Читать книгу "Алхимик - Алекс Каменев"

Алхимик слишком поздно понял, что я хочу сделать. Среагировать он успел, да, безусловно, но недостаточно быстро, в том смысле, что мне удалось прикоснуться к зачарованной вещи. Мазнул кончиком пальца по краю, успев перед этим обратиться к искре своего магодара.

На древнем пожелтевшем пергаменте появилась маленькая черная точка.

Что тут началось… Старик буквально взвился в воздух и заорал нечто нечленораздельное. Морщинистое лицо исказила гримаса боли, словно это я не свиток пытался превратить в горстку пепла, а его самого.

Все еще стоя на коленях, я провел рукой по воздуху и с радостью ощутил появление исчезнувшего клинка.

Гренвир тряс рукой и что-то шептал над свитком, на краткий миг упустив поверженного ученика из поля зрения.

На этот раз я мешкать не стал, рубанул от души, метя в балахон чародея на уровне колен.

– А-аа-ааа!!! – заорал старик.

И рухнул подломленным деревом.

Мои глаза распахнулись, к горлу подкатил комок. Походу, я отрубил ему ноги.

– Да-аа!!! Ха-ха-ха, – откуда-то издалека прилетел тоненький голосок торжествующего божка.

Я тяжело уперся в пол кулаками, пытаясь подняться. И почти сразу замер, не веря своим глазам. Вместо того чтобы сдохнуть, неугомонный алхимик перевернулся на живот, оперся на руки и живо пополз в мою сторону.

– А-аа-ааа!!! – теперь уже орал я, совершенно охреневший от уведенного.

Господи, да сдохнет он сегодня уже наконец или нет?! Что за дерьмо тут творится?!!

– Бей его! – утробной сиреной заорал Йогар-гал.

Легко ему, сидит в своей раковине и в ус не дует. Зритель-болельщик, чтоб его комары десять ночей подряд кусали.

Впрочем, здравое зерно в совете присутствовало. Я вскочил на ноги, замахнулся клинком и…

Гренвир играючи перехватил мелькнувшее лезвие, не обращая внимания на брызнувшую кровь. Пальцы ему почему-то не отсекло, лишь глубоко порезало.

Он зарычал и бросился на меня, каким-то чудом умудрившись сбить на пол. Правая рука протянулась вперед, хватая мертвой хваткой за горло.

– Голову ему руби! – не унималась жаба в зеленом аквариуме.

Нет, ну это уже ни в какие ворота. Как, спрашивается, я ему буду рубить голову, если меня самого прижали к каменным плитам и успешно принялись душить? Совсем охренел у себя на галерке?

Пыхтя и извиваясь, я пытался сбросить чародея, тот, в свою очередь, изо всех сил давил мне одной рукой на горло, левая почему-то все так же продолжала удерживать чертов свиток.

Свиток. Вот оно. Слабое место сбрендившего волшебника. Надо повторить трюк с трансформацией в пыль.

Как говорится, сказано – сделано. Уже чувствуя, как перед глазами плывут круги, а грудь сжимается в тисках от недостатка воздуха, я потянулся к старинному манускрипту, аккуратно свернутому в трубочку.

К несчастью, Гренвир вовремя разгадал мой маневр и отвел руку с драгоценной реликвией назад. Правда, для этого ему пришлось чуть ослабить хватку, чем я и воспользовался, уперев колено ему в пузо и сильно толкнув вперед.

Старик с совершенно безумным взглядом отлетел назад и почти мгновенно бросился обратно, пытаясь снова в меня вцепиться.

Но я уже не оплошал, пружинкой вскочил на ноги. Взмах, удар, еще один, крест-накрест. Море брызжущей крови.

– Еще! Бей еще! – визжал Йогар-гал.

Обалдевший, залитый кровью с ног до головы, я поднимал и опускал клинок на истерзанное тело в синей хламиде. Но самое кошмарное, что оно все продолжало дергаться и, кажется даже, пыталось подняться на срубленных под колено обрубках.

Вроде я что-то орал, не помню. Бил со всей мочи, лишь бы кошмар закончился, а проклятое туловище алхимика перестало наконец шевелиться.

Понятия не имею, сколько продолжалось это безумие. Меня накрыло по полной и не отпускало до тех пор, пока тело в мантии не замерло в неподвижности, как и полагается добропорядочному мертвецу.

– Живучий, гад! – дрожащим голосом выдохнул я, тяжело опускаясь рядом.

– Голову ему отсеки! И вонзи клинок в грудь! – заорал божок, реагируя на смерть ненавистного пленителя.

И знаете что, я действительно так и сделал. После шустрого спринта безногого тела, едва не прикончившего меня, лучше перестраховаться, чем потом жалеть, отбиваясь от вновь ожившего трупа.

После всего произошедшего легко верилось в способность Гренвира восстать из мертвых, дабы прикончить «мерзкого мальчишку».

Я встал на подгибающихся ногах, приподнял меч и одним ударом отрубил седовласую морщинистую голову бывшего учителя.

Дзинь – только лезвие проскрежетало по каменным плитам, высекая искры.

Постоял, покачиваясь (устал, жуть, как до сих пор держался, непонятно), примерился и медленно погрузил призванное оружие в тело алхимика, давя изо всех сил на рукоять.

Долгую секунду ничего не происходило, а затем начались чудные метаморфозы, мертвец прямо на глазах стал рассыпаться. Я лишь икнул от изумления. Раз – и на полу горка праха в груде расползающегося по швам синего тряпья. Едва успел подхватить падающий клинок.

Стоило пальцам коснуться рифленой рукояти, как меня будто разрядом ударило. И пришла боль. Невыносимая, всесокрушающая, нестерпимая настолько, что разум объяло пожаром страданий. Казалось, каждая клеточка организма горит.

Не в силах выдержать и спасаясь от шока, сознание провалилось в глубокое забытье. Я отключился.

* * *

Пробуждение было ужасным. Никогда не чувствовал себя хуже. Голову сдавило стальными тисками, суставы ломило, мышцы превратились в желе, тело сотрясала дрожь, в животе что-то перекручивалось, явно намереваясь выйти наружу.

Я приподнялся на четвереньки, и меня тут же вырвало. Руки-ноги разъехались, грохнулся обратно, едва не угодив лицом в рвоту. Язык распух и еле ворочался.

Попытка приоткрыть один глаз далась с невероятным трудом. Судя по открывшемуся виду и ракурсу, я до сих пор находился в лаборатории на четвертом этаже, на том самом месте, где вырубился. Неподалеку лежали останки Пауля Гренвира, крыши все так же нет, сверху бьет солнце. Похоже, оно меня и разбудило. Иных причин приходить в себя при таком самочувствии нет, лучше уж дальше валяться в бессознанке, чем испытывать нечто похожее.

Что со мной произошло?

Мысли ворочались вяло и крайне неохотно. Остро хотелось вновь провалиться в забытье.

– А я уж думал, никогда не очнешься, – откуда-то сверху проворчал писклявый голос, как наждаком режущий по ушам.

О боги, эта мерзкая жаба все еще жива. Убейте меня.

– Чего разлегся? Немедленно вставай и освобождай меня! – никак не желал угомониться божок, надоевший до зубовного скрежета.