Читать книгу "Выдержка - Наталья Андреева"

Мы договорились встретиться вечером. Я поехал на улицу 8 Марта и воспользовался ее компьютером. Вставил свой жесткий диск в мобиль-рэк и долго рассматривал фотографии. Умница Боб восстановил практически все и уничтожил скелет. На рабочем столе лежал его труп.

Разумеется, лучшие снимки Сгорбыша погибли. Те, что он делал на пленку. И над которыми корпел, не разгибая спины. Некоторые я отсканировал и загнал в свой компьютер, но все равно было не то. Что-то исчезло. Настроение, что ли? Загадочный флер, который окутывал людей на сделанных им портретах, словно бы лица прекрасных женщин прикрывала невидимая вуаль. Но это хоть что-то. Отсканированные постановочные фото, автор которых Павел Сгорбыш.

Остальные фотографии были сделаны на цифру. Им и мною. Ничего, что могло бы пролить свет на события последнего месяца, здесь не оказалось. Меня просто пытались запутать. Но теперь у меня была память о Сгорбыше. Хоть что-то. Капля из моря работы, которую он проделал за свою пятидесятипятилетнюю жизнь. Гениальный фотограф Павел Сгорбыш. Аминь.

Я вытащил жесткий диск и на всякий случай его припрятал. А потом пошел на свидание с Настей.

…В нашей стране давно уже привыкли к тому, что август — месяц критический. Поэтому серия заказных убийств, волной прокатившихся по городу, парочка локальных взрывов и загадочное исчезновение двух-трех моделей никого не удивили. Газеты же взахлеб писали, что вернулись времена, когда шел передел сфер влияния. Мафия, мол, опять подняла голову.

Поговаривали о работорговле, о похищении русских красавиц, которых тайно вывезли за границу. Называли даже имена. Потом убили господина без определенного рода занятий, ездившего тем не менее на машине за сто пятьдесят тысяч евро. Взорвали офис фирмы, занимающейся дверными замками и установкой сигнализаций. Сожгли машину, принадлежавшую сотруднице частного детективного агентства, а саму ее вскоре обнаружили на даче, отравившуюся угарным газом.

Власти пообещали навести в столице порядок. Были усилены наряды милиции, проведены мероприятия по прекращению творящихся в городе безобразий. Два-три милицейских чина — от майора до полковника — брошены в жадную пасть общественного мнения: смещены со своих постов. И, как водится, в известной передаче поспорили два политика. Разговор опять зашел о коррупции, о беспределе, о безобразной работе правоохранительных органов. Политическая партия правого уклона попыталась заработать на скандале рейтинговые очки и организовала марш протеста, который прошел при всеобщем недоумении и практически без зрителей: народ проводил последние дни лета на дачах. В общем, постреляли, поорали, помаршировали под аккомпанемент умиротворяющего августовского дождя.

А потом все затихло. Дожди тоже прекратились. Выглянуло солнце. Я понял, что война выиграна. Не мною, но с моей подачи. Павел Сгорбыш отомщен. И уже не важно, что было на тех снимках.

А потом… Потом была наша с Настей свадьба. Об этом тоже было во всех газетах, только не на первых полосах, а ближе к концу. Излишне повторяться, вы все это читали и видели снимки. Мы старались не привлекать внимания к своим скромным персонам, но журналисты просочились-таки и на церемонию в ЗАГСе, и к ресторану, где был устроен банкет. Описывать знаменательное событие я не стану.

Будь моя воля, я зашел бы в ЗАГС по-тихому, шлепнул в наши паспорта по штампу и исчез бы в неизвестном направлении со своей любимой. Ненавижу пафосные мероприятия.

Но родители есть родители. А родственники есть родственники. И деловые партнеры есть деловые партнеры. В общем, все они есть, и время от времени их надо объединять. Вот для чего и нужны пафосные мероприятия. Мы сначала расписались, потом венчались, а затем поехали отдавать дань памяти. Если честно, я хотел бы отдать эту дань только одному человеку, но до сих пор понятия не имел, где его похоронили. Хотя и обещал с этим разобраться.

Моя невеста — в белом платье со шлейфом и фате — выглядела великолепно. Все, что предназначалось только для меня, было спрятано от посторонних глаз. Даже ее прекрасные очи целомудренно прикрывала вуаль. Теща всплакнула, передавая мне с рук на руки свою единственную дочь. Интересно, будет ли она со мной откровенничать, если я намекну, что знаю семейную тайну? И подумал, что надо будет слетать в Канаду.

А потом, как водится, — банкет. И концерт. Знаменитостей было приглашено достаточно, все нас поздравляли. Женщины, обнимая, шептали мне на ушко:

— Надеюсь, ты нас не забудешь.

Многие даже прослезились. Боб, на котором еле сошлась алая лента с надписью «свидетель», пробурчал:

— Хоть ты и дерьмо, Петровский, но тебе, зараза такая, везет. Ну, везет! Хорошая девушка.

Отец тоже сказал:

— Леонид, я не возьму своих слов обратно. Я по-прежнему считаю, что ты плохо кончишь. Но ты умеешь устраивать свои дела. Этой девушки ты не стоишь. Тем не менее ты ее заполучил. Ну, как с тобой после этого?

Я по привычке улыбнулся:

— Спасибо за поздравление, папа. По крайней мере, от души. Я не собираюсь тебе ничего доказывать. И оправдываться тоже не собираюсь. Оправдываются виноватые, доказывают с пеной у рта свою правоту слабые. А я молча делаю так, как считаю нужным.

— Далеко пойдешь, — произнес отец. — Что ж. Удачи тебе!

— Спасибо.

И мы пожали друг другу руки.

А потом… Наступила долгожданная первая брачная ночь. Описывать ее не буду, такими воспоминаниями не делятся. Уверен, что через положенные девять месяцев у нас родится ребенок. И диплом детского психолога Насте вскоре пригодится.

Осталось рассказать о медовом месяце.

Крупным планом: НЕГАТИВ

Наше желание провести первую неделю медового месяца в глухой деревне, подальше от Москвы и суеты, всех удивило.

— Я думала, что мы все вместе поедем во Францию, — огорчилась мама. — Жара спала, сентябрь — прекрасный месяц для отдыха на побережье. Дом огромный, мы не будем друг друга стеснять.

Забыл сказать, что мама бережет свою нежную кожу, поэтому давно уже в самую жару, в разгар лета, предпочитает жить в Подмосковье, в привычном климате. Зато к зиме перебирается вслед за солнцем поближе к экватору.

— Могли бы поехать в экзотическое путешествие, — пробурчал отец. — Или в кругосветное плавание на яхте. Или…

— Через неделю мы в вашем распоряжении, — мягко, но решительно прервал я его. — Настя была привязана к своей бабушке. Ей хотелось бы побывать в деревенском доме и с неделю пожить там.

Я умолчал о том, что дом вовсе не бабушкин, а свадебный подарок Сгорбыша. Но об этом отцу знать не обязательно. Имени покойного фотографа он слышать не может.

— Ну что ж, — развел руками папа. — Раз это ваше решение…

— Мы вернемся через неделю, — заверил я. — И полетим во Францию. Настя ни разу не была в Париже.

…Ехали мы на машине, все время сверяясь с картой Московской области. У Насти были документы на дом и землю, у меня — ключ. По дороге мы обсуждали планы на будущее.