Читать книгу "Под покровом дня - Джеймс У. Холл"

— Да, наверное, понадобится, — задумчиво протянул Грейсон. Он помолчал. — А прямо сейчас тебя не заинтересует одна работенка? Работа по уничтожению кое-каких других паразитов?

— Нет, что вы, нет, — ответил Торн. — Я занимаюсь только теми, у кого, по крайней мере, четыре ноги.

— Даже за миллион долларов?

— Нет — сказал Торн.

— Ну что ж, хорошо, — ответил Грейсон. — Спасибо за звонок.

На заднем фоне Торн слышал обрывки другого разговора, тихий женский голос обсуждал какие-то деловые вопросы, что-то насчет медицинской страховки.

— Послушай, — сказал Грейсон. — Ты случайно не знаешь адрес этого типа?

— Вы не знаете, где живет человек, который на вас работает?

— Обычно я этим не интересуюсь, — ответил Грейсон.

— Совершенно случайно знаю, — сказал Торн. — Я угостил нашего друга парой стакашков, а потом проводил его до дома, поэтому-то и знаю, где он живет.

Торн подумал: «стакашков»? Откуда все это берется, черт возьми?

— Итак?

Торн назвал ему адрес в «Корал-Рифе».

— Господи, неужели он живет там?

— Парни, с которыми у вас общие дела, принадлежат к верхушке общества. По соседству с ними проживают богачи из Саудовской Аравии.

— Полагаю, я перед тобой в долгу, приятель, — сказал Грейсон.

— Будьте осторожны, — сказал Торн. — Вокруг вас вертится куча подозрительных типов. И они распускают язык под воздействием наркотиков или иных психотропных веществ.

— Ты прав. Все так и есть.

Повесив трубку, Торн покачал головой. Он вышел на крыльцо, и Сара спросила его, отчего это он так ухмыляется. Но он только молчал, продолжая покачивать головой.

Вечером, пока Торн прогревал двигатель «Пламенного сердца», Сара упаковывала деньги в доме. После захода солнца поднялся шквалистый ветер и расчистил небо от облаков. Торн рассматривал яркие созвездия, и его неожиданно разобрала зевота. Эта ложная сонливость была вызвана страхом. Как он часто делал в подобных случаях, когда еще был мальчиком, Торн позволил своему сознанию унесись туда, к звездам.

Торн задумался о том, какие мощные силы действуют там, в темных глубинах атмосферы, в этом холодном пустом вакууме. Выбросы ядерной энергии, столкновения метеоритов с остывшими лунами. Все это странным образом сосуществует, связанное в единую систему какими-то силами и законами, которые никто не может точно описать.

Может быть, Торн потел, и его сердце билось в бешеном ритме из-за того, что вихревые потоки, исходящие из какой-нибудь черной дыры, вырабатывали некую призрачную субстанцию, которая просачивалась сквозь купол небес и попадала в организм Торна. И каждый раз, когда этот небесный кукольник двигал пальцем, мир Торна содрогался.

Он хотел бы по-прежнему верить в нечто подобное, в высшие силы, управляющие его судьбой. Но правда заключалась в том, что он был до смерти напуган. А звезды, луна — все это было ни при чем. Торн сам заварил эту кашу, ему ее и расхлебывать.

Когда Сара взошла на борт, они не обменялись ни единым словом. Она спрятала спортивные сумки с купюрами в отсеки для перевозки живой рыбы, отвязала швартовы, втащила их на борт и аккуратно свернула. Торн вывел яхту в канал.

Они добрались до Кэрисфорт-рифа к полуночи. Торн заглушил мотор и они какое-то время дрейфовали, любуюсь звездами. Мимо них со свистом проносились летучие рыбы, преследуемые каким-то морским хищником. В поле их зрения было еще несколько яхт, с которых ловили желтого тунца. Одна из рыбачивших компаний выпивала и издавала ликующие возгласы каждый раз, когда им удавалось вытащить добычу. Ветер улегся, светила почти полная луна.

Когда их отнесло от рифа в беззвучную темноту, Торн вновь завел двигатель и направил «Пламенное сердце» в открытое море.

— Сколько времени? — спросила Сара.

— Полпятого, — сказал Торн. — Похоже на подставу.

Сара, стоящая у штурвала на тунцовой башне, глядела на юг, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть во мраке ночи. Лишь зеленый огонек лорана поблескивал в темноте. Рука Торна легла на поручень рядом с ее рукой.

— Посмотри, может, я ошиблась? — сказала она, направив светящуюся указку на клочок бумаги, развернутый на приборной доске.

Торн посмотрел и сказал:

— Нет, все правильно. Они находились именно там, где нужно, координаты совпадали.

— Они раньше когда-нибудь опаздывали?

— Да, но не настолько, — ответила она.

— Если б это было моим делом, я бы решил, что пора уносить ноги, — сказал Торн.

— Это и есть твое дело.

— Это наше с тобой общее дело, — возразил Торн. — Наше и Кейт.

— Подождем еще пять минут, — попросила Сара.

Высокие волны ритмично бились о корпус яхты, раскачивая ее, заставляя Торна и Сару крепко держаться за поручень башни.

— Надо возвращаться, — сказал Торн. — Сделка сорвалась.

Стайка летучих рыб взмыла из воды прямо рядом с носом судна, пролетела метров двадцать и скрылась в набежавшей волне.

— Дьявольщина! — выругалась Сара.

Торн стал ее успокаивать:

— Да все в порядке. Мы может продолжать действовать согласно плану. Поехать к Эймосу.

— Имея на сто тысяч долларов меньше?

— Ты что же, думаешь, что у Эймоса была пятерка по математике? Что он сможет сосчитать до миллиона?

— Ты не понимаешь, Торн. Он может пригласить юриста, родственника, кого-нибудь еще, у кого с математикой все в порядке.

— У тебя есть другие предложения?

— Все рассыпается на части, Торн. Так я и знала. Я предчувствовала это.

— Ты уверена, что встреча была назначена на три часа утра?

— К сожалению, да, — ответила Сара.

Она завела большой двигатель «шеви» и уступила место у штурвала Торну.

— Всему конец, — сказала Сара. — Даже если Эймос поверит, что мы привезли ему весь миллион, как только он придет в банк или к брокеру, обман раскроется. В банках прекрасно умеют считать деньги. Там сразу же обнаружат, что не хватает ста тысяч.

— Эймос? Придет в банк? Поверь мне, Сара. Если там будет больше десяти тысяч долларов, Эймос тут же безоговорочно уверует, что он миллионер. Он подпишет все бумаги, а позднее мы узнаем о том, что он потерял, прокутил или проиграл сто тысяч.

Она возразила:

— Я люблю, когда все идет гладко, без сучка без задоринки. Мне никогда не сходят с рук вещи вроде той, что ты предлагаешь. — Она покачала головой. — Но сейчас, думаю, у нас нет выбора. Попробуем сделать по-твоему. Надуть старого простака. Черт бы побрал все это.