Читать книгу "Она родная - Евгения Мэйз"

— Связи нет.

Заветная палочка, то появлялась, то исчезала. Все изменилось стоило приблизиться к дому Пэйна.

“Позер! Все у него должно быть лучше всех!”

Надо признать, что это одно из лучших качеств Алекса.

“Но, как же иногда раздражает!”

Зверей в одночасье стало так много, что Кэш испугалась, а потом вознесла короткую молитву небесам. Чтобы отличить одних от других ей достаточно было посвистеть или отдать команду Снапу. Ей не придется разбираться кто из трех рыжих пёсе ее.

— Сиена!

Кэш сбросила звонок почти тотчас же. Как же ее достали подковерные игры Йен!

— Стив! Я прошу тебя!

— Попроси еще немного.

Кэш выдохнула, остановившись в ультрасовременной псарне.

— Привет.

— Привет.

Приветствие затянулось и последовало неловкое молчание.

— Рада слышать тебя, учитель.

— Давненько ты меня так не звала.

— Вечность?

— До этого еще далеко. Что сподвигло тебя вдруг позвонить мне?

В его голосе, кажущеся спокойном и беспечном все же читались нотки укора и грусти.

— Ты знаешь почему я не звонила тебе, Стивен.

Слышно, как он вздохнул где-то вдалеке. Кэш ощутила что соскучилась по старому другу. Их отношения начались совсем не с того. Ей кажется, что они должны были быть друзьями и не портить ничего близостью. Она была так молода тогда, а он… Обаятелен, умен, уверен в себе, так загадочен в своем печальном образе.

— Мне не хочется быть источником бед и неприятностей, пусть и надуманных, злых, вызванных ревностью.

Когда-то она могла рассказать ему все, посоветоваться и подумать в дуэте над какой-нибудь неразрешимой проблемой.

“Боже! Как же все было мелко, а его изводила!”

Кэш прикрыла глаза, ощущая стыд. Так бывает, когда оглядываешься назад и оцениваешь прошлые поступки.

— Все в прошлом. Где ты сейчас?

— Сейчас? Ты что тоже смотришь мои блоги?

— Тогда бы я не спрашивал, а интересовался как тебе… Ну так, где ты сейчас?

— Дома. В Америке.

Она еще поговорила с ним о том о сем, пока он не оборвал эту развеселую трель, главным вопросом чуть было не потерявшимся в потоке новостей.

— Всё же я хочу знать, что случилось?

— Я хотела спросить тебя о том же самом. Меня интересует Эмили и произошедшее в Гриндевальде.

Стив молчал.

— Я подбираю слова. Не переживай.

Она беспокоилась. Голос Стивена Мерфи изменился и стал отдавать жесткими нотками. Так бывало, когда он корил себя за что-то. Значит все серьезно. Мерфи не забивает свою голову пустяками, если только не исключить всего того, что касается его косяков.

— Она ходила к психологу. Я не придал значения этому обстоятельству, когда она упомянула об этом в первый раз. Эм наблюдалась у мозгоправа с двенадцати лет. Родители обеспокоились ее излишней возбудимостью. Ты знаешь, как относятся к этому теперь.

Да. Она была в курсе последних “веяний” в воспитании детей: если ребенок активен, непоседлив и энергичен — это плохо и повод для того, чтобы думать, что с ним что-то не так. Кэш на месте таких родителей подумала бы о собственном сомнамбулизме, когда интересы ограничиваются лишь тем, чтобы прогуляться по супермаркету в поисках скидок на пиво.

“Что-то я разошлась!”

Это не на шутку встревожило ее. Внезапно возникшая аритмия, сердце подсказывало ей, что она на верном пути.

— Тебе говорит о чем-нибудь название “Trial Medical inCorporated”?

— Нет. Но имя Данталиана Триала как-то связанно с этим?

— Еще как. Плодовитая семейка полукровок создала свою компанию, куда входят все самые крупные фармацевтические компании.

Кэш нахмурилась. Демоны помогают людям, создавая лекарства?

— Точнее зарабатывают деньги на их здоровье.

— Они выпускают что-то не то?

— Нет. С лекарствами, во всяком случае в тех что крутятся на фармацевтическом рынке все в порядке. Никто не дал доступа к закрытым разработкам, там замешаны военные и государство.

— Когда нам это мешало?

— С тех пор, — поправил ее Стивен. — Теперь нужно говорить так. Нейтралитет и затянувшееся перемирие. Твари решили действовать хитрее, чем раньше.

— Ты сказал, что с лекарствами все в порядке.

— Ну да. Если говорить о тех что мы проверили, то тут все как обычно формулы, химия, травы, выжимки, экстракты.

— Не тяни, — попросила она, погружая совок в мешок с кормом.

Сегодня у хаски Пэйна вегетарианский день. В корме сплошь и рядом овощи, витамины, клетчатка и отруби.

— Если дело не в лекарствах в которых куча наименований разнообразных нейролептиков, то в дополнительных услугах.

— Психиатрия? Но зачем им это?

Сейчас это очень модное веяние — посещать психолога, иметь семейного психотерапевта которому можно излить душу пожаловавшись на близкого тебе человека. Профессионал выслушает тебя, не скажет ни слова в укор, даст полезные советы, как исправить ситуацию. Загвоздка в том, что доктора все разные, они тоже люди у которых свое видение ситуации. Душа — это ведь не схема, не программа и не механизм в котором нужно нажать вот сюда и сюда, каждому требуется индивидуальный подход и свой собственный доктор. Кэш бы никогда не заподозрила в этом занятии какой-то злой умысел.

— Нет войн, нет страданий, нет чувств, что подпитывают эти цветочки словно органические удобрения урожай на полях.

Вот именно. Нет. Все это нытье — этого недостаточно. Понятно, что демоны кайфуют, но что с того?

— Они никому не помогают.

— Тогда бы их выгнали взашей!

— Вот именно! Поэтому никто и не выгоняет. Эффект от их терапии есть.

У Кэш все равно ничего не складывалось.

— А причем здесь Эмили? Она бессмертная и должна была понять что за сыч перед ней, догадаться что вся эта помощь — она неспроста. Они бы тоже не пошли на это. Если бы это стало известно…

— Она стала ходить к нему задолго до своего обращения. Она доверяла кому-то из них.

Демоны и всякая нечисть всегда видит их. Их мир погружен в сумерки. Люди в них лишь световые пятна. Бессмертные всегда видятся в истинном обличии, демоны тоже, но только тогда, когда Кэш переходит в сумрачный мир. Говорят, что есть такие кто находится в нем постоянно, но она не знает таких сумасшедших.

А как еще назвать их?

Тот мир наполнен уродством и серостью. Хватит пальцев одной руки, чтобы Кэш назвала тех кто выглядит более-менее нормально. Оборотни-псы, например. Керриан еще, если смотреть на ее правую сторону