Читать книгу "Наполеон и Гитлер - Десмонд Сьюард"

Кроме того, что Наполеон был весьма благосклонен к евреям, он никогда не довлел над Фуше, как фюрер над Гиммлером. Фуше мог быть отвратительным, но он был самостоятельным персонажем. Гиммлер без Гитлера — никто.

Обе империи стали крупным достижением своих создателей, несмотря на то, что принесли много горя народам Европы. Однако, как будет показано ниже, вскоре они начали создавать проблем больше, чем решать. Для того чтобы держать в повиновении покоренные народы, требовались многотысячные армии и гигантский чиновничий аппарат. В течение всего своего существования Континентальная блокада и крепость Европа сами сеяли семена своего будущего краха.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. ЯЗВЫ

Никакое завоевание не может быть завершено слишком быстро.

КЛАУЗЕВИЦ. О ВОЙНЕ

Нельзя забывать, что Наполеон, хотя и был профессиональным стратегом, был настолько загипнотизирован собственными успехами, что сделал одни и те же роковые ошибки в одном и том же месте.

СЭР БЭЗИЛ ЛИДДЕЛЛ ГАРТ. ДРУГАЯ СТОРОНА ХОЛМА

И Наполеон, и Гитлер воевали на два фронта. Как уже было сказано, «испанская язва» Наполеона (вместе с постоянной угрозой со стороны Британии) повлияла на решение напасть на Россию в 1812 году, с тем чтобы избежать двойного конфликта. Фюрер тоже думал, что успешное вторжение в Россию даст ему возможность уничтожить Британию. Оба потерпели сокрушительное поражение. Неспособность мирного урегулирования хотя бы на одном из фронтов оказалась самоубийственной.

Уже будучи на острове Святой Елены, император признавал: «Неудачная война в Испании погубила меня. Она уничтожила мою репутацию в Европе, усложнила обстановку и обучила британскую армию. Можно сказать, что я сам обучил англичан на полуострове».

Ситуация требовала личного присутствия Наполеона, однако он не мог найти для этого времени. Клаузевиц считает, что он мог бы справиться с Испанией в 1808 году, несмотря на английскую интервенцию. Однако не решился проигнорировать Австрию. Он также считает, что французы могли остаться на полуострове только потому, что у них было «огромное моральное и физическое преимущество перед австрийцами».

Наибольшее беспокойство в Испании Наполеону доставлял не Веллингтон, а местные партизаны. Клаузевиц подчеркивает огромный потенциал партизанский войны, которую ему самому пришлось увидеть в России: «Испанцы своим упорным сопротивлением показали, что может быть, когда на борьбу поднимается весь народ». Гитлер, судя по всему, считал, что марксизм уничтожил русский национализм. Эта ошибка дорого ему обошлась. Подобно императору, недооценившему поляков, фюрер отметал любую мысль о том, что можно получить поддержку от украинских националистов и русских антикоммунистов.

Императорский брат Жозеф — «Дон Хосе Примеро»[48] — плохо подходил на роль короля Испании, точно так же, как его маршалы не могли сравняться с Веллингтоном, который был великолепным военачальником, одинаково сильным как в стратегии, так и в тактике. Ситуация постоянно ухудшалась. По словам Клаузевица, «в Испании война стала всенародным делом». Он считает, что в 1812 году пример испанцев вдохновил русских. Наполеон говорил: «Испанцы в массе действовали, как один человек». Он осознал эту проблему в самом начале ее возникновения. «Для умиротворения Испании необходимо применять самые серьезные меры, — говорил он, — а ни один испанец не поддерживает меня». Во время Австрийской кампании 1809 года весь Пиренейский полуостров превратился в зону боевых действий. Можно сказать, что за каждым кустом стояла пушка. В бесчисленных маленьких сражениях и кампаниях было задействовано почти 300 тысяч французских солдат.

Испанские регулярные войска, противостоявшие французам, находились под командованием отставных генералов. В результате их били снова и снова. Однако для французов это были пирровы победы, так как разбитые войска пополняли партизанские отряды. Количество французов, гибнувших в Испании, приближалось к сотне в день с 1809 по 1814 год, а всего число жертв составило 180 тысяч человек. На счету Веллингтона за это время было 45 тысяч вместе с пленными.

Основой задачей Британии было поддерживать и воодушевлять партизан. Обычно Веллингтон встречал стотысячное французское войско с отрядом не более 20 тыс. человек. Он ставил себе целью превратить страну в пустыню и деморализовать противника, заставив его голодать. К несчастью для Наполеона, его командиры были неспособны на скоординированные действия, считая друг друга соперниками и пытаясь урвать себе львиную долю денег, амуниции и людей. Со временем они разлагались и начинали жить, как сатрапы. (Питер Гейл говорит, что Испания была «местом, где было очень хорошо вырабатывать неподчинение у маршалов».) Наполеон не мог контролировать их, будучи за тысячи миль. Он не мог не признать, что его обычная система снабжения своих войск — разграбление страны — не сработала. В отличие от британцев, чьи обозы составляли шесть тысяч навьюченных мулов и которые систематически Снабжались с моря, у французов было только то, что они могли найти в своих походных ранцах. Политика Веллингтона, который поддерживал партизан и оставлял за собой выжженную землю, оказалась смертельной для французов. Он мог перемещаться с небольшим отрядом по территории Испании куда хотел, а французам приходилось тратить огромные средства и силы, чтобы охранять свои разросшиеся коммуникации.

В июле 1809 года Веллингтон нанес поражение маршалу Виктору при Талавере, хотя потом ему и пришлось отступить в Португалию, преследуемому превосходящими французскими силами. После разгрома Австрии император смог посвятить больше времени испанской проблеме (до 1812 года), хотя сам и не принял командование. Он послал Массену вытеснить англичан с их португальской базы. Веллингтон вышел на позиции вблизи Лиссабона. Массена был остановлен и через месяц вынужден был убраться восвояси, так как его войска начали голодать.

В это время партизаны стали еще более активными, держа связанными те войска, которые должны были воевать с Веллингтоном. Только 90 тысяч человек обороняли дорогу, ведущую во Францию. В Андалусии потребовалась вся армия Сульта, в результате некому было помочь Мармону, заменившему Массену. К 1811 году в Испании было 370 тысяч французских солдат. Однако за следующий год Веллингтон захватил Сьюдад-Родриго и затем Бадахос, в июле разбил Мармона в Саламанке, после чего оккупировал Мадрид. Французы сконцентрировали свои силы и выбили его оттуда, в результате чего не смогли сдерживать партизан в остальных районах страны. Они еще больше ослабли после того, как император вывел часть войск с полуострова, когда началось отступление из Москвы. Конец наступил летом 1813 года, когда маршал Журдан был полностью разбит при Виттории.

Даже Жозеф Бонапарт жаловался на «ужасное обращение», которому подвергалось мирное население. Однажды даже император впал в отчаяние, когда один из офицеров Мармона приехал к нему в начале 1812 года и описал ситуацию в стране. Он пытался выяснить возможность перемирия с Англией и Испанией, однако прервал