Читать книгу "Сияющие руины - Вик Джеймс"

– Ему там ничто не угрожает? – в сотый раз спросила Аби. – Он там в полной безопасности?

– Я же сказал, он с Сильюном Джардином. Похоже, они поладили.

Собака хрипло рассмеялся. Кто его знает почему. Возможно, потому, что говорить о безопасности, находясь рядом с Джардинами, просто нелепо и смешно. И потом… эта стена вокруг поместья. Люк сейчас находится там, где ни Крован, ни Уиттем Джардин не смогут его достать. То же самое, как и Дейзи в доме старой няни Гавара.

Аби откинулась на спинку сиденья, обмякшая, словно тонна груза свалилась с плеч, все еще не надеясь на такую счастливую возможность. Она жалела, что Собака не сказал ей этого раньше, иначе она бы настояла на том, чтобы увидеться с братом. Она бы задушила Люка в своих объятиях.

Но встреча все бы изменила.

Аби не смогла бы не рассказать Люку о папе. Но каково это – снова рассказывать и рвать душу на части? И как бы Люк отреагировал на такое известие? Зная его, легко предположить, что он решил бы собственноручно застрелить Уиттема Джардина, а это могло бы закончиться полной катастрофой.

Хорошо, что все произошло так, как произошло.

Аби вытерла лицо.

– Спасибо, что не сказал мне там, у ворот, – поблагодарила она Собаку. – Это было правильно. Теперь давай продолжим наше дело.

Аби завела машину и поехала по узким неприглядным улицам восточного Лондона.

Собака развернулся и прилип к окну, Аби тоже пригнула голову, чтобы посмотреть, что так сильно привлекло его внимание.

На железнодорожной эстакаде висело тело. Распухшее и почерневшее, так что невозможно было догадаться, мужчина это или женщина. Какого возраста и этнической принадлежности. Очевидно было только совершенное им преступление – табличка на теле гласила: «САБОТАЖНИК». Под ногами повешенного ходил офицер безопасности, по-видимому чтобы упредить любую попытку снять тело.

У Аби пересохло во рту. «ОБЕСПЕЧИМ БЕЗОПАСНОСТЬ БРИТАНИИ» было начерчено на стене проезда под полотном железной дороги. Тело начало кружиться и болтаться из стороны в сторону, когда наверху пошел поезд.

Они проехали мимо раскачивавшегося трупа, до арочных построек оставалось всего несколько поворотов. Больше на пути никаких представителей службы безопасности им не встретилось, что позволило Аби вздохнуть с облегчением. Шел четвертый час утра, и на грязной улице, заканчивавшейся тупиком, не было ни одной живой души. Насколько Аби помнила, склад автозапчастей, сейчас закрытый металлическими рольставнями, был единственным местом, где, по-видимому, еще шла какая-то торговля.

Аби остановилась у строения, которое лучше всех отвечало ее требованиям – пустое, но вполне пригодное для жилья, и толкнула дверь. Внутри послышалась какая-то возня, Аби замерла. Крысы? Возня стихла, и она осторожно вошла внутрь.

И тут же что-то больно ткнуло ее в плечо, и Аби отлетела к стене.

На ее крик, рыча, в дверь ворвался Собака. И теперь закричал тот, кто только что напал на нее. Сердце Аби бешено колотилось.

– Не надо! Пожалуйста! – раздался откуда-то из темноты крик.

Это был детский голос.

Тот, кого схватил Собака, что-то сказал на непонятном Аби языке. И хотя голос был мужской, в нем слышалась неустойчивость, как у Люка, – ломающийся голос подростка.

На них напали дети?

Возникло тусклое пятно света – включилась маленькая лампа на батарейках – и выхватило из темноты двух замызганных мальчишек: одному на вид лет восемь, а тому, что трепыхался в руках Собаки, лет двенадцать.

– Прошу, – с сильным акцентом произнес старший. – Пожалуйста, не надо делать нам больно.

Дети откуда-то из ближневосточного региона? Трудно было сказать с полной уверенностью. На грязном бетонном полу лежало несколько одеял, там они спали, вокруг валялись пустые коробки из-под сэндвичей.

– Мы не сделаем вам больно, – сказала Аби, делая знак Собаке отпустить мальчика. Собака сильно тряхнул руку подростка, и на пол упал перочинный нож, только после этого он его отпустил.

– Вы служба безопасности? – спросил подросток. Его младший брат начал плакать.

На Собаке была форма офицера.

– Нет, мы не служба безопасности. А вы кто? Почему вы здесь прячетесь?

Запинаясь, но на вполне сносном английском, подросток рассказал то, о чем Аби примерно догадывалась. Семья бежала от конфликта, разгоревшегося у них на родине, и была нелегально ввезена в Великобританию. Они находились в стране уже полгода. Их родители – учителя, здесь отец устроился чернорабочим, а мать – уборщицей. Им нужны были деньги, чтобы заплатить за квартиру, которую они снимали. Но неделю назад к ним постучали люди из иммиграционного отдела службы безопасности.

– Одна женщина сказала, что мы воры, – сообщил подросток. – Потому что мы учимся в школе, нам дали работу, мы гуляем по улицам, но мы не делаем безвозмездную отработку. Мои родители плакали. Они говорили: «Мы пройдем отработку, но мы боимся оставить сейчас детей». Но их все равно забрали, а нам велели сидеть и ждать депр… депро…

– Депортации, – подсказала Аби. Ее глаза слезились от пыли.

– Офицер по депортации детей должен был прийти во второй половине дня. Но мы убежали. Теперь мы прячемся здесь.

Младший хлюпал носом, уткнувшись в бок старшему брату. А тот сжал руку в кулак, потеряв единственное средство защиты оставшейся части своей семьи.

– Обеспечим безопасность Британии, – проворчал Собака. – Я воевал в их стране, против их тирана. Теперь эти беженцы угрожают безопасности нашей страны и от них надо защищаться? – Он сплюнул на пол.

Но Аби знала, как много сторонников депортации. И эту идею в потоке бесконечной лжи Уиттем Джардин вживил в сознание британцев. Если люди живут в бедности, то в этом, разумеется, виноваты беженцы, а не жадность Равных. Точно так же тех, кто протестует против безвозмездной отработки, объявляют нарушителями закона, хотя сама эта отработка – неправомерна.

Уиттем Джардин терроризирует жителей Британии под предлогом их защиты. Человек-чудовище. И гений манипуляций.

Они с Собакой выведут его из игры.

Аби вытащила Собаку на улицу, чтобы не страшить и без того напуганных детей.

– Это безобразие не может больше продолжаться. Что-то нужно предпринять, и в самое ближайшее время. Мне нужно вернуться в Линдум и выяснить планы Мидсаммер. То, что мы задумали, никоим образом не должно задеть Мидсаммер, но я уверена, то, что она планирует, заставит Уиттема покинуть свое убежище. Он захочет обратиться к общественности, затеет в противовес какие-нибудь свои демонстрации с флагами, плакатами.

– Я буду наблюдать за Астон-Хаусом, – сказал Собака. – И Вестминстером. Люди увлекаются наступлением и в такие моменты забывают об обороне. Если есть слабые места, я их найду.

– Хорошо. Но только помни, прежде всего думаем о том, можно ли это сделать бескровно.