Читать книгу "Краткий экскурс не в свое дело - Валентина Андреева"

– Ну да, – вмешался Вячеслав, – полежала там, подумала на досуге и решила, что пора взяться за ум и помочь близким. Не зря говорят: горбатого – могила исправит. Вот и исправила.

– Давайте оставим ее горбатую душу в покое, – дрогнувшим голосом предложила Наташка. – Я свою, исключительно прямую и стройную, уже в пятках ощущаю. А вашему Владимиру Сергеичу сразу же опять жениться надо было. Пока дочь маленькая.

Садовник тяжело вздохнул:

– Так он пару лет назад и женился. Недавно и вторую похоронил… Несчастный случай. Не везет парню! Да и странная она какая-то была – Майя Семеновна. Тридцать пять лет, а мыслила и вела себя порой, как ребенок. Говорили, что это последствия аварии, в которую она попала вместе с родителями. Сын Лидии ее выхаживал. Но эта, несмотря на свои заскоки, добрая была и порядочная. А уж стеснительная! Если о чем-то просит, обязательно покраснеет. В последние дни перед смертью с ней что-то неладное творилось. Нервничала, плакала… А вечером накануне гибели со мной попрощалась. Как чувствовала – мы с тобой, говорит, Константин Петрович, возможно, больше и не увидимся… – Он крякнул и с горечью покачал головой. – Лидка-то ее терпеть не могла – ревновала к покойной племяннице. А отношение Лиды к Майе и остальным передалось. Уж на что Раиса умный человек, и та по поводу бедняжки злословила: и говорит-то она не так, и одевается не так…

– Кстати, – вклинилась я, – у Раисы в последнее время появился молодой человек… – Ляпнула и испугалась. Но напрасно.

– Вот уж то, что молодой, так это точно. Причем намного моложе ее. Да еще приезжий. Ему не Раиса нужна была, а возможность пристроиться здесь. С ума баба сошла! Я ей об этом так прямо и сказал. А насчет денег на квартиру – не было у нее их. Нет, получала она очень хорошо. Я ведь сам ее к Суворовым пристроил, знаю. Но на квартиру ей долго пришлось бы копить. Мое мнение – это ухажер ей мозги запудрил. Вот только не пойму зачем? Если только прописаться к ней хотел…

– А вы его хоть раз видели? – робко спросила я без всякой надежды на положительный ответ.

– Видел. И не один раз! Век бы его не видеть! Только Раиса об этом не знала, а я и не говорил – закусит удила и натворит глупостей. Она все-таки считалась с моим мнением. Мы с Лелей думали, что сумеем ее переубедить. Так оно и получилось. Перед той… последней поездкой к дочери она у нас была. Ох, и ревела! Поняла наконец свою глупость. Я ей еще заявил: тут не плакать, а радоваться надо, что вовремя опомнилась. Да и черт с ним, с этим прибалтом! Но ему я теперь все выскажу! Бояться уже нечего. Раису похоронили – не ославит.

– Вы с ума сошли!!! – заорала я так, что задрожали стекла. – Ни в коем случае! И близко к нему не подходите, если хотите остаться в живых!

Константин Петрович онемел. Руки суетливо искали на теплом свитере несуществующие пуговицы. Его жена моментально оказалась рядом с ним, тщетно пытаясь загородить собой и от входной двери, и от меня, и от остальных. Насмерть перепуганной женщине казалось, что опасность исходит отовсюду. Так она и вращалась вокруг любимого мужа, суетливо оглядываясь по сторонам.

Наташка пискнула что-то невразумительное про блин, но следом выдала басом «фига себе!!!». Осталось непонятным, что она имела в виду – мое выступление или маневры Лели?

Только Вячеслав не потерял присутствия духа, сообщив окружающим, что у мамочки в носках пятки перегрелись, и моча, которая в них сосредоточилась от холода, ударила ей в голову. Нормальный человек так пугать нормальных людей не будет. После этого он аккуратно прервал вращение Лели и, подвинув табуретку, заботливо усадил ее, даже не сопротивляющуюся, рядом с мужем. Она судорожно схватила Константина Петровича за руку, приостановив очередной разбег его пальцев по свитеру.

После этого все молча воззрились на меня, ожидая объяснений.

– Давайте отправимся на кладбище! – огорошила я присутствующих новой идеей.

– З-з-зачем? – клацнула зубами Наташка.

Жена Константина Петровича в очередной раз охнула и схватилась за сердце. Получив свободу, правая длань садовника легко взметнулась к вороту свитера и там встретилась с левой. Вместе они опять продолжили поиски несуществующей застежки.

– Вы хотите, чтобы я заранее присмотрел себе место?…

Договорить ему не дал Славка:

– Вам что, и соседского участка мало? Моя дорогая мама имела в виду совсем другое… Так сказать, погулять по историческим местам. А вся история, как правило, у нас на кладбищах. Старую захороним, новую пишем. Погода хорошая… была. – Он с беспокойством посмотрел на непрекращающийся ливень. Теперь уже все глаз не сводили со Славки. – Да-а-а… – озабоченно протянул он. – Ма, может, в другой раз?

– Константин Петрович! – умоляющим голосом обратилась я к садовнику. – Вы ведь знаете, где захоронена Диана Павловна Суворова…

– Ну-у-у… А зачем это вам?

– Мне нужно взглянуть на фотографию. На могиле ведь наверняка есть памятник или надгробная плита.

Я старалась не смотреть на чету Науменко. Впрочем, не очень осмотрительно было покоситься и на Наташку. Если первые имели весьма глупый вид, то подруга издевательски светилась умственным превосходством.

– Но там нет фотографии. Просто памятник, – пояснила Леля.

Вот тут Наташка и блеснула этим самым умственным превосходством:

– А у вас случайно нет фотографии Дианы? Без памятника.

– Есть. И не одна! И не случайно! – Константин Петрович, впрочем, как и его жена, пришли в себя. Подозреваю, что в данный момент именно у меня было самое идиотское выражение лица. – А зачем вам это? Что-то вы темните… Леля, вернись! – приказал он жене, направившейся за фотографиями.

– Не морочь мне голову, – отмахнулась Леля. – Люди тебя от опрометчивого поступка предостерегли, можно сказать, спасли, а ты в подозрительности погряз. – Отсутствовала она недолго. Вскоре перед нами легли три фотографии. – Вот этот, пожалуй, самый удачный снимок, – указала Леля на фото молодой Дианы, со снисходительной улыбкой наблюдающей, как маленькая Виктория с перепачканной ягодами мордашкой обнимает моложавого Константина Петровича, сидящего перед ней на корточках.

Я поняла, кто эта женщина, только сейчас она была старше на десять лет, носила другое имя и стала брюнеткой. Провались пропадом ее туфли! А все потому, что фотография Дианы явственно напомнила мне в свое время казавшиеся незабываемыми черты девчонки-одноклассницы… Оказалось, со временем забываются и старые обиды. Тогда по наивности мне было непонятно, почему Дианка постоянно старалась меня унизить. Ее шуточки в мой адрес отличались особенной изощренной злостью и вызвали стойкое чувство неприязни к этой девице. А она просто-напросто была влюблена в Вовку Суворова и всей душой ненавидела меня, как соперницу…

Незаметно, но настойчиво годы берут свое. Иногда прихватывая даже больше, чем следует. Юную Дианку они очень изменили, а вот Диану Павловну не обделили. И, пожалуй, светлые волосы ей больше к лицу, чем черные.