так легко. Но ведь он не был отцом ее детей.

И не она его любила.

Я не стала обращать внимание на ее протесты и включила мобильный. Он тут же заморгал сигналом «новое сообщение». Я выслушала жалобный голос Грега. В нем звучало отчаяние — да, конечно, насчет работы тоже, но ведь и насчет меня. Я прослушала сообщение еще раз. И еще раз. Набрала его номер. Никто не ответил.

— Я еду к нему, — сказала я. — С ним что-то случилось.

— Не надо ударяться в мелодраму, закончи хотя бы обед.

— Клара, ты не слышала его голос! Я поехала.

— Ты позволяешь ему топтать тебя как угодно, — завела она нотацию.

— А ведь она права, и ты сама знаешь, что она права, — прокомментировал Нерожденный.

— Он потеряет к тебе остатки уважения, и так и будет к тебе относиться… — продолжала Клара.

— Половая тряп-ка, половая тряп-ка, половая тряп-ка… — скандировал Нерожденный, как на футбольном матче.

— …снова и снова.

— …половая тряп-ка, половая тряп-ка…

— Заткнитесь вы оба! — заорала я.

Тишина.

— Клара, ты мне не мамаша, — огрызнулась я. Потом глянула на свое пузо и добавила: — А тебе здесь не этот чертов фильм «Уж кто бы говорил».

Меня затрясло. Клара положила руку мне на плечо:

— Сядь, я принесу тебе травяной чай.

— Прости, Клара, я просто с ума схожу. Поэтому я сейчас поеду к нему. Спасибо за сегодня. Я тебе позвоню.

Я повернулась и вышла.

— Могу ли я сказать только… — предельно вежливо отважился Нерожденный.

— Ни слова больше!

ДВАДЦАТЬ:

«барберри», «нокиа», чертова мать тереза

Ясмин Фиш: Это было последним эпизодом в исходном варианте сценария (вроде бы исходном — я уже путалась в них). Та сцена, где Джо стукает резиновым шариком по столу и, когда тот подпрыгнет, ловит его. Мы сняли восемнадцать дублей — он никак не мог поймать этот шарик. Он заявил, что ему мешает присутствие Ребекки. Я так и не поняла чем — она сидела в дальнем углу павильона и что-то читала. Но Кевин попросил ее выйти, и она ушла к себе в гримерную.

Группа приготовилась к девятнадцатому дублю. Джо настраивался так, будто ему предстояло прочесть монолог Гамлета, тот, здоровенный, который в школе мне так и не удалось выучить. Наконец Первый заорал:

— Всем занять свои места!.. Тишина в студии!.. Камера! И-и-и — начали!

Джо бросил шарик на стол.

Он поймал шарик.

Кевин Френч так расслабился, что пробормотал:

— Наконец-то, блин…

Джо начал свою реплику:

— Самонакачи… — и тут раздался звонок мобильного.

Кевин взревел:

— Найдите мне СЕЙЧАС ЖЕ этот гребаный мобильник!

Шеф полиции Тодди тут же включилась в дело:

— Как можно быть таким кретином?! — завопила она.

Через пару секунд электрик, тот, что помельче, схватил сумочку от Барберри и вытащил оттуда изящную «нокию».

Тодди была убита наповал.

Я сунула руку в карман штанов и нажала на своем мобильном кнопку «отмена звонка». «Нокиа» перестала верещать.

Безусловно, это был лучший момент в моей жизни.

Вероника Д: «Я думала, ты там крутишься со своими новыми фанами из съемочной группы», — сказала я Ребекке.

— Так и было, но Джо слышит мое дыхание с дистанции сорок футов. Это мешает ему работать.

У нее в руках была стопка бумаги — какая-то распечатка. Присев, она взялась за чтение.

— Это что у тебя, солнышко? — спросила я.

— Тс-с, я очень занята, не мешай.

Вот и поговорили.

Ясмин Фиш: Тодди всю неделю бросала где попало свою яркую сумочку от Барберри. Не так уж трудно было залезть внутрь и включить ее мобильник. И не надо было быть Шерлоком Холмсом, чтобы выяснить ее номер — он был указан напротив ее имени в списке рабочей группы.

Кевин подошел к электрику, взял у него «Нокию». Затем повернулся к Тодди, протянул ей телефон и совершенно спокойно сказал:

— Вон из павильона ко всем чертям, и чтоб ноги твоей никогда не было на площадке, где я работаю.

Безусловно, безусловно, это был самый лучший момент в моей жизни.

Тайрон Эдвардс: В обед подхожу к Хаккану и говорю: