Читать книгу "Инструктор по выживанию. Чрезвычайное положение - Николай Мороз"

– Ого, – Егор поднял красно-белый обломок, покрутил в руках, – ничего себе мостик! Где они это нашли, интересно?

Кирпич не рассыпался на пластины, а крошился, на ребрах остались следы раствора и часть выдавленной буквы в рамке.

– Это клеймо, – заявил Женька, – девятнадцатый век, скорее всего. Но я могу и ошибаться.

– Может быть, может быть, – Егор отбросил кирпич и шагнул на «мост», – пошли, проверим. Не из города же они его притащили.

Колея петляла по болоту, в следах от колес стояла вода, а примятый мох уже успел «поднять голову» и расправить «ветки». Егор подхватывал с кочек ягоды клюквы и брусники, Женька «пасся» рядом, пока не провалился по колено в обещанный «колодец» во мху. Егор промолчал, глядя, как Женька выбирается из западни и идет к нему, внимательно глядя под ноги.

– Вот и топай дальше в мокрых штанах, – безжалостно заявил Егор, – тебе еще повезло, что болото лесное, тут слой торфа почти полметра. А так бы плавал уже по шейку в трясине. Давай, пошевеливайся, или мы тут до вечера останемся.

– Врешь ты все про полметра! – выкрикнул выдравшийся из торфяных «объятий» Женька. – Там внизу воды полно!

– Не вру, – Егор бросил в рот ягоду брусники, – раз машину держит, значит, полметра или больше. А вот танк не пройдет, потому что слой торфа хоть и большой, но рыхлый и влажный. Ты это сам только что проверил.

Женька вздохнул и покорно двинулся за Егором след в след, объедая на ходу «случайно» пропущенные им кустики клюквы. Чахлые сосны разошлись, остались за спиной, и впереди на серо-зеленом фоне показалось что-то белое, величественное. Оно приближалось, росло на глазах, Егор прибавил шаг и выбежал на пригорок, осмотрелся. Не пригорок, а длинный, сколько хватало взгляда, поросший травой земляной вал тянулся в обе стороны, и за ним росли огромные, дуплистые, с изогнутыми, как подсвечники, ветвями и темно-зеленого цвета корой березы.

– А они-то здесь откуда взялись, – Егор вышел на середину просеки. Странное место – квартальных столбов не видно, а просеку словно недавно чистили. На ней даже травы почти нет, не говоря уже о кустарнике и прочей мелкой растительности. Лежит слой опавших листьев, толщиной почти в полметра – никем не тронутый и с этого года, и с того, и с позапрошлого.

– Ничего удивительного, – учительским голосом заявил подошедший Женька, – это старая дорога, тракт. Ей лет пятьсот, если не больше. В конце восемнадцатого века по указу Екатерины Второй вдоль всех больших дорог были посажены березовые аллеи. И с дороги не собьешься, и в жару от зноя укрывают, и от снежных заносов предохраняют.

– Не знал, – сознался Егор, – а таких берез и в поселке полно, я сам у родника видел, и рядом с домом еще две…

– Значит, тракт проходил и там, где сейчас поселок, – отозвался Женька, – и через лес тоже. В поле их срубили, валы сровняли, а лес превратился в болото, или так всегда и было.

– Вряд ли, – Егор вернулся к колее, прошелся вправо, влево, остановился у наклонившейся над трактом березы. Здесь дорога делала изгиб, и следы колес уводили за поворот. «Хотел бы я знать, что там дальше», – Егор обернулся, махнул Женьке рукой и перебежал не заросшую за сотни лет просеку. Дальше двинулись по лесу вдоль насыпи, она осталась слева, потом сошла на нет и исчезла. Впереди показались густые, непролазные заросли, но их спокойно обошли стороной – выглядело все так, словно кто-то бросил на поляну моток «колючки». В нескольких шагах оказался еще один «моток», параллельно ему – еще один, в нем просматривался скелет старого деревянного строения. И за ними, за мешаниной веток и стволов показалась стена двухэтажного дома из красного кирпича и обклеенный «цифровой» пленкой «ровер», припаркованный с торца здания.

Глава 7

«Не наврал Титов», – Егор глянул на затянутое тучами небо, потом на часы – второй час дня, рассиживаться некогда. Он привалился плечом к стволу сосны и рассматривал фасад вросшего в землю дома под серой шиферной крышей. Вот, значит, где они резвились, шариками с краской друг в друга палили, а потом шашлычком баловались. Отличное местечко, претензий нет, дороги к нему тоже. «Дом на болоте» – звучит зловеще и обнадеживающе одновременно. Никто в здравом уме через эти топи не полезет, Женька вон шаг в сторону сделал, и готово дело. Ладно, сейчас не об этом, надо посмотреть, кто в теремочке живет. О внутренней планировке только догадываться можно, и окна маленькие, как бойницы, зато стекла на месте. Постарались местные олигархи, облагородили свой загородный домик, как смогли, но и на том спасибо. С паршивой овцы, как говорится…

– Ждешь здесь, – Егор кинул свой рюкзак Женьке, снял с шеи ремень «укорота» и скинул куртку, – подойдешь – пеняй на себя. Скажу, что тебя волки съели, мне поверят.

И, не слушая торопливых заверений парня, метнулся к «роверу» и присел за задним колесом. Полдела сделано, маневр остался незамеченным – ни выстрелов, ни криков, ни беготни внутри. Теперь дело за малым – проверить по очереди все помещения и при этом следить, чтобы за спиной всегда была стена. На такие мероприятия принято ходить вчетвером, чтобы действовать парами, прикрывая друг друга. Методов прохождения несколько: «крючком», «углом», «на пересекающихся курсах» – выбор богатый, как способов, так и правил. И главное из них гласит – никогда не входить в зачищаемое помещение в одиночку, но сейчас придется его нарушить. Осталось только выбрать, куда войти – дверей тут должно быть несколько. Обход дома догадку подтвердил – всего входов было три. Один проем заложен кирпичом, второй прикрывает ветхая, ровесница строения, деревянная дверь над заросшим травой порогом, зато третья – хоть куда. Мощная, металлическая, с двумя ячейками и скобами для навесного замка. Закрыта, конечно, на все замки одновременно. Значит, пойдем другим путем.

Рывок от колеса «ровера» до хлипкого заборчика, перекат под трухлявой жердью и передышка за стволом столетней березы. Дальше на хрустнувший под весом столбик ограды, прыжок вперед и вверх, и под руками осыпается кирпичная крошка карниза. Егор уперся носками ботинок в стену, подтянулся и вполз на крышу, присел за трубой дымохода и прислушался. Тихо, как на кладбище, слышно только, как шевелит ветвями старая береза и поскрипывает под ветром ее ствол. Прижавшись спиной к стене, Егор прошел по закачавшимся под ногами кирпичам карниза, добрался до чердачного окна и выбил мутное, затянутое паутиной стекло ударами приклада. Ввалился под крышу, перекатился через плечо за квадратный кирпичный дымоход и замер за ним. Одна минута, две, три – никакой реакции на вторжение. На улице тоже немноголюдно, и через разбитое окно видна засыпанная березовыми листьями серая крыша внедорожника.

Егор поднялся и, держа перед собой «укорот», двинулся вперед, едва сдерживаясь, чтобы не расчихаться от вековой пыли, летящей со всех сторон. На чердаке темно, с накрытых досками и шифером стропил свисают то ли тряпки, то ли клока паутины, один зацепился за шапку, повис на макушке и сполз на спину.

– Зараза.

Егор дернул затянутым «сеткой» плечом, обошел раскрытый ящик, доверху набитый старыми книгами и газетами, и остановился спиной к стене. Все, тупик, дальше глухая торцевая стена с заложенным кирпичом дверным проемом внизу, на полу под ногами крышка люка с изогнутой скобой. И открывается легко – Егор приподнял ее легонько, потом рванул ручку на себя – ни скрипа, ни треска. «А дверкой-то пользовались», – он посмотрел вниз. На первый этаж уводила лестница без перил, Егор насчитал пять ступенек. Они пружинили под ногами не хуже мха на болоте и легонько звенели при каждом шаге. Слева дверь, впереди тоже, еще одна справа, криво висит на одной петле, на полу – еще одна крышка, на сей раз в погреб, рядом сложены у стены расколотые доски. «Это потом», – Егор прыгнул к входной двери, толкнул ее плечом раз, другой – да, закрыто, не повезло. Прошел вдоль стены, налетел в темноте на вешалку с теплым барахлом – куртками, бушлатами, под ними нашелся даже комбез типа «егеря», рядом две кожаные куртки. И все новое, не из магазина, конечно, но и не из восемнадцатого века, вполне пригодное к употреблению.