Читать книгу "Её Дневник - Татьяна Адриевская"

– Что на видео, Кир?

Брат вздохнул, готова поспорить – он озадаченно потирал кулаком лоб. В эти минуты я так отчётливо осознавала нашу тесную связь. За столько лет нашей дружбы, я выучила его поведение, что могла запросто воображать его реакцию, насколько для меня предсказуемую и обыденную в данный момент.

– Она там издевается над девчонкой, что якобы отбила у неё парня. Три верные подружки помогают. Видео не очень свежее, судя по погоде в начале марта снимали. Даже не знаю, чем всё это закончится. Ломают они девчонку так, что на «уголовку» тянет…

Даже не нашлась что ответить. Я всегда думала, что сводная сестра только надо мной издеваться мастак. К удивлению, в голове царило спокойствие. Это же громкий удар по безукоризненной репутации отца, но я не чувствовала ни волнения, на сожаления, ни радости. Ничего…

– Ты здесь? – спустя время подал голос брат.

– Здесь.

– Лан, пожалуйста, поговори с отцом. Я не хочу чтобы он продолжал причинять тебе вред… Зачем тебе эти чертовы акции, а?

– Да не нужны они мне, но… Как ты не понимаешь, Кир, это ведь досталось мне от родного отца, единственного человека, кто хотел и ждал моего появления! Я не хочу, чтобы твой отец прибрал к рукам то, что когда-то принадлежало моему… – смущенно вздыхаю, закусывая губы. Зачем вот так откровенничаю? – Ладно, Кир, ты наверняка устал после рабочего дня. А мне ещё лекции зубрить – зачёты никто не отменял, по крайней мере, я на это надеюсь.

Отошла от двери, стараясь не прислушиваться к тихому протесту брата. Несколько мучительно долгих минут он ещё стоял у двери, зазывая меня назад, но я упорно изучала вечернюю аллею за воротами особняка Соболевых и мечтала оказаться именно на ней.

46

Её Дневник, 04.04.2019г.

Наконец-то явился отец Николай Михайлович. Господи, после того как он намеренно сделал меня своей пленницей, у меня ещё рука позволяет записывать его в дневнике «отцом». Созданное в моём заточении одиночество было невыносимым. Особенно из-за груза вины перед теми, кому вероятнее всего сейчас не сладко. Впрочем, как и моей дорогой сестричке. Николай впервые в жизни, наверное, всерьёз наказал её. Из дома она выходила только на учебу в сопровождении личного двухметрового лысого «поводыря», что не подпускал к ней никого в университете, включая друзей, и был уполномочен затыкать ей рот при малейшей попытке оправдать себя на камеру. Я часто проводила время у двери, старалась уловить разговоры членов семейства, но пустые обрывки некоторых фраз не открывали мне никакой информации. Во время очередного посещения моей комнаты с подносом еды Нина Григорьевна охотно проболталась мне, что Киру обсуждали известные блогеры на «ютуб» и в «инстаграм», серьёзно подрывая репутацию Соболева старшего. Надо же, кто-то действительно сделал из моей сестрички знаменитость. О ней не говорил разве что ленивый.

Не думаю, что к этому причастны Серёжа и Лера. Я не разговаривала с подругой, казалось бы, вечность! Я всё поняла, Николай, я эгоистка. Подпишу, что хочешь, надо будет – замуж выйду, на кого пальцем ткнёшь, только приди, выслушай и не порть жизнь моим друзьям. В момент, когда дверь очередной редкий раз отворилась, и я увидела его на пороге, я подскочила на месте, готовая броситься на него с кулаками. Мужчина уловил мой настрой, лениво улыбнувшись. Мы все – мошки, которых такие, как он, практически не замечают. Ему нет дела до тех, кого он лишает будущего. Однако стоило лишь дольше задержать взгляд на его надменном красивом лице, я поняла, что улыбается он одними губами, изображает спокойствие и наслаждение ситуацией. Но глаза выдают – взгляд напряжённый, немного уставший и потухший.

– Ты нужна мне на званом ужине, Милана, – прозвучал его спокойный голос.

Я задохнулась. Каков наглец! Не удержалась, и намеренно поддела его:

– Если нужно покрасоваться дочкой, возьми настоящую! Или из-за её внезапной дурной славы, она перестала быть предметом гордости?

– Если ты выполнишь моё условие, я обещаю пересмотреть своё решение на счёт брака с Полянским, – проигнорировал мой выпад с идеальным спокойствием.

Глаза полезли из орбит против моей воли. Мне не послышалось?

– Полянский продинамил тебя, после того, как увидел меня с Андреем?

– Выражения, Милана! – рыкнул отец.

Он прошёл вглубь комнаты, и только тогда я увидела в его руках вечерний наряд. Взяла в руки тёмно-синее переливающееся платье. Длинное, без плеч, с вырезом на юбке – очень элегантное. На отказ видимо и не рассчитывал. Значит можно поторговаться…

– Мы не только закрываем тему моего замужества, Николай Михайлович. Ты оставишь моих друзей в покое.

Отец нахмурился, услышав новое обращение к себе, но не возразил.

– Твой друг оказался предсказуемо сговорчив. Страх за свою шкуру всегда превыше дружбы, Лана, запомни это. Он даже твою подружку бросил без объяснений, лишь бы забыть фамилию «Соболевы» как страшный сон. Но ты не переживай, погорюет и перестанет.

Господи, прости меня Лера, я не хотела!

– А Андрей? – робко спросила я, опуская взгляд.

– Поздно, контракты подписаны и уже в действии, честно сказать, у меня не было времени вникать в нынешние проблемы его фирмы. Мальчишка дорого заплатит за унижение моей дочери, и это я обсуждать не намерен.

– Значит, я никуда не пойду!

– Ты не в том положении, чтобы торговаться! – грозно прищурился отец. – Я могу уйти, если хочешь, закрыв за собой дверь с другой стороны!

Я побледнела. Этого мне хотелось ещё меньше. Сложно скрыть свои эмоции под проницательным холодным взглядом голубых глаз. Он довольно улыбнулся и пошёл к выходу.

– Будь готова через час, Лана.

Осталось пятнадцать минут от отведённого на сборы времени. Я стояла у зеркала, зачёсывая волосы в пышную укладку, как мне обычно делали в салонах красоты, если оставляли волосы распущенными. Получалось, конечно, не так профессионально, такие девушки как Кристина или Лена наверняка бы это приметили, но я понятия не имела, куда иду сегодня. Наверное, будь это масштабное мероприятие, Николай Михайлович пригласил бы ко мне людей из салона, но сомнения всё-таки были. Возможно, он намеренно не сводил меня с посторонними наедине, боясь, что я открою рот и расскажу, что меня силой удерживают в этом доме.

В угоду сомнениям, мероприятие оказалось масштабным. В зале тóлпы званых гостей. Очередной светский приём в честь кого-то «важного». Все они просто люди! Пересыщенные деньгами или славой. Кроме меня и Николая Михайловича, из семейства Соболевых присутствовали: мачеха, брат и дядя Илья с женой.

– Много рот не открывай, – прошипел ненавистный отец, наклоняясь ко мне. – Моих партнёров только приветствуй, скажешь хоть слово лишнее – я тут же вывезу тебя из города и даже глазом не моргну, всё поняла?