Читать книгу "Анабиоз. Город страшных снов - Ежи Тумановский"

— Горячие слова молодого человека, — снисходительно покивал Стас, поднимаясь с кресла. — Сколько таких храбрых парней гниет сейчас на улицах города — не сосчитать. Тебе не кажется, что это глупо — ради гонора ставить под удар всех своих людей? Обычно мы стараемся никого не убивать, но вы вчера оказали вооруженное сопротивление, а ты, к тому же, преступник, обвиняемый в убийстве бригадира. Пощады не будет никому. Вырежем всех, до последнего человека.

Стас говорил спокойно, но в каждом его слове, как гадюка в траве, шипела угроза. И возможности осуществить обещанное у Уралобурга были. Судя по всему, войны с окружающими общинами нисколько этих шакалов не ослабили, а наоборот — сделали сильнее.

Егерь заколебался. Он понимал, что издеваться и борзеть надо в меру, и одним неосторожным словом можно и впрямь подписать приговор если не всей своей общине, то значительной ее части, которая неизбежно погибнет во время штурма.

— Что ты хочешь? — наконец спросил он у Стаса.

Тот стоял в прежней позе и, казалось, нисколько не сомневался, что сумеет заставить слушать.

— Просто поговорить, — проворковал координатор. — Уралобург может легко выставить две с половиной сотни обстрелянных бойцов. Даже если вы занимаете целый квартал, мы вас отсюда выбьем за полдня. Но можно ведь и договориться.

Егерь помолчал, переваривая услышанное. До этого момента он искренне верил, что Уралобург вряд ли может прислать и сотню человек за раз. Но, если Стас не блефовал, то их силы гораздо существенней. К тому же, после ночного боя, во время которого было потрачено слишком много патронов и сил, измученным людям общины придется иметь дело с противником грамотным и набравшимся опыта боев в городских условиях.

— Условия? — коротко спросил Егерь, прекрасно понимая, что крыть ему пока нечем.

— Ваша община становится частью Уралобурга. И тогда никто из твоих людей не пострадает. В противном случае их ждет страшная участь. Но поверь: я этого не хочу. Тебя и твоего дружка мы даже готовы отпустить. И забыть о некоторых случившихся разногласиях.

Егерь в замешательстве уставился в землю. Пока речь шла о нем самом, он готов был рисковать, наплевав на угрозы. Но решать вопросы жизни и смерти своих людей он так просто не мог. И рядом не было никого, с кем можно было бы посоветоваться.

— Люди, — мягко повторил Стас, медленно поднимаясь по баррикаде и оказываясь совсем рядом с Егерем. — Речь идет об их жизнях. Пусть они сами сделают выбор. Не надо из-за своих капризов обрекать доверившихся тебе людей на верную смерть. Я готов пойти вместе с тобой и все им объяснить. Пусть решают. Твоя совесть, в любом случае, останется чиста.

Егерь хотел было отказаться, но, посмотрев на свою охрану, вдруг отчетливо осознал: все эти люди, отважно сражавшиеся ночью с темными тварями, еще до захода солнца будут мертвы. И виноват в этом будет только он — Егерь.

Стас, уловив его состояние, усилил натиск:

— Всего один человек. Без оружия. Я ничего не смогу сделать против вас. Мои люди даже отойдут подальше от вашей… хм… баррикады.

— Не боишься стать заложником? — прищурился Егерь.

— Боялся бы — сидел дома, — насмешливо ответил Стас. — Граждане Уралобурга — свободные люди. Став заложником, я не перестану быть их координатором. Они не будут торговаться, а просто сотрут в пыль весь квартал. А пленных не просто поубивают, а живьем зажарят и развесят на деревьях. Подумай: имеешь ли ты право приговаривать всех своих людей к мучительной смерти? Ты же понимаешь, что я не блефую?

— Хорошо, — сдался Егерь. — Пойдем. Как люди скажут, так и будет.

— Отлично, — оживился Стас. — Я тебе, по старой дружбе, даже оружие разрешу с собой взять. Но чтобы к вечеру тебя и твоего приятеля здесь уже не было. Говорят, что все, кто ушел в сторону Московского тракта, обратно не вернулись. Может быть, там даже лучше, чем здесь.

Он повернулся к своим людям и махнул им рукой, приказывая отойти от баррикады.

Охрану Егерь оставил на месте, а сам, вдвоем со Стасом, двинулся в сторону дома. Координатор с любопытством смотрел по сторонам, но беседу больше не заводил.

Большинство людей из общины Егеря безо всякого приглашения уже собрались во дворе. Но десятки хмурых взглядов, казалось, нисколько не обеспокоили Стаса.

— Так это всё, что у вас есть? — насмешливо покивал он, обводя взглядом подъезды. — Один дом с внутренним двором?

Егерь не ответил. Повернулся к нему спиной и громко сообщил:

— Этот человек представляет большую общину, живущую в центре города. Он хочет поговорить с вами. Я не могу определять за вас некоторые… самые важные вопросы. Как решите, так и будет.

В наступившей тишине, Егерь осознал, что его люди смотрят на него с тревожным недоумением. Словно он неожиданно и прилюдно совершил неприличный поступок.

Заметив в толпе Романыча, Егерь подошел к нему, и встал рядом, как бы подчеркивая, что равен с остальными членами общины. Романыч тоже глянул на него осуждающе. Окончательно смешавшись, Егерь демонстративно уставился в сторону координатора Уралобурга.

— Друзья мои! — полным оптимизма голосом возвестил Стас, игнорируя враждебные взгляды. — Я пришел к вам с хорошими новостями. Новый город Уралобург готов принять вашу общину в свои дружеские объятия. У нас очень много вещей и еды, самая мощная в городе армия и самые справедливые законы. Мы никого не заставляем к нам примыкать. До захода солнца все, кто не захочет остаться в границах Уралобурга, могут уйти.

Люди обменивались растерянными взглядами, пытаясь осмыслить услышанное. Егерь буквально кожей чувствовал общее возмущение и понимал, что только что допустил крупную ошибку. Не понимал только, какую именно. Может быть, дело было в том, что Стас говорил с его общиной, словно все решения уже приняты, и он просто диктует условия ультиматума? Словно Егерь продал свою общину, как помидоры на рынке, и теперь готовится помахать покупателю рукой?..

— А почему это мы должны уходить из собственного дома? — с вызовом спросил, стоящий в первых рядах Брага.

— А я и не говорю, что вам нужно непременно уйти, — повернулся к нему Стас. — Всем найдется место в Уралобурге. Тем более, что ничего особенно для вас не изменится. Вряд ли кто-то захочет переселяться из центра города сюда, на окраину. Просто управление вашей общиной будет улучшено, а вы станете жить безопаснее. Больше ничего в худшую сторону не поменяется. А вот в лучшую — может. У каждого из вас откроются невероятные возможности достичь высочайшего личного благосостояния!

— А если мы откажемся? — требовательно спросил Брага.

— Я же сказал, — гораздо жестче повторил Стас, концентрируя угрожающий взгляд на Браге, — никого насильно держать не станем. Все, кто считает, что истинная демократия Уралобурга им не подходит, вольны отправляться на никем не охраняемые улицы.

Но напугать Брагу Стасу оказалось не под силу. Одернув на себе грязную камуфляжную куртку, тот встал перед координатором и твердо сказал ему в лицо: