Читать книгу "Алмазные нервы - Виктор Бурцев"

Что я могу предложить, кроме собственных ощущений, в пользу предположения, что со мной вышел на контакт именно матрицированный Искусственный Интеллект, а не ловкач программист в команде с еще более ловким психологом? Что? Фокус с выключенной мобильной станцией? Но, даже если верить Матрице, возможность поддерживать канал связи на выключенную мобильную станцию есть. Через какой-то там спутник… А почему я предполагаю, что доступа к управлению этим спутником нет у японцев? Откуда я могу знать?

Вопросов было больше, гораздо больше, чем ответов. Причем некоторые вопросы были из того противного класса вопросов, которые назывались Вопросами Веры.

«Верите ли вы, что есть Бог, и какие у вас есть доказательства этой веры?» Нет у меня доказательств. Совсем.

– Тройка, мы сейчас куда? – спросил я.

– Туда… – неопределенно махнул рукой Тройка. – На другую точку.

– Послать надо кого-то, протрясти старую… На предмет всяких жуков.

– Уже сделано… Костя с ребятами отправился. И специалиста прихватили. Думаешь, там что-то есть?

– Не знаю. Там в шкафу у тебя терминалка стоит, ее тоже надо прочесать.

– Можно и прочесать. На то специалиста и взяли. Только у меня к тебе есть одна просьбочка. Я тебе шкуру целую обещаю только в том случае, если ты по Виртуальности лазить не будешь. А в противном случае у тебя есть все шансы получить таким вот грузовичком в область спины. Как этому барану с плакатом.

Понимаешь, про что я?

– Понимаю… – отозвался я.

– Но на советы наплюю… – продолжил Тройка, внимательно посмотрев на меня. – Тоже понятно.

И он снова погрузился в молчание.

По дороге наши «саабы» несколько раз останавливались, пропуская непонятные колонны грузовиков с людьми. Еще несколько раз мы едва не влипали в какие-то толпы, потрясающие кулаками и плакатами. На перекрестках торчали с удрученным видом патрули милиции, а где-то высоко в небе мотылялся вертолет. В городе, как в огромном котле, варилось нечто мутное, готовое в любой момент перелиться через край этого котла кровавой пеной… Но из всей нашей команды события «снаружи» искренне интересовали только Таманского. Он высовывался из окошка машины и на перекрестке дважды что-то спросил, сначала у постового, а затем у сурового вида мужика, несшего куда-то тяжелый стальной профиль, могущий оказаться деталью чего угодно, от хитроумного запора ворот до станины миномета среднего калибра. Но все это проплывало мимо, как будто находилось за стеной огромного и сложно устроенного аквариума… Тройка был занят переговорами по мобильной связи, Мартин следил за тем, как бы со мной чего не случилось, а наши боевики смотрели, как бы чего не случилось со всеми нами, таким образом, только наш журналист был, похоже, в курсе всех дел, и было непонятно, нравятся ему эти дела или нет.

Мы выгрузились где-то в районе Китай-города. Назывался, как ни странно, он так не по причине большого обилия китайцев. Таковых там не было в помине, а выяснять историческую подоплеку такого названия не было желания.

Выгружались мы в обстановке, приближенной к боевой. Ребята Кости вышли первыми, трое из них шустро вбежали в подъезд дома. Еще четверо разошлись в разные стороны и перешли на другую сторону улицы. Остальные провели нас плотной группой внутрь здания, когда стало ясно, что с точкой все в порядке.

Дом был старый, краска со стен в подъезде успела облезть, и стены наводили на мысль о кожном заболевании. Воняло в подъезде соответственно.

Костя-боевик был уже наверху, на семнадцатом этаже, в квартире, которая занимала весь этаж. Почти все внутренние стены в квартире были снесены, и потолок поддерживали только колонны из какого-то неизвестного мне материала, полые внутри.

Пока команда располагалась, меня отозвал Тройка.

– Те ребята, которых я послал на нашу прежнюю точку, только что вышли на связь, – сказал он.

– И?

– И ничего там не нашли… Никаких жучков и прочей подслушивающе-просматривающей техники. Зато нашли засаду якудза.

– То есть?

– То есть за точкой было установлено наблюдение. Вживую. Наши ребята обнаружили это почти случайно. Просто потому, что соблюдали примитивные меры безопасности… Службу наблюдения положили целиком и полностью, потеряли одного человека. Однако суть не в этом. Сам факт наблюдения за пустой квартирой доказывает, что никаких электронных средств контроля на той точке нет и не было. Но утечка информации была. Что ты мне можешь на это сказать?

– А что ты хочешь услышать?

– Твою мать, Аякс. Ты же отлично понимаешь, что я хочу от тебя услышать! Ты ведь мне тюльку гнал, когда рассказывал про свой хак городского архива?

– Ну…

– Танк переверну! Ты ведь не ломал архив! – Это прозвучало как утверждение, и я не стал отвечать. – Так какого же… ты мне мозги засоряешь? Ты думаешь, я полный идиот?

– Нет.

– Нет! Спасибо! Утешил… С кем ты контактировал?!! С кем контактировал, зараза, отвечай, или я из тебя всю душу вытрясу!!! – Он сделал шаг ко мне, за моей спиной щелкнул курок пистолета.

Тройка остановился.

– Это не твое дело, Мартин! – едва сдерживаясь, прошипел он.

– Не мое, – согласился Мартин из-за моей спины, но, видимо, пистолета не убрал.

Краем глаза я заметил, что на нас с некоторым интересом смотрит Славик.

Вмешался и Костя-боевик…

– Я в некотором смысле поддерживаю Мартина. Нам необходимо быть спокойнее. Никому не будет легче, если мы перестреляем друг друга после первой же проигранной битвы.

– Ты считаешь, что мы проиграли битву? – спросил я.

– Да, мы проиграли позиционное сражение. Противник оказался более информированным и сделал свой ход первым. То, что его ход ударил вхолостую, не должно нас расслаблять. Смерть одного Лебедева является заслугой нашего везенья и всех богов, отвечающих за нашу безопасность, но никак не нашей. Я советую всем слегка остыть, затем выяснить отношения без рукоприкладства и уже после этого разработать детальный план действий с учетом изменившихся внешних условий. За изменения внешней обстановки будет отвечать господин журналист. Что он, кстати, с увлечением и делает.

У стены, прямо на полу, сидел Таманский и смотрел в телевизор, щелкая каналами с непостижимой скоростью. На экране иностранные репортеры что-то кричали в камеру, которая постоянно дергалась. Таманский что-то бормотал, матерно ругался и даже грыз ногти, что не вязалось с его обликом. Говоря по-простому, господин журналист целиком и полностью исчез из нашего мира и погрузился в сложный мир новостей, слухов, правды и лжи. С увлечением он старался отделить одно от другого и понять суть.

За эту часть плана Кости-боевика можно было быть спокойным. Костя-журналист донесет до нас все детали «изменения внешней обстановки» в точности.