Читать книгу "Ближняя Ведьма - Виктория Шваб"

У подножия лестницы Вилл остановился и прислушался. Он слышал какой-то шум, эхом вторивший его шагам, но, как ни всматривался в темноту, ничего не увидел и не услышал, кроме своего дыхания и отдаленных громовых раскатов. Ускоряя шаг, Вилл спускался все ниже, пробираясь по улицам к подножию холма. В ожидании непогоды горожане попрятались по домам, позакрывали ставни перед надвигающейся бурей, и Вилл спешил навстречу черным тучам в полном одиночестве.

Он почти добрался.

Но внезапно снова услышал тот звук, шаги, и остановился.

А те, другие шаги, продолжали звучать. Вилл обернулся, и в то же мгновение что-то очень твердое и очень острое ударило его в лицо. Из глаз посыпались искры, а потом все вокруг накренилось и мир погрузился во мрак.

Глава 5

Когда глаза стали привыкать к темноте, первым, что увидел Вилл, был гроб со сдвинутой на сторону крышкой.

Он располагался на узком перешейке суши между двумя озерами. На врытых в землю столбах горели факелы, и отблески пламени плясали на металлической обшивке деревянного гроба.

Вилл лежал на земле, холодной, но сухой. Где-то в стороне бушевала гроза. До него она еще не добралась. Совершенно непонятно, где он и как сюда попал. Он помнил, как вылез в окно, спрыгнул на землю, повернулся, а потом…

Вилл попробовал шевельнуться, и голову пронзила острая боль. На правой стороне лица запеклась кровь, а запястья были связаны грубой веревкой. Он сумел встать на колени, но на этом пришлось остановиться, так как перед глазами все поплыло.

– Когда мы были детьми, – донесся голос, – дядя Роберт приказал сжечь все книги о ведьмах и колдунах.

С трудом, напрягая глаза, Вилл сфокусировал зрение и различил фигуру, которая неясно вырисовывалась в свете факелов. В руке фигура держала молоток.

– Филип, – тихо произнес он.

– Уцелело всего несколько книжонок, Роберт позволил их оставить. В этих книжицах было сказано, что ведьмы и колдуны повелевают землей и камнями. Но чтобы воздухом?

Теперь Вилл видел еще трех мальчишек, кружком сидящих на траве перед Филипом. А тот положил молоток на край гроба и выступил вперед.

– Знаешь, что я думаю, кузен? – спросил он, опускаясь на колени перед Виллом. – По-моему, Роберт сжег все эти книги не потому, что терпеть не может ведьм, а потому что пытался что-то скрыть касательно их.

Он встал и отвернулся. Вилл дернулся, пытаясь освободиться, но один из дружков Филипа сильно пнул его ногой в ребра, снова повалив на землю. Вилл тяжело дышал, но воздух вокруг едва шевельнулся.

– У моего отца сохранилась книга про ведьм, – продолжал Филип. – Одна из самых старинных. Хотите знать, что в ней сказано?

Вилл поднес связанные руки к шее. Медальона не было. Филип поднес цепь ближе к факелу.

– Верни, – хрипло потребовал Вилл.

– Буква В, – Филип будто не слышал его, – что она означает? Вильям? А может, ветер? Или ведьма? – последнее слово он прямо-таки выплюнул. – Потому что в книге моего отца говорится, что ведьм и колдунов очень много, их столько же, столько природных стихий.

Вилл поднялся на ноги, но двое юнцов оказались рядом и схватили за руки повыше локтей, не давая двинуться.

– Не волнуйся, кузен, – Филип обратился к нему, – мне отлично известно, что делает эта штука, – он подошел к Вильяму вплотную, и остальные еще крепче вцепились в него. – Он ослабляет тебя. И поэтому на, возьми его.

Он надел цепь на Вильяма. А потом улыбнулся и что есть силы ударил его кулаком под дых. Вилл сложился пополам. Филип склонился над ним.

– Ты не удивился, зачем тут гроб? – прошипел он, отодвигаясь. – Говорят, что особ благородных кровей следует предавать воздуху, а простолюдинов земле. А вот колдунов – воде, – Он махнул в сторону гроба. – В стародавние времена гроб целиком делали из металла, потому что металл – дело рук человеческих и ведьмы бессильны против него. Но уже очень много лет никто не хоронил ведьм, и нам придется довольствоваться этим.

– У тебя ничего не выйдет.

Филип схватил молоток и поставил ногу на перекошенную крышку.

– Я наследник Дейла, – заявил он. – По крови. И должен защищать свой народ от колдовства и злых чар. – С полной ненависти улыбочкой он пнул крышку. Та с глухим стуком упала на землю. – Запихивайте его сюда.

– Прекратите, – выкрикнул Вилл, когда парни потащили его к гробу. – Филип! Остановись!

Он стал вырываться, но, оступившись, упал. Больше ему не дали выпрямиться и потащили к гробу, пиная и осыпая побоями. Веревки впивались в запястья и жгли, как огонь. Вилл пробовал сдвинуть их, сначала кулаками, потом и ветром, но без результата. При каждом движении красная пелена боли застилала глаза. Вилл не мог собраться, и, впервые в жизни, его не слушался ветер. Он боролся, а ветер нет. Он кричал, а ветер молчал.

– Побереги голос, братец. Он тебе еще понадобится.

Вилл так ударился о металлическую обшивку гроба, что хрустнуло плечо. Этого просто не может быть. Филип не способен на такое. Но он это делает. Вилл не успел сесть, сверху на гроб опустили крышку. Пропал свет факелов, и весь мир для Вилла погрузился в тяжелую, как железо, тьму.

Он замолотил связанными кулаками в стенку ящика – ему ответил стук молотка, заколачивающего гроб гвоздями.

– Нет. Нет. Нет, – повторял он, задыхаясь. Это просто кошмарный сон. Он крепко зажмурился и попробовал представить, что вокруг просто ночь – гроб заскреб днищем по земле. Сердце екнуло. Они тащат его.

У Вилла перехватило дух. Он, наконец, почувствовал ветер, который вился вокруг гроба, но никак не мог проникнуть внутрь. Боль, панический ужас и страх рвали душу на части, а в ушах стоял какой-то вой. Дрожащими руками он дотянулся до крышки гроба – тоже металл. Скоро он умрет в этой железной коробке – и вдруг Вилл понял, что не только боится. Он зол. Разъярен. Как они могли? Как можно было сотворить такое? Ведь он так старался никому не причинить вреда, не разрушить ни единой жизни, а они собираются погасить искру его собственной, и…

Мир вокруг содрогнулся.

Деревянные доски заскрипели, прогнулись, в образовавшиеся щели, свистя сквозь швы в металле, ворвался вихрь, и весь гроб вокруг Вилла заходил ходуном, издал последний протяжный стон и разбился на куски. Ветер сорвал медальон с его шеи, поднял его на ноги и обвился вокруг, как доспехи. Тело Вилла стало истончаться, словно растворяясь в вихре. Кожа будто пошла волнами, веревки, так впивавшиеся в запястья, свалились на землю, настолько истончились у Вилла руки. Ветер задул факелы, но осколки гроба были видны. Вилл различал и очертания его убийц. Юнцы пытались подняться на ноги, но тут же снова оказывались на земле. Все еще полупрозрачный, Вилл повернулся и увидел своего двоюродного брата, стоящего на четвереньках. Как же ему хотелось сейчас убить мерзавца, раздавить его, расплющить, выдавить воздух из легких.