Читать книгу "Э клана Мишильер - Макс Мах"

плечами, повторила Габи.

«Значит, я действительно знаю… Нет, скорее, знал когда-то русский язык!»

Он так и не смог перейти мысленно на этот язык, но вот письменную фразу про сеть и эти вот слова Габи понял правильно.

«А сеть, — вспомнил он вдруг, — это что-то вроде зоны приема, как у радиостанций…»

— Расскажи мне, пожалуйста, всю эту историю про эгрегор по-русски, — попросил он.

— Kak skazhesh! — усмехнулась Габи и снова рассказала всю эту историю, но уже не по-франкски, а на этом чужом для них языке.

Трис слушал её внимательно, стараясь не пропустить ни одного слова, и в результате пришел выводу, что понимает примерно четверть всех слов и кое-какие элементы грамматики. Это было странно, но, в целом, подтверждало его предположение о том, кем и где он был раньше. И попытка Габи пересказать ту же историю, но уже по-английски, однозначно подтвердила его предположение. Английский он, похоже, знал несколько хуже, да и произношение Габи показалось ему тяжёлым для восприятия, чего не случилось, когда она говорила с ним по-русски.

— А кстати, — сказал он, не озвучив, что естественно, ход своих рассуждений, — что там люди говорили по поводу твоего знания русского и английского языков?

— Про русский, — ничуть не удивилась его вопросу Габи, — сказали, что говорю, как коренная петербуржка, ну то есть, уроженка их старой столицы — Петербурга и не просто так, а непременно из хорошей интеллигентной семьи, в которой так говорят уже не первое поколение. А английский у меня действительно английский. Так называемое оксфордское произношение. Это у них там так принято. У кого есть деньги, посылают детей учиться в Лондон, а в Лондоне, в частных школах говорят именно на этом диалекте.

— Похоже, у них Лондон не такая дыра, как у нас, — хмыкнул в ответ Трис.

И в самом деле, Англия и Шотландия, не говоря уже об Ирландии и Уэльсе, являлись в этом мире третьеразрядными странами, и было сложно представить, чтобы кто-то в здравом уме и твердой памяти послал своего ребенка учиться в королевство англов.

«Но меня это отчего-то не удивило, — отметил Трис. — Неужели я оттуда, и эта девочка поможет мне и в этом тоже?»

Вопрос, в чем? Оттуда он или нет, это на самом деле, теперь не так уж важно. Там, если верить Августу Мишильеру, его жизнь закончилась уже несколько лет назад. Да и не помнит он ничего путного о той жизни, а значит вопрос этот, — «Откуда мы пришли, куда свой путь вершим»[120], - носит чисто гносеологический[121] характер. Любопытно конечно узнать, кем он был «до того, как», но отнюдь не критично.

— Значит, портал, — подытожил Трис длинный и очень подробный рассказ своей сестры. — И ты сможешь его построить?

— Да, — кивнула Габи. — Думаю, что смогу. Ты тоже когда-нибудь сможешь. Уверена, что ты сам или вместе с Зандером способны решить проблему. Просто все вы не там искали. «Переход» по своему характеру не магический, а физический, в смысле, физики. Интенсивные и экстенсивные физические величины. Температура, давление, энергия. Понимаешь, о чем я говорю? Портал строится из гравитационных жгутов и электромагнитных полей разной интенсивности. Наша магия к этому неспособна. Ну, то есть, может быть, и способна, но только опосредствованно. Я знаю, как надо сделать, но я воздействую на поля непосредственно, — это магия разделенных джа, — а можно, наверное, опосредованно: воздействуя, скажем, на гравитацию магией Земли или Огнем на температуру. Мне нужны для начала обычные измерительные приборы, тогда я опытным путем смогу построить схему, как перевести наши ощущения в их. Понимаешь?

— Понимаю, — улыбнулся Трис, испытывая необычное для него чувство гордости, смешанной с восхищением. Его сестра была не просто талантлива, она была гениальна! — Вместе сделаем. Вот разберемся с первоочередными делами, поймаем телепата, сыграем свадьбу и тогда займемся физикой порталов. Наверняка, жутко интересное занятие.

— То есть, вместе?

— Можно ещё Зандера позвать, — предположил Трис. — Он умный малый. Втроем мы точно разберемся…

Глава 9. Январь 1940

Габи

Было странно вернуться к прежней жизни, и жить так, словно, ничего не произошло. Но в том-то и дело, что за те несколько часов, что прошли в Лионе, Габи пережила невероятное приключение. Почти пятнадцать дней, проведенные ею в другом мире, очень сильно повлияли на неё, на её мировоззрение и видение собственных перспектив. И даже более того, путешествие между мирами позволило ей найти баланс между тем, кем она была прежде, до встречи с Трисом, кем являлась теперь, благодаря чуду преображения, и кем хотела бы стать в будущем, если конечно не превратится в злобного монстра или бездушного охотника. В остальном же, жизнь продолжалась, и это означало, что ей не следует забывать ни о своих обязанностях, ни о том, что мир отнюдь не вращается вокруг неё одной.

Несмотря на то, что разговор с Трисом затянулся практически на всю ночь, Габи позволила себе уделить на сон всего лишь жалких три часа. Слишком много всего ей предстояло сделать в этот день. Поэтому даже утренний моцион был сокращен до минимума, и завтракала она тоже на скорую руку. А затем, в течении двух часов помогала брату в его лаборатории. Задача была не из легких: надо было придумать и собрать систему для подзарядки компьютера, телефона и читалки. Будучи человеком предусмотрительным Вероника Акиньшина буквально заставила Габи взять с собой разные кабели, переходники и трансформаторы. Все это теперь надо было разобрать и совместить с тем током, которым пользовались в империи. Спасибо ещё, Василий позаботился сунуть ей в её многострадальный баул несколько совершенно необходимых для этого дела приборов: амперметр, вольтметр и даже комбинированный тестер. Так что, в конце концов, они построили-таки в четыре руки вполне надежный трансформатор, от которого могли уже подзаряжать доставшиеся ей электронные «девайсы».

Следующим этапом их «наполеоновских» планов, станет полная ревизия книжных богатств, принесенных Габи из другого мира. К сожалению, Трис не читал ни по-русски, ни по-английски, так что заниматься этим им предстояло вдвоем, но явно позже, поскольку сейчас тана ожидала прогулка с невестой, — погода стояла солнечная, и грех было этим не воспользоваться, — а Габи должна была посетить императорский дворец. Эва Сабиния, оказывается, искала её накануне вечером и, не найдя, оставила сообщение, что хочет видеть свою подругу Габриэллу Э’Мишильер. Отказывать принцессе было нельзя, — да и не хотелось, если честно, — так что воленс-ноленс пришлось отрываться от одних дел, чтобы заняться другими. И это, не говоря уже о том, что надо было повидаться с Марией,