Читать книгу "Ледяной ад - Юрис Юрьевикс"

— Около четырех тысяч миль. Это примерно равно расстоянию между Лос-Анджелесом и Амазонкой.

— Боже, я бы сейчас все отдала за чашку кофе с молоком. Не знаешь, где поблизости его подают?

— Ближе чем в Мурманске ты вряд ли найдешь кофе. Ну а молоко…

— Как я понимаю, мы на месте. — Хэнли махнула рукой в сторону меток.

— Да. Можно вылезать. Лед довольно устойчив.

— А он не сдвинется?

— Этот — нет, потому что он прибрежный. А вот исследовательская станция, расположенная на океаническом льду, может проплыть за сутки девять миль.

— Наверное, испытываешь странное ощущение, находясь в таком постоянном движении, — промолвила Хэнли.

— В девяностых годах китайское судно из Гонконга во время шторма потеряло груз — желтых игрушечных утят. Они вывалились за борт в Тихом океане и объявились через семь лет на пляжах Атлантики. Из одного океана в другой их перенесли потоки ледяных глыб.

— Теперь мы с Джоем будем повнимательнее разглядывать пляж.

Нимит улыбнулся.

— У льда стабильная траектория? — спросила Хэнли.

— Да, он движется против часовой стрелки, однако зигзаги его непредсказуемы. Поэтому так трудно найти корабль, засевший во льдах.

«Как убийцу шамана», — подумала Хэнли.

И выбралась из фургона. За ней, держа ружье наперевес, последовал Нимит. Джесси взяла несколько образцов льда непосредственно с места стоянки. Потом, нагнувшись, разметая снег ногой, начала осматривать местность с помощью электрического фонарика.

— Что ты ищешь? — спросил Джек.

— Трупы.

— Что?!

Хэнли выпрямилась.

— Останки животных, птиц — всех, кто способен быть переносчиком болезни. Я бы хотела вычислить тварь, погубившую шамана и твоих товарищей. Встречаются здесь в это время года какие-нибудь птицы?

— Да. Например, чистики. Иногда задерживается парочка больших полярных чаек. Но с каждым годом количество пернатых сокращается. Подсчет поголовья ведет Мак.

— Чем же питаются эти птицы?

— Обычно креветки и ракообразные с приходом зимы уходят на большие глубины, однако некоторое их количество — как раз достаточное, чтобы прокормить отбившихся от стай птиц, — остается у поверхности воды.

— Ракообразные… теперь понятно, откуда в телах каиновая кислота. Вы находите мертвых птиц?

— Иногда.

— А в последнее время не случалось? Ученые зафиксировали бы подобную находку?

— Только если обнаружили бы что-то действительно необычное.

— Кто-нибудь из погибших занимался проблемой мертвых птиц? Например, Анни?

— Насколько я знаю, нет.

Хэнли пошла вокруг помеченной флажками площадки, объясняя:

— Вирусы проникают в нас разными путями. Возможно заражение от соприкосновения с пометом. Потому — ты не поверишь — я теперь ищу птичье дерьмо.

— И как, успешно?

— Более чем! — Она подошла к Джеку и рассмеялась.

— Тебя радует неудача?

— Меня радует вооруженный пингвин. Ты уверен, что ружье не заледенеет?

— Я обработал его тефлоновой смазкой. — Нимит указал в темноту. — Полынья там.

Через несколько минут они подошли к краю темной воды. Пахнуло водорослями.

— Устройство, которое они приехали проверять, отпугивает обитателей полыньи? — спросила Хэнли.

— Это обычный дистанционно управляемый щуп. Похож на гигантскую сигару — длина около десяти футов, вес примерно десять килограммов. Работает очень медленно. Коснется чего-то, останавливается, пятится, обходит — как машина с бампером. Водным жителям он не помеха.

— В списке оборудования, возвращенного на станцию, щуп не значится.

Разумеется, ведь он по-прежнему в полынье. С мотором малой мощности он способен пыхтеть там вечно. Когда поступит команда, встроенная система самонаведения пригонит его к месту погружения. А так он просто кружит и кружит в воде на скорости в четыре морских узла.

— А что он делает?

— Контролирует обстановку. Он оснащен эхолотом и может дать представление обо всем Арктическом бассейне. Каждые три месяца полевая команда снимает показания приборов.

— Тише, — насторожилась Хэнли. — Тут кто-то есть!

Они принялись вглядываться в полынью. Джек поднял ледяной осколок и швырнул в воду. В ответ раздался странный звук — будто кто-то обо что-то шлепнулся.

— Что за черт? — удивилась Хэнли.

Черная вода побежала кругами.

— Скорее всего это тюлень. Он спит в полынье «стоя», как поплавок.

— И никакая температура его не смущает?

— Главное, чтобы ветер не дул. От ветра тюлень прячется под лед, около полыньи. Когда воздух в легких кончается, он просыпается, высовывается наружу, делает вдох и снова уходит под лед спать. У тюленей минимальная теплоотдача, их невозможно разыскать с помощью инфракрасных сенсоров.

Джек поймал светом фонаря едва заметное углубление во льду и поднял руку, призывая Хэнли к тишине. Прошла минута. Вдруг из полыньи взметнулся со свистом фонтанчик.

Хэнли отпрыгнула.

— Это тюлень вдохнул, — пояснил Джек.

— А зачем он выпустил маленький гейзер?

— Освободил пасть для глотка воздуха.

— Чем питаются тюлени? — спросила Хэнли.

Водорослями, моллюсками, всякой мертвечиной, которая оседает на дно. Глубинные воды гораздо теплее поверхностных. Снизу во льду образуются трещины, они заполняются водой и дают приют водорослям. В этих висячих садах пасется множество животных.

— А не было резкого увеличения смертности среди тюленей или моржей?

— Нет. Хотя в последнее время они покидают Арктику тысячами.

— Почему?

— Пока никому не удавалось расспросить их с пристрастием. Скорее всего они ощущают наступление каких-то крупных перемен и спасаются бегством. В восемьдесят восьмом году у северного побережья Норвегии объявилось стадо примерно из двухсот тысяч голов.

— Аисты тоже предчувствуют катаклизмы. Они поднимаются в воздух перед извержением вулкана или землетрясением.

— Ну, тюлени движутся медленнее аистов.

— Ладно, забудем на время про тюленей. Если они и служат носителями заразы, то между ними и погибшими учеными наверняка имеется посредник. В летний период я бы заподозрила насекомых, но сейчас… — Хэнли проводила взглядом падающую звезду. — А чем еще занимались в лагере?

— Брали образцы льда. Анни интересовалась, насколько далеко проникли загрязнения с юга и как они влияют на экосистему.