Читать книгу "Исчезнувшие девушки. Нераскрытая тайна серийного убийцы - Роберт Колкер"

завязать. «Мне никак не станет лучше, пока я не выметусь на хер из этого района. Я нездоров. Мне двадцать семь, а у меня цирроз первой стадии. Печень отказывает. Кончится тем, что моего ребенка будет воспитывать какой-нибудь другой мужик. А это мой худший гребаный кошмар – сыну скажут, что папаня был торчком, который предпочел тебе наркоту и алкоголь. Не могу я так».

В уилмингтонском доме престарелых Эл Оверстрит сказал, что случилось чудо. «Прибыл я сюда, и началось. Заболел пневмонией. Чуть не умер. Потом рак, опухоли, целых шесть. Пять в легких, одна в груди. И знаете что? Пять, которые в легких были, исчезли. Без всякого лечения. Думаю, это Эмбер намолила. Она мне однажды сказала: «Пап, от рака ты не умрешь». Она же в церковь ходила. Понимаете, даже при той жизни, какой жила, она была реально религиозной». Эл хотел переехать жить к Ким на Лонг-Айленд. Но она ему отказала. «Я просто физически не способна ухаживать за ним, – объясняла она. – У него такая тонкая кожа, буквально как влажные салфетки». Однажды он гостил у них с Майклом и упал навзничь на журнальный столик. Они обнаружили его лежащим посреди кучи стеклянных осколков. «Нужно, чтобы кто-то был при нем целый день, а то он иногда ни с того ни с сего падает».

Эл понимал, что Ким все еще обслуживает клиентов и поэтому избегает его. «Она, наверное, боится мне звонить, потому что сколько там прошло, месяцев семь-восемь. Если будет возможность увидеться с ней, попросите, чтобы позвонила мне. Скажите, что не буду ругать ее. Она и не знает, сколько ночей я не сплю, все думаю».

Но потом он оживился. По его словам, Ким всегда была сильнее сестры. «Ким – труженица. Я не говорю про эти эскорт-услуги, но на любой работе ее просто обожали. Потому что у нее характер хороший». Эмбер беспокоила его куда больше. «Ее же изнасиловали, когда она была маленькой, – сказал он. – Это ее морально травмировало. А потом, когда ее мать умерла… Она была настоящая маменькина дочка, вот и сломалась, что ли. Подсела на героин. А так-то была прекрасным человеком».

Получив ордер на изъятие ноутбука Акима Круза, агенты ФБР нашли его у Эшли Кэррол – девушки, с которой он встречался втайне от Меган. Эшли безропотно отдала ноутбук. После этого парень принялся звонить ей из тюрьмы с угрозами, сказал, что «будет меня насиловать и убивать. Что переломает мне челюсть и ребра. Потому что сломанные ребра не видны снаружи».

В начале 2012 года, за несколько недель до даты выхода Круза из тюрьмы, прокуратура нашла способ оставить его за решеткой. В апреле его признали виновным в нарушении закона Мэна в части пересечения границы штата и приговорили к трем годам заключения. В тюрьме он продолжал хранить молчание относительно того, что мог видеть в ночь исчезновения Меган. Хотя полиция никогда официально не связывала его с пропажей девушки, это не помешало членам ее семьи возлагать вину на него.

Через несколько месяцев, когда Лоррейн наконец наскребла восемьсот долларов на надгробие Меган, Грег пожаловался, что оно недостаточно красивое. «Она достойна такого, с вазочкой и ангелочками», – сказал он. Немногим ранее он случайно встретился с важным человеком в жизни своей сестры, о котором до этого только слышал. Полицейский из Скарборо Дуг Уид сказал только, что они познакомились при «контакте Грега с правоохранительными органами», и не стал ничего уточнять. До этого Уид только слышал о том, что у Меган есть старший брат. При виде фамилии в документах Грега он связал одно с другим и спросил: «А кем вам приходится Меган Уотерман?» Грег вытаращил глаза: «Она была моей сестрой. А вы – офицер Уид? Я все про вас знаю!»

Известие об исчезновении и убийстве Меган поразило Уида не меньше, чем всех остальных. Он понятия не имел о занятии Меган проституцией, хотя думал, что знает ее достаточно хорошо. Поразмыслив, он решил, что должен был это предвидеть. Он ведь знал, что она попала в дурную компанию. Это навело его на мысли о том, насколько трудно бывает помочь человеку, выбор у которого очень невелик. Наверное, подумалось ему, такой человек становится легкой добычей для любого, кто появится у него на пути со словами: «У меня есть деньги, и я готов тебе их заплатить за услугу с твоей стороны».

Спустя пару месяцев после знакомсва с Грегом в почтовом ящике Уида появилось письмо. В конверт было вложено фото девочки-дошкольницы с карими глазами и круглым личиком, которое сразу показалось Уиду знакомым.

«Привет, офицер Уид!

Я Лили. Это моя школьная фотография. Надеюсь снова увидеть вас однажды. Моя мамочка теперь живет в раю, она стала ангелом. Бабуля гаворит, что она мной гордится, а она никагда не врет. Мне целых пять лет, и я уже хажу в школу имени Дж. Ф. Кеннеди. Я в падгатовительном классе, и я очень умная. Бабуля говорит, что вы очень хороший и знали мою мамочку, она тоже была хорошая. Надеюсь, вам понравится моя фотография. Бабуля говорит, что я красивая прямо как моя мамочка. Любовь, обнимашки и целовашки.

Лилиана Р. Уотерман».

Если честно, то Дуг Уид не считал себя сентиментальным человеком и последний раз плакал, когда его жена Уитни родила их первенца – Дуга-младшего. Он был там же, в родильном зале больницы. Сначала молодой папаша, конечно, едва не бухнулся в обморок, но когда медсестра вручила ему туго спеленутый комочек – разрыдался от счастья и умиления. Прошло 15 лет. И вот теперь это письмо, с кривоватыми буквами, ошибками и старательно нарисованными сердечками в конце. Оно совершенно выбило его из колеи. «Я то и дело останавливался, пока читал его, – рассказывал он. А потом сказал Уитни: «Если получится, давай удочерим ее. Я не шучу. Жена все время, пока я читал, утирая слезы, с удивлением смотрела на меня. Наверное, поэтому и сразу ответила: «Конечно, дорогой, я только за». Потому что она понимает».

Родные Морин были католиками, но в церковь никто никогда не ходил. «А для католика это и неважно», – сказала Мисси, когда они с мужем Крисом подъезжали к кладбищу.

Она снова ждала ребенка – мальчик должен был появиться на свет в сентябре.

Морин и Уилл были похоронены рядом друг с другом под статуей святой. На обеих могилах стояли горшки с цветами. Их привезла мать Мисси. «Она бывает здесь чаще, чем я, – сказала Мисси. – Мне это дается тяжелее, что ли. Наверное, потому, что я средний ребенок. А старшего и младшего уже нет».

Но здесь, на кладбище,