Читать книгу "Человечество: История. Религия. Культура. Древняя Греция - Константин Владиславович Рыжов"

чтобы она отличалась красотой и целомудрием. Сначала оракул довольствовался одной пифией, но когда к нему стали обращаться со всех концов мира, то уже едва хватало двух обыкновенных пифий и одной запасной.

К пифиям относились, как к орудию пассивному. Они не входили в состав той жреческой корпорации, которая пользовалась ими. При прочих равных условиях жрецы предпочитали, чтобы пифии были невежественными и простыми. Очень подходили для этой роли женщины, страдавшие нервными припадками, подверженные судорогам и истерии. Вопрошать оракул можно было только через большие промежутки времени (девять дней в году).

Порядок, в котором допускались к оракулу желающие о чем-нибудь вопросить его, решался жребием. Но прежде всего необходимо было предварительное испытание, чтобы узнать благосклонен ли Аполлон к просителям. Таким испытанием являлось жертвоприношение. Если, к примеру, жертвенная коза не дрожала всем телом, когда на нее совершали возлияние, делали вывод, что бог ее не принял, и вопрошающий не допускался к оракулу. (Для быков и кабанов применялось другое испытание – им предлагали муку или стручковый горох; если они отказывались от этого угощения, то считалось, что животное нездорово).

В том случае, когда признаки оказывались благоприятными, пифия совершала очищение: она омывалась в Кастальской воде, окуривалась сжигаемым лавровым деревом и ячменной мукой; затем она отправлялась в святилище. Здесь, напившись воды из Кассотидского источника, она брала в рот лавровый листок, с лавровой веткой в руках восходила на треножник и садилась над расщелиной.

Когда желающие предложить вопрос выходили из той комнаты, в которой они ожидали своей очереди, они вводились один за другим к оракулу и предлагали свои вопросы устно или письменно. Пифия, приходившая в исступление, как говорили, под влиянием поднимавшихся из расщелины паров и божественного наития, впадала в особое состояние экстаза, для описания которого поэты не щадили самых ярких красок. Затем каждый предлагавший вопрос получал через прорицателя официально написанный ответ оракула.

Проницательность оракула всецело зависела от корпорации жрецов Аполлона. Жрецов было два, и должность эта считалась пожизненной. Вероятно, жрецы и прорицатели Аполлона были одни и те же лица. Во время припадка пифии около нее всегда находились один или несколько прорицателей, которые слушали ее неясные слова или нечленораздельные звуки и составляли из них предсказания, обыкновенно в стихотворной форме, высокопарными выражениями и с намеренной неясностью. Часто предсказание было непонятно для вопрошавших, поэтому они обращались к профессиональным истолкователям.

Фессалия

В конце героической эпохи Фессалию, где прежде обитали эолийцы, завоевали племена фессалийцев. Они пришли из лежавшей западнее Феспротии и были по происхождению эпиротами. Фессалийцы уничтожили прежние царства эолийцев, а взамен образовали четыре округа – Фессалиотиду, Гестиэтиду, Пеласгиотиду и Фтиотиду. Местных жителей победители либо свели до положения политически бесправных периэков, либо вообще обратили в пенестов – государственных крепостных вроде спартанских илотов.

Главным городом Фессалии была Лариса. Ее цитадель, располагавшаяся на холме, господствовала над обширной, плодородной равниной и была ограждена течением Пенея. Правил городом древний аристократический род Алевадов. Со второй половины VII в. до Р.Х. Алевады стояли также во главе Фессалийского союза, охватившего постепенно всю область. Входившие в него государства присылали своих представителей на религиозные празднества в святилище Афины Итонии близ Фарсала. Впрочем, до подлинного объединения всей страны дело не дошло. Каждый город жил своей собственной политической жизнью и по своим законам.

Обширная фессалийская равнина давала возможность разводить табуны лошадей. Фессалийцы издревле имели славу превосходных всадников, а их конница считалась лучшей во всей Греции. Благодаря этому им удалось распространить свое господство на Фтию, Этею и часть Локриды, но когда фессалийцы попытались проникнуть далее на юг, то столкнулись в Фермопильском проходе с фокийцами. В дальнейшем между двумя этими народами сохранялась непрекращающаяся вражда и шли беспрерывные войны.

Во время одной из таких войн фокийцы совершили удивительные подвиги. Под Гиамполем (ожидалось, что именно с этой стороны фессалийцы вторгнутся в их землю) они врыли в землю глиняные горшки, набросали на них сверху мусора и стали ожидать вражескую конницу. Не осведомленные о такой хитрости фокийцев, фессалийцы неосмотрительно погнали своих коней на эти горшки. Их лошади, попадая в них ногами, стали спотыкаться, люди же попадали с коней и были перебиты. Тогда фессалийцы, воспылав против фокийцев еще большим гневом, собрали войско со всех городов и выступили в новый поход. Фокийцы, видя такое приготовление фессалийцев к войне, пришли в сильный страх. С наступлением ночи они послали против врагов отборный отряд в триста человек, поручив им высмотреть все, что делается у фессалийцев. Но отряд попал в засаду и был весь до единого уничтожен. Это поражение навело на войско фокийцев такой ужас, что они собрали в одно место всех своих жен, детей, а также все их имущество, какое можно было унести: одежды, золото, серебро. Из всего этого они сделали огромный костер и оставили при нем тридцать человек мужчин. Последним был дан приказ, в случае, если фокийцы понесут поражение, перерезать жен и детей, а потом возложить все богатство как жертву на костер и поджечь его. Совершив все это, фокийцы двинулись против фессалийцев. Когда они вступили в рукопашный бой, то все время помнили на что обречены в случае поражения их жены и дети. Поэтому они шли на все, проявляя чудеса храбрости, и в результате одержали славную победу.

И впоследствии фокийцы вновь придумали военную хитрость, ничуть не уступающую прежним: когда войска и с той и с другой стороны стояли друг против друга у входа в Фокиду, то отборный отряд фокийцев в пятьсот человек, дождавшись полнолуния, ночью напали на фессалийцев. Фокийцы при этом и сами себя и свое оружие обмазали гипсом, и выглядели в свете луны совершенно белыми. Благодаря этому они произвели ужасное избиение среди фессалийцев, вообразивших, что это какое-то колдовство, а не ночное нападение врагов.

II. Эпоха греко-персидских войн

1. Великое ионийское восстание

1) Мильтиад

Полуостров Херсонес Фракийский, располагавшийся у самого входа в Геллеспонт, издревле принадлежал фракийскому племени долонков. В середине VI в. до Р.Х. против них выступило соседнее фракийское племя апсинтиев. Не зная, как им остановить врага, долонки решили вопросить совета у дельфийского оракула. Пифия в ответ велела им: «Призовите на помощь того, кто первый пригласит вас в гости на обратном пути».

Гонцы отправились в дорогу. Они прошли Фокиду и Беотию, но никто из местных жителей не обратил на них внимания. Наконец долонки добрались до Аттики.

В то время в Афинах большой известностью пользовался Мильтиад, сын Кипсела. Он происходил